Детский мир императорских резиденций. Быт монархов и их окружение

Очень сильное влияние на воспитание цесаревича Александра Николаевича, на формирование его характера, оказал отец император Николай I. Железный характер этого человека, его чувство долга, его представление о справедливости во многом были усвоены Александром II. Иногда, решая свои педагогические задачи, Николай Павлович прибегал к весьма оригинальным приемам. По воспоминаниям врача Калинкинской больницы Реймера, в 1835 г. Николай Павлович обратился к нему при обходе: «Я пришлю сюда своего сына, и ты покажи ему самые ужасные примеры сифилитической болезни на мужчинах и женщинах.

И. И. Шарлемань. Детская сыновей Николая I, или Корабельная. 1856 г.

Когда я был молод и еще не женат, мой доктор Крейтон тоже водил меня по военному госпиталю, больные, которых я увидел, произвели во мне такой ужас, что я до самой женитьбы своей не знал женщин»²⁰¹. Цесаревичу в 1835 г. исполнилось 17 лет и отец счел необходимым познакомить сына и с неприглядной изнанкой «любви».

Когда весной 1837 г. цесаревич отправился в путешествие по России, то Николай I постоянно писал сыну, внушая ему те истины, которые, по его мнению, были просто необходимы будущему царю. В одном из писем Николай Павлович писал: «Не любишь ли отныне еще сильнее нашу славную, добрую Родину, нашу матушку Россию. Люби ее нежно; люби с гордостью, что ей принадлежен и родиной называть смеешь, ею править, когда Бог сие определит для ее славы, для ее счастия!»²⁰².

Для младших сыновей Николай I подбирал других воспитателей-офицеров. При этом учитывалась будущая «профессия» детей императора. Второй сын Николая I великий князь Константин с детства был определен в моряки. Соответственно и воспитателя ему подобрали из моряков. Им стал адмирал Федор Петрович Литке (с 3 ноября 1832 г.)²⁰³.

Об отношении к воспитателям своих детей красноречиво говорят строки из завещания Николая I: «п. 16. Завещаю сыновьям моим всегда любить и уважать бывших при их воспитании г-а Кавелина, Литке и Философова и г. Юрьевича, Корфа и Лутковского. Благодарю их искренне за их попечение, заменявшее мой отцовский надзор, отвлеченный делами. Сыну моему предоставляю упрочить их благосостояние, равно как и прочих лиц при воспитании бывших, как у братьев, так и сестер»²⁰⁴.

Воспитание детей Александра II

Когда в 1840-х гг. у Александра II и Марии Александровны подряд родилось три мальчика, схема их воспитания была очевидна. Сам Александр II тогда оставался еще молодым человеком, прекрасно помнившим свое взросление. Да и «у руля» продолжал оставаться Николай I, который не собирался «ломать» оправдавшую себя воспитательную схему. Мужчины-офицеры впервые появились в детской летом 1847 г., когда старшим сыновьям цесаревича шел четвертый и третий год. В Зимнем дворце сыновья цесаревича жили на детской половине на первом этаже Зимнего дворца. Трех старших (Николая, Александра и Владимира) утром мыли и одевали няни-англичанки, и они же вечером укладывали их в постель. Но днем все трое поступали под надзор военных воспитателей или, как их называли при Дворе, «гувернеров»²⁰⁵.

Весной 1849 г. воспитательницу Скрыпицыну сменил (17 апреля) генерал-майор Николай Васильевич Зиновьев. Это был выбор Николая I, который желал, чтобы его внуки как можно раньше перешли под контроль мужчины-офицера, который должен был придать их воспитанию военизированный характер. Сам Зиновьев считал себя не готовым к должности воспитателя царских внуков, хотя до этого занимал должность директора Пажеского корпуса, поэтому он принял должность воспитателя только де-факто, но де-юре этого звания не носил. Сверх содержания ему определялось жалованье по чину в 1500 руб. в год, помещение в Зимнем и других дворцах, а также придворный экипаж²⁰⁶.

Постепенно вокруг Зиновьева начал формироваться круг офицеров-воспитателей, которых он подбирал сам. В августе 1849 г. Зиновьев получил помощника в лице полковника

Григория Федоровича Гогеля. Однако для детей мало что изменилось в их жизни. Тогда, летом в 1849 г., распорядок дня детей в Царском Селе был следующим.

В 7 часов утра дети (Николай – семь лет, Александр – пятый год, Владимир – четвертый год) вставали и, помолясь Богу, шли здороваться к отцу. Потом они играли в парке, где, как правило, встречали Николая I, совершавшего свою обычную утреннюю прогулку. Дети выстраивались перед дедушкой «во фронт», снимали фуражки и получали от него по поцелую.

Н.В. Зиновьев

В 9 часов пробуждалась цесаревна Мария Александровна. Дети шли здороваться к матери. После этого начинались «уроки». Первыми уроками детей стала строевая подготовка (маршировка и ружейные приемы), которой обучал старших мальчиков унтер-офицер Хренов. Этот урок был ежедневным и занимал около часа. После чего дети завтракали. Воспитатели-офицеры дежурили посменно. Первую половину дня, как правило, дежурил Гогель.

В 11 часов цесаревна Мария Александровна отводила детей (из Зубовского флигеля Большого Екатерининского дворца) в Александровский дворец здороваться с бабушкой, императрицей Александрой Федоровной. Потом возобновлялись «уроки». Генерал Зиновьев проводил занятия по артиллерийской стрельбе (2 раза в неделю) или дети занимались гимнастикой на сетке-батуте (два дня в неделю). Остальные дни в это время дети гуляли.

С 12 до 14 часов воспитательница Скрыпицына учила старших мальчиков читать и писать.

В 14 часов мальчики обедали. После обеда вновь гуляли. Во время этих прогулок их обучали началам верховой езды на маленьких лошадях.

Г.Ф. Гогель

В 16 часов дети пили чай. После чаепития дважды в неделю брали уроки танцев и дважды проводились занятия со Скрыпицыной. В другие дни в это время они пускали змея, играли в кегли или катались в лодке по озеру. Если погода была плохой, то мальчики дома играли друг с другом в шашки, в лото или другую игру, очень ими любимую, которая называлась «Храм счастья».

В 19 часов мальчики шли к матери и «проводили у нее целый час». В Китайской комнате Большого Екатерининского дворца Мария Александровна «сидела, окруженная детьми за чайным столом, поучала, наставляла их, хвалила или журила за их поведение, слушала их признания, разъясняла их недоумения и сомнения»²⁰⁷. Чай разливала одна из фрейлин, и тут же цесаревич играл в вист со «своими», как называл он адъютантов и вообще состоявших при нем лиц.

В 20 часов после благословения родителей дети отправлялись спать.

Рассматривая это расписание, следует отметить следующее. Во-первых, дети рано ложились (21 час) и рано вставали (в 7 часов), следовательно, на сон отводилось 9—10 часов. Во-вторых, дети весь день были заняты и их ни на минуту не выпускали из поля зрения дежурные воспитатели. В-третьих, военизированные уроки детей начались одновременно с обучением их грамоте и письму. В-четвертых, при самом удачном раскладе дети виделись с родителями не более двух часов в день. И хотя биографы уверяли, что «Мария Александровна сама руководила воспитанием детей», проводя в детской «большую часть своего времени»²⁰⁸, это не более чем комплиментарное преувеличение.