Дети Нового леса

– Верно, – был с ним согласен Эдвард. – И он так уже к нам привязался. Стал почти членом семьи.

– Ну и славно, – сказал лесник. – А вот тебе новости, – резко вдруг помрачнел он. – Герцога Гамильтона, графа Холланда и лорда Кейпла отдали под суд, приговорили к смерти и казнили.

– Три новых убийства, – побелело лицо у юноши. – Чего иного мы можем ждать от тех, кто зверски расправился с собственным королем?

– Погодите уж так убиваться, сэр, – торопливо проговорил Освальд Патридж. – Есть у меня для вас кое-что получше. Шотландцы заочно короновали короля Карла Второго и ожидают, чтобы он занял престол.

– Вот это действительно славная новость! – вмиг оживился Эдвард. – И где же король сейчас?

– В Гааге, но вроде в Париж теперь собирается, – добавил еще один штрих лесник и умолк.

– Это все? – Эдварду хотелось, естественно, узнать больше.

– Все, что мне сказывал Сампсон – человек мистера Хидерстоуна, – уточнил Освальд. – Больше вроде в Лондоне, пока они были там, ничего не случилось. Он еще говорит, что хозяин его потому туда и направился, что хотел воспрепятствовать казни трех лордов, да только зря силы тратил.

Эдвард с минуту сидел, задумавшись, затем, вскинув голову, произнес:

– Если король вернется, полагаю, что некоторым из нас предстоит большая работа. Вы даже не представляете себе, Освальд, до какой степени взволновали меня. – И он осушил до дна стакан эля.

– Так и знал, что вторая новость придется тебе по душе, – вполне понимал его состояние лесник. – Только, пока не наступит час, сиди ниже травы.

– Вы совершенно правы. Не сомневайтесь: именно так я и поступлю. Давайте пока не будем больше об этом. Мне надо прежде столько всего обдумать. Да и спать уже пора. Встану ведь завтра чуть свет, чтобы до места добраться вовремя. Только прежде скажите еще, как там Корбулд?

– Поправляется, что с ним будет, – небрежно махнул рукой Освальд. – Даже с кровати уже стал вставать и ходит немного с палочкой. Правда, хромает вот сильно, но это ему еще долго придется, – без тени сочувствия добавил он.

– Спокойной ночи, Освальд, и спасибо за гостеприимство, – торопился как можно скорее обрести одиночество Эдвард. – А на будущее давайте договоримся: если мне что-то от вас понадобится, я пришлю вам с Пабло записку, чтобы меня самого здесь пореже видели.

– Правильно мыслишь, – кивнул лесник. – Сейчас Смокера отведу в отдельный отсек на псарне, а то он с другими собаками не поладит. Найдешь его завтра слева от двери. Ну, крепкого тебе сна.

Эдвард, однако, поторопился улечься совершенно не для того, чтобы сразу уснуть. Новость Освальда до того потрясла его, что ему было необходимо ее хорошенько обдумать. Шотландцы провозгласили Карла Второго своим королем и призывают его к себе. Ясное дело, что он вернется. И, конечно, едва оказавшись на берегу Англии, начнет собирать сторонников, а значит, Эдварду следует быть начеку, ибо едва пробьет час, он пойдет сражаться за короля. И юноша принялся размышлять, как должен себя повести, чтобы достичь этой цели, а затем до того размечтался о будущем, что незаметно уснул и в этом уже состоянии возглавил кавалерийский отряд, с которым отважно сражался на поле боя, усеянном множеством раненых и убитых. Впрочем, и сам он был ранен, однако каким-то чудесным образом вмиг исцелился и привел свое войско к победе. Но что такое? Похоже, солдаты его обезумели от триумфа и жаждут крови уже поверженного врага. Доблестный командир бросается на защиту несчастных, спасает Пейшонс и сохраняет жизнь мистеру Хидерстоуну, который приговорен к смертной казни. Завершив свою благородную миссию, наш отважный герой пробудился, увидел, что за окном уже совершенно светло, и, даже не вспомнив о завтраке, поспешил на псарню за Смокером, а потом вместе с ним – в дорогу, чтобы не опоздать на свидание с Хамфри. И так как очень спешил, то прибыл на место минут за двадцать до девяти.

Теленок бродил вокруг коровы, тоскливо мыча. Заметив Эдварда и собаку, он мигом ретировался в сторону и там замер. Юноша быстро освежевал тушу. Мясо ее оказалось вполне доброкачественным, разве что недостаточно жирным. Едва работа была закончена, Смокер с тихим рычанием бросился в направлении дома, и Эдвард понял, что брат уже где-то поблизости. Вскоре действительно показалась повозка. В ней ехали Хамфри и Пабло, а Смокер крутился радостно возле копыт своего друга Билли.

