Девиант

— Анна Тихоновна зовет чай пить, — сказал он.

Утром первого сентября мы простились с этой достойной женщиной. Она вручила Вадиму полиэтиленовый пакет, наполненный испеченными накануне пирожками с капустой.

— Так и не нашли вы свой Китеж, — сказала она, пожимая нам руки. — Приезжайте еще. Не забывайте Заволжье.

— Никогда не забудем, — сказал Вадим.

«Ты-то забудешь за первым же поворотом», — подумал я. А вот со мной навсегда останется этот городок, и Анна Тихоновна со своим альбомом и шитьем шляпок, и сине-серый морской простор водохранилища.

Навсегда останется плач девочки из затонувшего города.

Кажется, я все же нашел свой Китеж.

Наш дилижанс мчался по шоссе на запад, к Москве. Вадим вел машину ровно. Слева и справа долго летели леса — сплошные темно-зеленые полосы. Потом потянулись поля, перелески, мягко освещенные солнцем. День был пленительно хорош. «Еще не все потеряно для жизни человека на этой удивительной планете», — думал я, погружаясь в дремоту. На заднем сиденье Сережа как включил при отъезде транзисторный приемник, так и не выключал его. Негромко вещали дикторы, вступала музыка, потом снова что-то бормотали… На дорожном указателе промелькнуло слово «Вязники»…

Вдруг я насторожился. Передавали что-то ужасное.

— Сделай громче, Сережа.

— …захватили школу, — грянуло из приемника. — Группа террористов заперла в спортзале несколько сотен учеников и учителей…

— В каком это городе? — крикнул Вадим, скосив на меня взгляд.

— В Беслане, — сказал я.

2006