Девчонки гуляют допоздна

— Без проблем. Ты извини, что я не сумела придумать ничего подходящего. Я просто не знала, что сказать.

— И я тоже. Он до сих пор на меня злится. Говорит, что больше не будет отпускать меня из дому.

— Что? Вообще никогда?

— В обозримом будущем. Конечно, мне до этого нет дела. Сегодня вечером мы встречаемся с Расселом.

— Правда? Ну, видно, он серьезно влюбился.

— Так ты что же, просто возьмешь и уйдешь?

— Сегодня вечером папы не будет дома, так что все просто.

— А как Анна?

— С ней проблем не будет, — говорю я небрежно, от души надеясь, что это правда.

— Везет тебе, Элли. У меня с мамой постоянно проблемы, — говорит Надин.

— Значит, тебе действительно нравится Рассел? — спрашивает Магда.

В это время мы сидим в школьной столовой и едим пиццу. Магда слизывает с пальцев расплавленный сыр. У нее острый розовый язычок, как у кошки. И в тоне ее голоса тоже слышится нечто кошачье.

— Ну…

Я пожимаю плечами. Мне хочется узнать, что думают о нем Магда и Надин. Я, конечно, не хочу, чтобы они думали, будто я мгновенно его брошу, если они заявят, что он стопроцентный придурок. С другой стороны, если окажется, что они мне завидуют, то мне хотелось бы показать, что я от него в восторге, что он — суперзамечательный. Да ведь так и есть, правда? А что думаю я сама? Если бы знать! Когда я сижу в столовой в своей мерзкой школьной форме и жую пиццу, мне почти кажется, что я его выдумала. Хорошо, хоть Надин и Магда могут подтвердить, что он существует на самом деле. Я даже не могу вспомнить его лицо. Помню длинные волосы. Помню карие глаза, и больше ничего. Я даже не уверена на все сто процентов, какой у него голос. Он правда такой потрясающий или просто обыкновенный? Только одно я помню отчетливо. Прикосновение его губ к моим.

— Элли! Ты покраснела!

— Неправда, — глупо возражаю я, хотя лицо у меня горит.

— Ты уверена, что вы только целовались? — спрашивает Надин.

— Уверена!

— И как он целуется? — спрашивает Магда.

— Хорошо!

— М-м-м… Сказано от души. Лучше, чем Дэн?

— Я думаю, даже Моголь целуется лучше, чем Дэн.

И вообще, Дэн не был по-настоящему моим парнем. А вот Рассел…

Могу я считать его своим парнем? Пока не знаю. Знаю только одно: я обязательно должна увидеться с ним сегодня, и Анна ничего не сможет с этим поделать.

И все-таки уйти из дому трудно. Анна приготовила к моему приходу чудесную закуску из фруктового хлеба с творогом и сливами. Мы с ней уютно перекусили. За едой она рассказывает про новую подружку Моголя, которая учится уже в третьем классе, — взрослая женщина! Моголь проглатывает полпакета слив и самодовольно улыбается каждый раз, когда произносится имя Мэнди.

— Как это ты осмелился с ней заговорить, ведь ты у нас всего-навсего в первом, — говорю я.

— Она сама со мной заговорила, — отвечает Моголь, засовывая в рот очередную сливу. — Она считает, что я милый. Она хочет каждый день со мной играть.

— Ты не покажешься ей завтра таким милым, если из-за такого количества слив у тебя начнется понос и ты весь день просидишь в туалете, — говорю я.

— Завтра суббота, я не пойду в школу, ха-ха! — отвечает Моголь и сует сливу в рот целиком.

— Моголь! Не жадничай, это некрасиво! — Анна вскакивает и хлопает его по спине.

Слива вылетает у Моголя изо рта и шлепается на пол посреди кухни.

— Моя слива! — возмущенно вопит Моголь и пытается подобрать расквашенную сливу.

— Она уже грязная. — Анна быстренько вытирает пол.

— Моголь тоже грязный, — говорю я, — весь перемурзался.

— Они сегодня на уроке рисовали пальчиками, — говорит Анна.
–

Правда, Моголь, видимо, рисовал не только пальчиками, а всем телом.

