Дева озера

5

СОЛДАТСКАЯ ПЕСНЯНаш викарий толкует, что Павел с ПетромНаложили проклятье на водку и ром,Что беда в каждой фляжке таится на днеИ семь смертных грехов в самом легкомвине.Гей, Барнеби, гей! Доверимся мигу!Допьем поскорей, а викарию — фигу!Наш викарий исчадием ада зоветРазвеселой подружки смеющийся рот.Мол, не баба, а дьявол берет нас в полон,Под платком Вельзевул, а в глазах Абаддон.Захлопнем-ка мы священную книгу!Целуй горячей, а викарию — фигу!Так викарий толкует — ведь каждый грешокЭто прибыль ему и в карман и в горшок.Коль у матери-церкви есть грешников рать,То неплох и доход — поспевай собирать.Гей, гей, молодцы! Доверимся мигу!Любовь наш пароль, а викарию — фигу!

6

Крик часового у воротНарушил песни вольный ход,И вот солдат спешит сюда:«Бертрам из Гента, господа!И — барабаны, громче трель!
– С ним девушка и менестрель».Вошел Бертрам, боец седой.С ним менестрель, старик худой,За ним — горянка юных лет,До глаз закутанная в плед.Увидев сборище солдат,Она отпрянула назад.«Что нового?» — раздался рев.«Весь день рубили мы врагов,Но сила горская былаНеодолима, как скала.Мы крови пролили поток,Но одолеть никто не мог».
– «А где ты пленных взял, Бертрам?Теперь конец твоим трудам.Есть менестрель, плясунья есть,Теперь мартышку приобресть,И тут уж будет сущий рай:Ходи да деньги собирай».

7

«Нет, братья, их удел иной.Вчера, как только стихнул бой,Они пришли на наш привал,И Map их видеть пожелал.Он повелел им дать конейИ в Стерлинг отвезти скорей.Итак, умерьте вашу прыть,Не вздумайте им повредить».
– «Вы слышите? — воскликнул Джон,Приказом Мара уязвлен.
– Чужой охотник к нам залезИ, наш опустошая лес,Платить не хочет лесникам!Ну нет, свое возьму я сам,Тебе и Мару не отдам!»Бертрам шагнул, подняв клинок.Сам Аллен, хоть разить не мог,Негодованья не сдержалИ ухватился за кинжал.Но Элен между трех клинковШагнула, сбросив свой покров.Так солнце майское встает,И ослепителен восход.Глазела молча солдатняНа ангела средь бела дня,И сам Джон Брент стоял смущенИ восхищеньем укрощен.

8

Она промолвила: «Друзья,Вам об отце напомню я.Он был солдату лучший друг,Делил с ним битву и досуг.Отец мой изгнан навсегда,Но я от вас не жду вреда».И Брент, задира и смельчак,На эту речь ответил так:«Я дерзких слов моих стыжусь,Твоим отцом, дитя, горжусь.Из мест родных я изгнан сам:Там насолил я лесникам.Да, у меня была семья,И дома дочь оставил я.Она ровесница твоя.Солдаты! К вам я речь держу.За капитаном я схожу,А на пол здесь кладу топор.Мы затевать не будем спор,Но говорю вам наперед:Кто переступит, тот умрет.Будь смельчаков хоть целый зал,Все тут полягут. Я сказал».

9

Явился Льюис, капитан.Он мог любой украсить клан,Хоть рыцарских заветных шпорНе заслужил до этих пор.Умен, решителен и смел,Робеть он вовсе не умел.Его бесстрашный, острый взглядСмущал всех знатных дам подряд.Хорош собой, красив лицом,Он вовсе не был гордецом,Но юной девы странный видКого угодно удивит.Простой наряд и гордый взорДогадкам открывал простор.«Привет, о дева красоты!Защитника ли ищешь тыПо тем законам давних лет,Которых исчезает след?Поведай, дева, кто же он?Простой ли сквайр? Или барон?»Взор Элен вспыхнул. Покраснев,Она сдержала все же гнев.«Не время обижаться мне.Наперекор беде, войнеИду спасать я жизнь отца.Веленьем этого кольца,Что дал Фиц-Джеймсу сам король.Мне подчиниться соизволь».

10

Кольцо с поклоном Льюис взял,И услыхал притихший залЕго слова: «Наш долг — твой щит.Прости, что был я с толку сбитНарядом нищенским твоим,Не угадал тебя под ним.Когда урочный час придет,Король узнает, кто здесь ждет.Покуда ты пойдешь в покой,Достойный гостьи дорогой.Захочешь — дай любой приказ,Служанки явятся тотчас.Идем. Не гневайся на насИ недогадливость прости».Но прежде чем в покой уйти,К солдатам Элен подошлаИ кошелек им отдала.Весь зал ее благодарил,Но Брент смущен и мрачен был.И вот что он сказал в ответПри виде золотых монет:«Британец я и сердцем горд,Хотя не рыцарь и не лорд.Я предпочел бы, если б мог,Не деньги взять — твой кошелек.Его на шлеме я с собойНосил бы в самый жаркий бой».И был Джон Брент увидеть радГорянки благодарный взгляд.

