Девчонки и слезы

– Ты должна понять, Элли. Знаю, тому, что случилось, нет оправданий, но мы все выпили – особенно ты.

– Ого! – восклицает Цыпа. Глаза его широко открыты от удивления. – Ты напилась, Элли? И упала? Тебя тошнило?

– Разумеется, нет, – вру я. – А теперь, Цыпа, марш на кухню. – Я легонько его подпихиваю, чтобы сдвинуть с места. – А ты Магда, пожалуйста, уходи, дай мне закрыть дверь. – Я ее тоже пихаю. Посильнее.

– Но мне надо тебе объяснить.

– Я уже сказала – ничего не хочу слушать.

– Ладно, забудь про меня и Рассела, хотя, если начистоту, твои проблемы не стоят и выеденного яйца. Элли, мне нужна твоя помощь.

Я пялюсь на нее как на чокнутую. Она увела у меня подругу, увела бойфренда – а потом заявляется ко мне домой и требует помощи!

– Это касается Надин. Помнишь этого парня, Эллиса, ну который из Интернета? Так вот. Сегодня вечером она идет к нему на свидание.

– Значит, она глупа как пробка.

– Конечно, глупа.

– Так отговори ее. Ты ведь ее подруга.

– Я пыталась, угрохала целый день, но она меня и слышать не хочет. Уверяет, что ей это нужно. Эллис говорит, что в Лондоне в каком-то кинотеатре показывают первые серии «Занаду», и Надин настроена не упустить такую возможность – увидеть кино, а заодно и его. Она сказала маме, что едет в Лондон вместе с нами, а на самом деле едет сама по себе, и я не знаю, что делать. Не могу же я наябедничать ее маме. И не могу допустить, чтобы Надин встречалась с этим Эллисом возле кинотеатра. Она говорит, что будет там не одна. Соберутся и другие фанаты «Занаду». И вообще ведет себя так, точно это свидание – предел ее мечтаний, а меня гложет ужасное предчувствие, и вся эта задумка кажется сомнительной. Она говорит, что у меня паранойя и мне просто завидно, потому что Эллис замечательный парень. А ты что об этом думаешь, Элли?

– По-моему, Надин совсем чокнулась. Хотя, возможно, Эллис и впрямь такой замечательный. Понятия не имею. Мне это до лампочки. Я не дружу ни с Надин, ни с тобой.

Но на самом деле я кривлю душой. И Магда это понимает.

– Элли, хотя бы на сегодня выкинь из головы меня с Расселом. Давай поедем в Лондон. Я знаю, где они встречаются и в котором часу. Думаю, надо приехать пораньше, взять на заметку всех подозрительных типов и проследить за Надин. Может, сесть в кинотеатре прямо за ней? Хотя, само собой, она не должна нас засечь. Если ты со мной не поедешь, я поеду одна. А вдруг эти уроды ко мне тоже прицепятся? Поехали со мной, Элли. Ну пожалуйста. Пожалуйста.

16 Девчонки плачут, когда им стыдно

Делать нечего. Я говорю «да». Терпеть не могу Надин и еще больше терпеть не могу Магду. В гробу я видела таких подруг. И все-таки в глубине души люблю Надин, люблю даже Магду и хочу дружить с ними до скончания веков.

Отлучиться из дома – целая проблема. Анне я рассказываю замысловатую историю о том, как мы помирились с Магдой и Надин. Говорю, что в честь примирения мы едем в город смотреть «Занаду», и привираю, что нас туда отвезет папа Магды.

Анна скрещивает руки на груди и качает головой:

– Элли, если ты настолько больна, что не можешь ходить в школу, значит, сегодня тебе точно нельзя никуда ехать.

– Но ведь ты не возражала, что я, больная, забираю Цыпу из школы?

– Естественно. Я одобряю чудесное выздоровление, когда оно идет на пользу и позволяет мне честно трудиться. Но прогулка с подругами – дело другое, тут я тверда как камень. И потом, я думала, вы смертельные враги. Особенно с Магдой.

– Я же сказала, мы помирились.

– Ага! Что я тебе говорил, – замечает папа, входя на кухню. Он обнимает меня. От него пахнет масляной краской, и я вдыхаю ее теплый запах. На этот раз не пытаюсь вырваться.

– Папа, ты почти всегда прав, – говорю я.

Анна брезгливо поднимает брови, зная, что будет дальше. Мне стыдно ломать пошлую комедию, однако ситуация чрезвычайная.

– Папа, Магде до сих пор неловко. Она уговорила своего папу вечером отвезти нас в Лондон – там устраивают показ старых серий «Занаду». Можно мне поехать?

– Конечно, можно, – говорит папа.

– Я запретила Элли ехать в город, – вмешивается Анна.

– А я разрешил, – парирует папа.

– О боже! Тебе надо ссориться со мной по каждому поводу? – У Анны из глаз брызжут слезы.

Меня гложет чувство вины, но ситуацией надо пользоваться. Натягиваю куртку, хватаю в охапку сумку – и только меня и видели.

С Магдой мы встречаемся в назначенном месте на станции. На ней красный свитер, короткая юбка и туфли на шпильках, и она притягивает к себе всеобщее внимание.

– Я полагала, суть нашей операции – слиться с толпой и незаметно следить за Надин. Ха-ха-ха. Ну и наряд! С таким же успехом ты могла бы привесить к себе фонарь. А что, если они отправятся гулять? Далеко ли ты уйдешь на своих каблуках? Может, из-за них на вечеринке ты и прилегла на ступеньках? Просто-напросто свалилась с лестницы?

У Магды вид как у побитой собаки.

– Ах, Элли, извини. У меня совсем из головы вылетело, что в субботу я была в этой одежде. О господи… Мне очень стыдно.

– Так тебе и надо. Мне тоже несладко. Ладно, давай забудем про вечеринку и переключимся на поездку в Лондон. А что, если мы встретим Надин на платформе? Прикинемся подругами не разлей вода и скажем, что устраиваем девичник?

– Не встретим. Мы специально едем пораньше. Но… пусть это будет что-то типа девичника. Пожалуйста, Эл, давай помиримся. Я тебе все объясню…

– Предупреждаю тебя, Магда, ни слова больше про проклятую вечеринку.

Но мои просьбы не достигают цели. В поезде она опять заводит свою шарманку, и так продолжается всю дорогу. Я делаю вид, что не слушаю. Затыкаю уши. Магда повышает голос. Пересаживаюсь в другой вагон – она следует за мной. Пристраивается рядышком и цепляет меня под руку, стараясь вжать в сиденье.

– Все равно ты меня выслушаешь, – наседает она.

– Только посмей открыть рот – я тебя выброшу вот в это окно. Неужели трудно понять? Мне адски больно.

– Мне тоже, – признается Магда. Она чуть не плачет. – Я чувствую себя просто ужасно. Я ничего такого не хотела. И Рассел тоже. Все произошло само собой, помимо нашей воли.

– Ага, вас засосала и швырнула друг другу в объятия сила магнетизма, и вы стали целоваться?

– На месте Рассела мог быть кто угодно. Просто он подвернулся мне под руку. И с ним произошло то же самое. Он совсем не хотел со мной целоваться. Я ему даже не нравлюсь, Элли, ты это прекрасно знаешь.