Детство

– Она хотя бы плакала о щенке, сожалела? Как она могла на него наступить?– сквозь слезы допытывалась я у подруги.

– Да нет, ни одной слезинки, – ответила Вера. – Рассказывала так, словно хвасталась.

– Боже, какое чудовище! А я еще подругой ее называла, домашку ей на дом таскала, – я закрыла лицо руками.

– Успокойся, – обняла меня Вера. – Человека ведь сразу и не узнаешь. Ты пожалела её, что она все время одна. Поддержать хотела. В жизнь класса вовлечь.

– А она считает нас всех дурачками и неудачниками, – выдохнула я со слезами. – Потому что мы живем на окраине города, и учимся в обычной школе.

– Мы учимся в классе для музыкально одаренных детей, – поправила меня Вера, улыбнувшись,– Как она попала в наш класс – неизвестно? С музыкой у нее были проблемы, ведь так? А теперь, в какую-нибудь спецшколу с каким-нибудь там математическим уклоном ее точно не возьмут, ей и тут-то тройки из жалости ставили. И вообще, забудь! – ответила Вера. – Пойдем лучше сегодня по дороге домой лужи замерзшие мерить!

– Пойдем!– согласилась я, тяжело вздохнув, но обрадовавшись новой затее.

***

Сказать по правде, история с Олей, которая едва не сбила меня с ног, заставила задуматься о многих вещах. Например, о том, что, наверно, не стоит быть настолько открытой навстречу малознакомым людям! Наверно, надо стать осторожней и разборчивей в тех, кому хочешь доверить себя и свой внутренний мир! Не стоит заводить подруг «из жалости», ведь человек это сразу почувствует и начнет тебе мстить. Решив совершить какое-то благородное дело, не стоит рассчитывать на его понимание со стороны и ждать благодарности, ведь это был только твой выбор! Но не стоит и сожалеть о своих благородных порывах по отношению к другу, который вдруг оказался не настоящим. Надо самой научиться ценить свой внутренний мир, уметь вовремя сдерживать эмоции, и делать добро ради добра, а не за похвалу или чью-то привязанность. Еще история с Олей убедила меня в том, что в человеке легко ошибиться, что «жалость» – плохой советчик, а душевная чуткость делает нас уязвимыми; равнодушие же – защищает от лишней душевной боли.

Где-то нутрии меня внутренний голос сказал мне о том, что именно из подобных ошибок с годами у людей появляется жизненный опыт, развивается интуиция и умение хорошо разбираться в людях.

Но вопрос о том, стоит ли мне с моей открытой настежь натурой стать замкнутой и равнодушной к окружающим, еще долго угнетал меня.

Глава 8. Шалости

После уроков я и Вера, действительно, пошли измерять ногами глубину луж в ямах, подготовленных для посадки деревьев в ближней роще. Дело в том, что и наша школа и детский сад, в который я когда-то ходила, находились напротив друг друга и с одной стороны были окружены той самой березовой рощей, в которую мы с папой «ходили за иммунитетом».

Ямы под деревья были достаточно глубокие и вода, стоявшая в них, покрылась тонким ледком. Нам с Верой было очень интересно, выдержит ли этот ледок наш вес, если мы по нему попрыгаем, нагруженные портфелями. И мы стали прыгать, перебегая от одной ямы к другой. В некоторых ямах ледок трещал, покрывался паутинками трещин, но не ломался под нами. Но на двух последних – ледок подломился, и мы оказались в воде: Вера – по колени, потому что была намного выше меня ростом, а я – по самые бёдра.

Конец ознакомительного фрагмента.