Не искупаться ли тебе, малыш?

— Ой, мне нужна ванная, — выпаливаю я.

Анна смотрит на меня. Обычно я принимаю ванну поздно вечером. Я купаюсь пораньше, только если куда-нибудь иду. Анна колеблется. Мы даже не заговаривали о бурных событиях вчерашней ночи и сегодняшнего утра. Я вижу, как она борется с собой: ей не хочется портить дружескую атмосферу без крайней необходимости.

Я вылетаю из кухни, пока Анна не успела прийти к решению, и ныряю в ванну. Спешно моюсь, радуясь, что зеркало запотело от горячего пара. После того дурацкого периода анорексии пополам с булимией я стараюсь принимать свое тело таким, как оно есть, но не приходится отрицать, что я довольно пухленькая. А когда собираешься на первое в своей жизни серьезное свидание, гораздо больше хочется быть тощенькой! Я надеваю свои лучшие брюки и кружевной топ, потом решаю, что все это мне тесно (и зачем только я съела три ломтя фруктового хлеба?), натягиваю свои вечные мешковатые штаны и рубашку, решаю, что это слишком буднично, влезаю в платье, это уже слишком парадно, стою в одних трусах, обшаривая платяной шкаф, и в конце концов все-таки снова напяливаю свои лучшие брюки и кружевной топ.

Время несется галопом. Я накрашиваюсь, тщательно замазывая малейший прыщик. Подвожу глаза, чтобы они казались большими и манящими, наношу тушь на ресницы, чтобы можно было кокетливо ими хлопать. Губную помаду исключаю, чтобы не перемазать Рассела. Теперь нужно как-то усмирить волосы. Я изо всех сил дергаю свои патлы самой жесткой щеткой, но они вьются еще сильнее обычного, потому что отсырели в ванной. Вид все равно отвратительный, но вчера я выглядела еще хуже, а все-таки Рассел стал рисовать именно меня, не кого-нибудь другого. Не Магду, не Надин — меня.

Это так удивительно, до сих пор не могу привыкнуть.

— Меня, меня, меня, меня, меня! — вывожу я, словно оперная певица на распевке.

Спускаюсь вниз, по дороге собираясь с духом. Можно, конечно, проскочить бегом через холл и шмыгнуть в дверь, никому ничего не объясняя. Может быть, так будет проще для всех?

— Элли! — Анна выглядывает из кухни. — Ты уходишь?

— Пока, Анна. — Я стараюсь говорить как ни в чем не бывало.

— Элли! Папа же запретил тебе выходить!

— Знаю, но его сейчас нет дома.

— О господи, не надо, не делай этого! Элли, тебе нельзя выходить, тем более после вчерашнего!

— Ты сама сказала, что папа слишком бурно реагировал.

— Может быть, немножко, но если ты сейчас уйдешь, он никогда не согласится ни на какие уступки.

— А он не узнает. Я вернусь задолго до него.

— Я должна буду ему рассказать…

— Но ведь не расскажешь?

— Не знаю! Послушай, Элли, а не можешь ты пригласить этого Рассела сюда, к нам? Тогда ты и с ним встретишься, и не нарушишь папин запрет.

— Я не знаю его телефона. Я даже не знаю его фамилию. Поэтому мне обязательно нужно поехать, Анна. Если я не приду, он подумает, что я его обманула, и я никогда больше его не увижу.

— А он тебе по-настоящему нравится?

— Да! Ох, пожалуйста, Анна. Мне обязательно нужно с ним встретиться.

— Я не могу вот так отпустить тебя. Вдруг что-нибудь случится?

— Что может случиться? Слушай, мы договорились встретиться в торговом центре. Наверное, пойдем в «Макдоналдс». Или, может, в пиццерию, не знаю. Я объясню ему, что обязательно должна вернуться домой рано. К девяти. Ну, скажем, к половине десятого. Пожалуйста, Анна! Пожалуйста, позволь мне пойти! Я вернусь к половине десятого, обещаю. Я тебя не подведу. Пожалуйста, поверь мне! Пожалуйста!