Дэвид Старр, космический рейнджер

– Ах, – губы Бенсона дернулись в судорожной усмешке, – вы помните мою теорию. Да, я считаю, это был марсианин. Думайте, думайте! Они выходят на поверхность, и любая информация теперь чрезвычайно ценна. У нас так мало времени.

– Почему? – Дэвид приподнялся на локте.

– Конечно, вы не знаете, что произошло после вашего ухода, но, откровенно говоря, Вильямс, мы все в отчаянии. – Он протянул похожий на ружье предмет и спросил: – Вы знаете, что это такое?

– Я видел его у вас раньше.

– Это мой гарпун для забора образцов, мое собственное изобретение. Я беру его с собой, отправляясь в продовольственные склады города. Он выбрасывает маленькую пустую пульку на проволоке в, скажем, амбар с зерном. Через некоторое время после выстрела в передней части пульки открывается отверстие и полость заполняется зерном. После этого отверстие закрывается. Я вытаскиваю пульку и забираю образец. Изменяя время открывания отверстия, я могу брать образцы с любой глубины.

Дэвид сказал:

– Очень изобретательно, но зачем вы его принесли с собой?

– Потому что думаю, не выбросить ли его в мусор, после того как уйду от вас. Это мое единственное оружие против отравителей. И ничего хорошего оно мне не дало и определенно не даст в будущем.

– Что случилось? – Дэвид схватил Бенсона за плечо и крепко сжал. – Расскажите.

Бенсон сморщился от боли. Он сказал:

– Все члены фермерских синдикатов получили новые письма. Несомненно, что письма и отравления исходят от одних и тех же людей, вернее, существ. В письмах это признается.

– И что же в этих письмах?

Бенсон пожал плечами.

– Зачем вам подробности? Главное: от нас требуется полная капитуляция, иначе пищевые отравления возрастут тысячекратно. Я верю, что это может быть и будет сделано, и в таком случае Землю и Марс, вообще всю Систему охватит паника.

Он встал.

– Я говорил Хеннесу и Макиану, что верю вам, что Космический Рейнджер – ключ ко всему делу, но они мне не верят. Хеннес, мне кажется, даже подозревает, что я с вами.

Он казался поглощенным своими несчастьями.

Дэвид спросил:

– Сколько у нас времени, Бенсон?

– Два дня. Нет, это было вчера. У нас тридцать шесть часов.

Тридцать шесть часов!

Придется действовать быстро. Очень быстро. Но, может, он успеет. Не зная этого, Бенсон дал ему недостающее звено для разгадки.

13. В дело вступает Совет

Бенсон ушел минут через десять. Ничего из сказанного Дэвидом относительно его теорий о марсианах и отравлении не удовлетворило его, и его обеспокоенность росла.

Он сказал:

– Не хочу, чтобы меня застал Хеннес. Мы… обменялись словами.

– А как же Макиан? Он ведь на нашей стороне?

– Не знаю. Через два дня он будет разорен. Думаю, в нем мало что осталось, чтобы противостоять Хеннесу. Мне лучше уйти. Если придумаете что-нибудь – что угодно, – дайте мне знать.

Он протянул руку. Дэвид коротко пожал ее, и Бенсон исчез.

Дэвид сел в постели. Его собственное беспокойство росло с самого пробуждения. Одежда его брошена на стул в другом конце комнаты Сапоги стоят у кровати. Он не решился осматривать их в присутствии Бенсона, даже не осмеливался взглянуть на них.

Может быть, пессимистично подумал он, их не стали обыскивать. Сапоги фермера священны. Украсть у фермера сапоги, как и украсть пескоход в пустыне, – непростительные преступления. Когда фермер умирал, сапоги погребали вместе с ним, и их содержимое не трогали.

Дэвид порылся во внутренних карманах каждого сапога по очереди, пальцы его встретили пустоту. В одном из них был носовой платок, в другом несколько мелких монет. Несомненно, его одежду тоже обыскали; этого он ожидал. Но, может, шов на его сапогах не стали проверять. С замирающим сердцем Дэвид сунул пальцы в открывшуюся щель одного из сапог. Мягкая кожа достигла подмышки и смялась, когда Дэвид просунул руку до самого носка. Он почувствовал искреннюю радость, когда ощутил мягкое прикосновение кисеи марсианской маски.

Он не предвидел сопорит, но на всякий случай спрятал маску туда перед ванной. Редкая удача, что его сапоги не осмотрели более тщательно. Придется впоследствии быть осторожнее.

Он сунул маску в боковой карман сапога и застегнул его. Поднял сапоги; они были начищены во время его сна, это хорошо само по себе и показывает то почти инстинктивное уважение, которое оказывают фермеры сапогам, чьим угодно сапогам.

Его одежда также вычищена. Блестящая пластмасса, из которой она сделана, пахла как новая. Карманы, конечно, пусты, но под одеждой на стуле все их содержимое свалено беспорядочной кучкой. Он разобрал эту кучку. Кажется, ничего не пропало. Даже носовой платок и монеты из карманов сапог здесь. Он надел белье, носки, комбинезон из одного куска и наконец сапоги. Он уже застегивал пояс, когда в комнату вошел рыжебородый фермер.

Дэвид поднял голову. Холодно спросил:

– Что тебе нужно, Зукис?

Зукис ответил:

– Куда это ты собрался, землянин?

Его маленькие глаза злобно горели, и Дэвиду показалось, что выражение лица фермера было таким же, как в день их первой встречи. Дэвид вспомнил пескоход Хеннеса снаружи бюро, вспомнил, как садился в него, вспомнил бородатое сердитое лицо и оружие, выстрелившее прежде, чем он смог защититься.

– Никуда, где бы требовалось твое разрешение, – ответил Дэвид.

– Неужели? Ошибаешься, мистер, придется тебе остаться здесь. Приказ Хеннеса, – Зукис своим телом преграждал выход. Два бластера нарочито заметно свисали с его пояса по бокам.

Зукис ждал. Затем его неопрятная борода разделилась надвое, он улыбнулся, обнажив желтые зубы, и сказал:

– Подумай, может, изменишь свое решение?

– Может, – ответил Дэвид. И добавил: – Кое-кто заходил ко мне только что. Как это случилось? Разве ты не сторожил?

– Заткнись, – рявкнул Зукис.

– Или тебе заплатили, чтобы ты не смотрел в эту сторону? Хеннесу это не понравится.

Зукис плюнул, на полдюйма промахнулся, не достав сапог Дэвида.

Дэвид сказал:

– Хочешь снять бластеры и попробовать снова?

– Следи за собой, если хочешь есть, – ответил Зукис.

Он вышел, закрыв за собой дверь. Через несколько минут послышался звон металла о металл, дверь снова открылась. Зукис принес поднос. На нем была желтая каша и что-то зеленое овощное.

– Овощной салат, – сказал Зукис. – С тебя хватит.

Грязный большой палец придерживал край подноса. Другой край подноса помещался на тыльной стороне ладони, так что рука фермера не была видна.