Девичье сердце

"Ерунда! Не верю! Врёшь!"

Я спрыгнула с качели, ударив ногу, прямо на лету, и, сдерживая слёзы еле-еле:

"Я набрала большую высоту?" - спросила Ромку. Он пожал плечами:

"Нормальную. Но Машка может ведь повыше..."

Солнце скалилось лучами. Нога болела. Чтоб не зареветь, я собрала в кулак

остатки воли. Надолго, знала я, не хватит их. Мне было больно даже не от боли...

Мой голос стал вдруг непривычно тих:

"Прости, но я ударила колено и не могу качаться. Я - домой."

Навстречу мне попалась тётя Лена, соседка, и вскричала:

"Боже мой! Ты где так сильно рассадила ногу?"

Взглянула на себя впервые я: обида отпускала понемногу, а кровь текла с

коленки в три ручья.

"До свадьбы заживёт! Мы бинтик белый приложим. Мазью смажем. Погоди!"

Сдалась и облегчённо заревела я тут же на её большой груди.

4

На будущее лето Ромка поздно на дачу выехал, а я - наоборот. Подросший,

загорелый и серьёзный он появился. На морской курорт он ездил с мамой, в южный

город Сочи - там солнце, море, фрукты. Рай земной... И ракушек красивых много

очень. Он их по-братски разделил со мной.

Пол-лета Ромки не было на даче. Зато приехал внук соседки Стас. Он каждый день

в саду решал задачи, был деловит, начитан и очкаст.

Сначала я играла с ним от скуки, но позже мне понравился весьма соседский внук.

Он обажал науки. И стала я ходить к нему сама.

Стас рассказал мне про цветы и травы, про то, как ловок уссурийский тигр. Он

каждый день придумывал забавы и сочинил немало новых игр.

Вот, например, играть любил он в "крошку". (Он часто обращался так ко мне.)

Стас был маньяк (конечно, понарошку, в игре такая роль), а в стороне от дома

был лесок, довольно редкий. И в "крошку" мы играли только там. Я убегала,

пряталась за ветки. "Маньяк" бежал за мною по пятам, а, настигая, с ног

валил, запястья сжимал до хруста и валился на меня, предупреждая:

"Настя! Ни слова взрослым..."

Я была сильна, ловка, быстра, и удавалось Стасу, меня, конечно, не всегда

поймать... А коль ловил, то я кричала сразу:

"Я расскажу! Тебя накажет мать!"

Мы так в лесу играли постоянно. Потом в саду, в беседке пили чай. Его нам

выносила тётя Яна. Под вечер расставались.

"Не скучай!
– бросал мне Стас.
– до завтра!"

Из окошка (он провожал меня) махала я. Хороший Стас... И если бы не

"крошка", то были б с ним мы лучшие друзья.

Потом, когда вернулся Ромка с моря, он видел нас со Стасом пару раз.

Теперь, почти что в каждом разговоре он клеил к "Стасу" слово "унитаз"...

Он сочинял про Стаса анекдоты, истории забавные, хохмил... Да так,

что я смеялась до икоты.

И Стас мне перестал быть вовсе мил. К тому же, вскоре он уехал с мамой.

На зависть мне куда-то далеко... Поездки были мне заветной самой

мечтою.

В садоводство молоко везли с совхоза. Целая цистерна в неделю раз

вьезжала в воротА. Приветливая тётка с кружкой мерной (на ней, где литр,

фломастером - черта) вливала нам без устали в бутыли, бидоны, банки

белоснежный груз...

На молоке такие сливки были! Я помню нежный сладковатый вкус... Так

в детстве, кажется, всё было лучше, счастливей. Голубее небосвод... Мы

провожали всей ребячьей кучей всегда бегом цистерну до ворот.

5

Однажды так случилось, что мальчишки другие Ромку приняли в игру. Их было

семеро, а я казалась лишней. Одна девчонка.

"Я её беру!"

Сказал им Ромка.

"Пусть играет с нами!"

"Девчонку? Мы намучаемся с ней: она слаба тягаться с пацанами. Мы ж в

вело-прятки. Для крутых парней игра. Она жестокая, а, значит, для сильных. А

девчонки - слабый пол. Подумай сам, а вдруг она заплачет?"

Сказал серьёзно Ромке рыжий Фрол.

"Я не заплачу!"

Завопила звонко в ответ ему я, выступив вперёд.

"Ты не смотри на то, что я девчонка, я смелая!"

За весь девчачий род мне стало вдруг обидно. В самом деле: ну чем девчонки

хуже? Что за чушь? Быстрее всех гоняю я на веле и не боюсь зайти в лесную глушь...

"Ну, ладно, ладно... Мы тебя проверим! Все новенькие водят в первый раз.