Дети солнца

— Мама! Чей это мальчик? – спрашиваем мы с Неллей.

— Наш, — говорит мама. – Наш. Сашенька. Я вам потом всё объясню. Вы на машине? Ну, поехали.

В машине мальчик Саша сидит у меня на руках, смотрит с интересом в окно и про всё, что видит, спрашивает: «А это что? А это что такое?». Поговорить с мамой толком не получается, тем более, что она и не настроена с первых минут все нам рассказывать.

— Вы лучше скажите, как вы тут без меня были?

— Ничего хорошего, — говорит папа. – Я в больнице лежал.

— Как в больнице? – пугается мама.

— У него микроинсульт был.

— Ещё чего не хватало! А почему вы мне не сообщили? Между прочим, я как чувствовала…

— А что сообщать? – говорит папа. – Пока бы ты доехала, я бы уже подох.

— Папа! – хором восклицаем мы с Неллей.

— Па–па! – радостно повторяет мальчик Саша, смотрит на нашего папу и хочет дотянуться до него ручкой.

— Хороший пацанёнок, — говорит папа. — Так где ты его взяла?

— Потом, потом, дома… — улыбается мама, довольная интригой.

А дома суета, разборка чемоданов, разглядывание фотографий маленькой Аринки (вылитая Котя в детстве), инспекция холодильника: ты его хоть раз размораживал? Я ж в больнице лежал! Ах, да! Саша хочет в туалет, покажите ребёнку, где у нас туалет. А что мы будем кушать, есть, что кушать, или надо готовить? Я тут рыбы привезла, икры, понюхайте кто-нибудь, не задохнулась она в дороге? Мам, ты что, мы ещё вчера все приготовили, вы пока перекусите, а мы поехали на работу, а вечером придём, тогда уже посидим, поговорим, все расскажешь, ладно? Да, икра немного того…

И вот уже вечер, и мы сидим за столом – человек одиннадцать, не считая Родиона в коляске, исключительно все свои – мама, папа, сестры, зятья, дети и этот мальчик, Саша. Сияет от счастья, ко всем льнёт, всех любит, нас называет мамами, а маму – бабушкой Раей. На вид ему годика четыре. Он худенький, бледный, личико нежное, как у девочки, ясные голубые глазки и мягкие светлые волосики. Прямо ангелочек. Пока дети за столом, мама ничего такого не рассказывает. Наконец, поели, Саша – хорошо, наши – кое-как, выпроваживаем их в другую комнату, разрешаем взять всё, что они хотят, лишь бы не мешали поговорить.

— Смотрите, мальчика не обижайте, вы уже большие, а он ещё маленький!

Антошке и Алёшке в тот год по десять лет.

Наконец, по слову, по словечку вытягиваем из мамы «всю правду». История та ещё.

Приехала, значит, наша мама во Владивосток, живёт у Аллочки, нянчит новорождённую внучку. Днём вывозит её в коляске во двор и гуляет. А во дворе всё время бегает маленький мальчик; по одёжке, по грязной мордашке видно, что мальчик неухоженный и сам себе предоставленный. Как-то он с первых дней к нашей маме прилепился и стал рядом с ней ходить и гулять. Мальчик оказался смышлёный, разговорчивый. Наша мама его спрашивает:

— А ты, Сашенька, почему всё время на улице, почему домой не идёшь?

— А мне мама сказала, чтобы я гулял.

— А что мама делает?

— Спит.

Ну, спит и спит, мало ли чего, может, болеет.

На другой день то же самое – «мама спит», и на третий.

— Сашенька, а папа где твой?

— А папа Коля в тюрьме, а папа Витя повесился.

От таких слов, спокойно произнесённых четырёхлетним ребёнком, мама наша так и села на лавочку.

— А мама что… спит?

— Ага. Сначала с другим дядей, а потом с другим.

Мама потащила мальчика к себе домой.