11

Тут гостью капитан увел,И к Бренту Аллен подошел:«О сэр, прошу я одного -Вождя увидеть моего.Я менестрель его — и с нимВ любой беде неразделим.Десятый я в роду моем,И род вождя мы все поем.Никто из нас ни разу силДля господина не щадил.Вождь слышит нашей арфы звон,Когда еще младенец он.Играет арфа на пиру,И любит вождь ее игру.Когда же кончен путь его,Вождя и лорда своегоПод погребальный наш напевХоронит клан, осиротев.Позволь, чтоб я в темнице жил,Я это право заслужил».«Нам дела нет, — ответил Джон, -Кто от кого и кем рожден.Нам не понять, как имя — звук -Людей преображает в слуг.Но был неплох мой господин,Не оскорблю его седин.Когда бы мне пахать не леньДа не попался бы олень,Я жил бы дома по сей день.Идем, старик, ты сердцем тверд.Увидишь, где твой вождь и лорд».

12

Брент властно снял ключи с крюка.Он не взглянул на старикаИ факел от огня зажег,И оба вышли за порог.Чем дальше путь, тем мгла черней.То слышен стон, то лязг цепей.Лежат колеса и мечи -Видать, трудились палачи.А в нишах Аллен разгляделМашины для заплечных дел.Кто строил их в углу глухом,Дать им названье счел грехом.Все дальше шел Джон Брент, но вотПевцу он факел отдает.Вход выступил из темноты.Упали цепи и болты.Они вошли. Исчезла мгла:То мрачная тюрьма была,Но не темница. Отсвет дняЧуть брезжил, узника дразня.Где не задымлена стена,Отделка грубая видна,И можно без труда понять,Что здесь всегда томилась знать.Джон Брент сказал: «Ты будешь тут,Покуда к лорду не придут.На короля он поднял меч,Но лорда велено беречь».Тут за порог Джон Брент шагнулИ болт со скрежетом ввернул.И узник, слыша этот звук,На ложе приподнялся вдруг,И Аллен вздрогнул, поражен:Здесь Родрика увидел он!Все думали, что, с гор придя,Искал он этого вождя.

13

Подобно судну на камнях,Которое, другим на страх,Командой брошено, лежитИ под ударом волн дрожит, -Лежал в горячке Родрик Ду.Но и в горячечном бредуПытался он владеть собой.И как грохочущий прибойВ бессильный остов мощно бьетИ передышки не дает,Так била раненого дрожь.Как на себя он непохож!Но вот рассеялся туман.«Где госпожа твоя? Что клан?Мать? Дуглас? Весь наш край родной?Ужель погибло все со мной?Откуда ты? Что там, в горах?Скажи, отбрось ненужный страх!»И верно — Аллен, оробев,Молчал, чтобы не вызвать гнев.«Кто храбро бился? Кто бежал?О, я бы робких удержал!Кто жалкий трус? И кто герой?»Взмолился Аллен: «Вождь, постой!Она жива!» — «О, славен бог!» -«Всевышний Дугласу помог,И леди Маргарет жива.А клан твой — где найти слова?Вовеки не был арфы звонТакой отвагой вдохновлен.Не сломлена твоя Сосна,Хоть многих унесла война».

14

Вождь умирающий привстал,И жар в глазах его блистал,И словно пламя обожглоЕго высокое чело.«Певец! Я слышал на пируТвою искусную игру,На острове, где наша ратьУже не сядет пировать.Напомни мне былой напев.В нем славы звон и боя гнев.Сыграй мне, менестрель, егоИ мощью дара своегоВсю битву мне изобрази,Чтобы услышал я вблизиИ лязг меча и треск копьяИ саксов строй увидел я.Не станет этих душных стен,И поле явится взамен,Где войско яростью горит,Где дух мой снова воспарит».И, разом овладев собой,Коснулся струн певец седой.Представилось его глазамВсе то, что с гор он видел самИ что рассказывал Бертрам.Старик забыл, что он уж стар.Проснулся в нем могучий дар.Так лодка на речную гладьСтрашится берег променять,Но подхватила быстрина -И молнией летит она.

15

БИТВА ПРИ БИЛ-АН-ДУАЙНЕ«Певец взошел на горный склон,Разлукой близкою смущен.Тебе, озерный тихий край,Хотел бы он сказать «прощай».В чужой стране не встретит взорТвоих приветливых озер.Не тронет легкий ветерокБереговую сень.В гнезде высоком беркут лег,И в чаще стал олень.Не свищут птицы возле вод,Не прыгает форель.Вон туча черная встаетИ пламенем в Бенледи бьетСквозь огненную щель.Не гром ли громыхает такЗа тучами во мгле?Не войска ли тяжелый шагГрохочет по земле?То молния меж диких кручУпала в темный лесИль отразило яркий лучКопье наперевес?Твой герб я вижу, грозный Map!А чья звезда горит, как жар,Врагам грозя издалека?Лорд Мори выстроил войска.И кто спешит героям вслед,Кто к шуму битв привык,Отдаст десяток мирных летЗа этот славный миг!