– Доброе утро, Хамфри, у меня уже все готово, – сообщил Эдвард. – А вот тебе еще предстоит теленка ловить. Не знаю уж, как мы справимся. Он ведь совершенно дикий.

– Без Смокера это было бы безнадежно, – оценил ситуацию младший брат. – Но, полагаю, он сможет пригнать его к нам.

– Пабло ловить его вместе со Смокер, – вызвался поучаствовать в предприятии цыганенок.

– Боюсь, тебе не удастся, – засомневался в успехе Хамфри.

Пабло, не отвечая, порылся в повозке, извлек оттуда веревку, которую они захватили на всякий случай с собой из дома, мигом сделал на ней скользящую петлю и, свернув кольцами, бросил вперед, после чего она развернулась на всю длину.

– Вот так я его и взять, если суметь подойти. В Испании этим ловить быка. Называется лассо, – пояснил он, указывая на веревку с петлей. – Теперь все идти вперед с Пабло.

Он снова свернул веревку и повел всех в обход таившегося от них пообок на расстоянии ярдов двухсот теленка.

– Теперь приказать Смокеру, – уверенно распоряжался Пабло.

Хамфри науськал пса на теленка. Тот, выставив голову в сторону пса, попятился от него. А так как Смокер не ослаблял натиска, теленок был вынужден двигаться задом, оказываясь все ближе к ловцам, которых, всецело занятый бурной атакой собаки, давно упустил из внимания. Выждав нужный момент, Пабло бросил веревку. Петля оказалась на голове теленка. Он рванул с места и, увлекая за собой Пабло, которому не хватило сил его удержать, понесся на Хамфри, уже спешившего вместе с Эдвардом ему на помощь. Смокер, прыгнув теленку на шею, повалил его наземь. Пленник был тут же связан и водружен на повозку.

– Отличная работа, Пабло! Ты у нас просто молодец! – восхитился Эдвард. – Этот теленок будет твоим.

– Если быть точным, то это телочка, – внес ясность Хамфри. – Так что все очень удачно. Считайте, что в нашем стаде корова прибавилась. А ты, Пабло, и впрямь так здорово все проделал, что с полным правом станешь ей хозяином.

Цыганенок им ничего не ответил, но было легко понять и без слов, что он совершенно счастлив. Впрочем, довольны были и оба брата. Эдвард – полученными от Освальда новостями о короле, которые всю оставшуюся дорогу до дома вновь и вновь прокручивал в голове, а Хамфри – и неожиданным прибавлением на скотном дворе, и тем, что теперь отправится в Лимингтон не с пустыми руками, а повезет на продажу мясо и шкуру.

С ними он на другой день и поехал туда вместе с Пабло сразу же после обеда, прибавив к охотничьему трофею Эдварда большую корзину яиц от Эдит и масло от Элис, а также длиннющий список покупок, смахивающий своими размерами на хвост воздушного змея. В нем, правда, не содержалось ничего особенно дорогого, однако особы женского пола и в ту эпоху не меньше чем в наши дни нуждались во множестве мелочей вроде иголок, ниток, булавок, заколок, пуговиц и прочей самой разнообразной всячины.

Эдвард, который, проводив их, первоначально намеревался узнать у Элис, не требуется ли ей в чем-нибудь его помощь, и если нет, поработать на огороде, вдруг снова отдался мечтам о будущем, а они побудили его достать саблю. Лезвие показалось ему мутноватым. Он занялся его чисткой. Доведя наконец дорогую себе реликвию до такого сияния, что в нее можно было смотреться, как в зеркало, он, словно бы невзначай забыв и про Элис, и про работу на огороде, взял ружье и направился в лес, намереваясь скорее не поохотиться, а снова подумать наедине о том славном будущем, которое, как он верил, ему в самом ближайшем времени предстояло.

Брел он, не выбирая дороги и даже не отдавая себе отчета, в каком направлении движется. Несколько раз ему сбивало ветвями с головы шляпу, ибо взгляд его был обращен не вовне, а внутрь, и перед мысленным его взором простирались миры совершенно иные, чем те, что сейчас его окружали. Из глубокой задумчивости его вывело лошадиное ржание. Он наконец поднял обращенные все это время долу глаза и с большим изумлением огляделся. Ярдах в двухстах от него пасся табун лесных пони. Такого за все время жизни здесь ему еще не встречалось, и удивительное зрелище несколько привело его в чувство. Он принялся озираться по сторонам. Место было ему совершенно незнакомым. Ни один из прежних его маршрутов определенно не пролегал здесь. Уж этих красавцев-лошадок он бы наверняка заметил. Табун был действительно как на подбор. Особенно Эдвард залюбовался двумя коньками немного крупнее и крепче своих сородичей, которые, кажется, были среди них лидерами. Юноша попытался приблизиться к табуну. Они подпустили его еще на несколько ярдов, а затем вихрем понеслись прочь, распушив на встречном ветру пышные хвосты и гривы.