— Аллочка, ты представляешь…

— Да я знаю, — сказала Котя. – Это Таньки с первого этажа мальчик, у неё там такое творится, толпами ходят. Мама, зачем ты его сюда привела, может, он больной, не хватало ещё Аринку заразить.

— Он до Аринки не дотрагивался, — обиделась мама и повела мальчика Сашу сначала в ванную – умывать, потом на кухню – кормить.

С этого дня Саша неотступно следовал везде за нашей мамой. Он ждал её во дворе на скамейке, и только она появлялась, бежал навстречу, сообщая:

— Бабушка Рая! А я ещё сегодня не кушал! А ваша Аринка кушала?

Мама выносила ему булочку с маслом или пирожок, или бутерброд с колбасой, садилась на скамейку и ждала, пока он съест, потом они шли гулять. Саша шёл рядом с коляской и держался за неё одной рукой.

Однажды мама решила поговорить с этой Танькой. Она позвонила в её дверь на первом этаже и долго ждала, пока откроют. Выглянул мужик в майке и трико, заспанный, посмотрел пустыми глазами и, ни о чём не спросив, ушёл в комнату, оставил дверь открытой. Мама собралась с духом и вошла. Мужик уже лежал на полу, на матрасе, лицом вниз, кроме этого матраса, в комнате был ещё диван, и на нём спала, обнявшись, какая-то парочка. Под окном, вдоль батареи, стояли и лежали пустые бутылки. Сама Танька, оказавшаяся молодой (моложе нашей Аллочки) и довольно симпатичной девушкой, сидела на кухне и курила. Она была не то, чтобы пьяная, но так, слегка выпившая. На голом, без клеёнки столе стояли тарелка с холодной вареной картошкой и несколько тёмных изнутри, со следами старой заварки чашек. Мама не стала садиться на показавшийся ей липким стул и так, стоя, завела с Танькой разговор.

— Ты Сашина мама?

— Ну, я, а что?

— Что ж ты за ним не смотришь совсем? Родить родила, а смотреть кто будет, Пушкин?

— Он уже большой, — сказала Танька. – Что за ним смотреть?

— Как это «что»? Бегает ребёнок целый день голодный, грязный. У тебя у самой родители есть?

— Ну, есть, — сказала Танька.

— И где они?

— Далеко, на Украине.

— Где на Украине? Украина большая.

— Ну, в Донецке.

— А они знают, что ты тут вытворяешь?

— А что я такого вытворяю?

— Где у тебя Сашенька спит?

— А это не ваше дело, вы за своим ребёнком смотрите!

— Ладно, — сказала мама. – Я к тебе ещё зайду.

Танька, как ни странно, зашла на другой день сама. Её привёл Саша. Она была трезвая, тихая и как будто испуганная. Мама провела её на кухню, налила чаю и сказала:

— Ну-ка, давай, рассказывай все, как есть.

И Танька, захлюпав носом, стала рассказывать. Пять лет назад она завербовалась во Владивосток, на рыбфлот, но на пароход её не оформили из –за какой-то незначительной болезни, чуть ли не простуды. Пришлось искать работу на берегу, но работы не было и жить негде, тут подвернулся один парень, Колька, приютил… В общем, как-то сразу всё пошло не так, как думала, парень оказался пьющий, да ещё дружков водил… Забеременела она почти сразу, и сама точно не знает, от кого из них – девчонка была, неопытная в этих делах. Родила, а родителям сообщить побоялась.

— Так они что, до сих пор не знают про Сашу?

Танька покачала головой: не знают.

— А почему ж ты сразу, как это случилось, домой не уехала?

— Да я хотела, но денег на билет не было.

Ещё несчастная эта Танька рассказала, что парень, у которого она жила, сел за какую-то кражу, а она осталась нелегально жить в его квартире, да это и не квартира на самом деле, а так, комната в малосемейке, считается, — общежитие. Ждёт, надеется, что вернётся. Но ждать ещё долго.

— Так, с этим ясно, — сказала мама. – А что ещё за «папа Витя»?