Девочка Да Винчи-2. Любовь
Шрифт:
Одно то, что я пришёл к ней и почти обвинил в том, что она разносила сплетни обо мне и о Варваре…
Идиот. Клинический.
Фотокамера на штативе. Выстраиваю кадр. Мне нужно взять в фокус не только рисунок. Мне надо, видеть и её тоже.
Её узкую спину. Её нежный профиль.
– Повернись чуть-чуть. Еще. Вот так. Подожди…
Подхожу ближе, собираюсь поправить драпировку и не смотреть.
Не смотреть на тонкую шелковую ткань, которую она прижимает к груди.
А смотреть хочется, очень-очень… Охренеть как хочется.
В горле пересыхает.
–
– Ничего. – Я, чёрт возьми, краснею, но не потому, что мне стыдно, а потому что я охренеть как горю внутри.
Хочу прикоснуться и понимаю, что нельзя.
Табу.
Сейчас именно. Потому что она модель. Я фотограф. Я работаю.
У меня пальцы зудят так хочется чуть ближе быть к её коже.
«А как же Варвара, а? Данила-мастер? Забыл уже про свою великую любовь»? – это зудит маленький дьяволенок, сидящий на правом плече.
Нет, я не забыл. Я… Я не знаю, что с Варварой. Вернее, что с ней я знаю. Она всё-такая же. Я не знаю, что со мной.
Когда всё изменилось и как?
Иду к фотокамере, делаю пару пробных кадров. Прошу Соню еще раз чуть-чуть поменять позу.
Огненный Феникс на узкой спине, он мне удался. Я писал его вдохновенно. И сейчас мне кажется, что он вот-вот взлетит, подняв крыльями огромный сноп огня…
Кстати! Это идея! Сделать не просто фото! Доработать его, чтобы получилось видео, добавить анимацию. Взлетающий Феникс, остающиеся после него угольки на коже, и прорастающие сквозь них цветы…
– Соня, а ты сможешь еще раз мне попозировать? Еще пара рисунков нужна.
– Сегодня? У меня не так много времени.
– Нет, не сегодня, я скажу когда. Я заплачу.
Молчит.
– А ты сегодня сильно занята?
– У меня еще уборка.
– Не поздно?
Чуть пожимает плечиком.
– И Арину надо забрать, она на занятиях у Левшина.
– А если я тебе с уборкой помогу, задержишься?
– Нет, Даня. Не надо помогать. Лучше в другой раз. Я… я не возьму денег, ты достаточно заплатил сегодня.
Вспыхиваю.
– Дело не в деньгах. Ты… меня обижаешь.
– Прости. Давай работать, времени мало.
Снова заползает в свою ракушку, и мне её оттуда не достать.
Но я настойчивый парень.
Делаю снимки, меняю свет, переставляю камеру, еще кадр, еще, еще…
Как же мне хочется подойти и пальцами размазать по её спине краску!
Глава 3 (17.04)
Глава 3 (17.04)
Дрожу, пытаясь поглубже спрятать эмоции, которых слишком много. Слишком много на квадратный сантиметр моей кожи. Слишком много на квадратный метр помещения, в котором проходит съемка. Слишком много всего.
Я держусь. Кажется, у меня получается. Если повторять как мантру – мне всё равно, мне всё равно – почти получается поверить в то, что это действительно так.
Я приняла решение.
Я задвинула свои чувства. Их нет. Всё, что было – просто иллюзия.
Подумаешь, случайный поцелуй когда-то?
Подумаешь, мне мучительно хочется почувствовать это снова.
Нет. Не нужно.
Я ведь знаю, как больно потом.
Будет
больно, обязательно. Когда Да Винчи в очередной раз уедет. И забудет обо мне.Ох, Соня! Разве он сейчас о тебе помнит? У него же есть прекрасная Варвара! А ты – так. Просто модель для фото.
Удобная модель, потому что готова сделать всё, что он скажет. Нужно изобразить грусть? Пожалуйста! Радость и счастье? Пожалуйста…
Нужно быть обнажённой перед ним? Я готова. Он ведь просто нарисует на моем теле свою картину? И всё. Я просто холст, я его не интересую. Ни как личность, ни как девушка.
Просто удобная Соня, которой нужны деньги.
Да, я пообещала сестрёнке, что дед Мороз подарит ей тот подарок, который она попросила в письме. Красивую игрушку – моя Арина давно о ней мечтает.
– А если я попрошу не о кукле? Вообще не об игрушке?
– Милая, Дед Мороз не исполняет всё желания. Но игрушку подарить он может. Хотя ты не весь год вела себя идеально.
Вздыхает. Старательно выводит каракули, с ошибками, но мне всё понятно.
«Дед Маороз! Падари мне куклу ЛОЛ сюрприс и Басика».
Не только куклу, но еще и игрушку, котика. Все вместе около пяти тысяч. Для меня – серьёзная сумма.
Так что съемка у Да Винчи очень вовремя.
Я согласилась, несмотря ни на что.
Зная, насколько тяжело мне будет работать именно с ним.
Понимать, что это его руки держат кисть, которая создает картину на моей обнаженной коже…
Замираю, почти не дышу, когда он наносит первые штрихи.
Мурашки бегут, меня передергивает.
– Холодно? – его голос почему-то такой… хриплый, низкий, тихий.
А у меня голова кружится от него.
Раздеться было не сложно, прикрыть тело тканью – тоже. Принять нужную позу – проще простого.
Но чувствовать, что сзади стоит именно он… Что именно он дышит так, что крупинки льда по коже рассыпаются фейерверком?
– Ты замёрзла?
– Нет.
– Хочешь кофе? Я взял тебе тоже.
– Не нужно.
– Соня…
– Ты же не хочешь, чтобы твоя модель бегала туда-сюда?
– Куда? – удивленно спрашивает, как будто не понимает.
– Ни кофе, ни чай, ни воду. Ничего, Даня! Работай. Со мной всё нормально.
Ничего со мной не нормально!
Мне хочется умереть оттого, что он стоит сзади, смотрит на моё тело.
Знать, что я для него просто холст. Бездушный. Не живой.
В какой-то момент мне дико хочется заплакать. Потому что я не хочу быть просто холстом.
Он заканчивает картину. Начинается сама съемка. Даня долго выстраивает кадр. Спрашивает про Новый год. Что-то говорит. А я сижу, сцепив зубы, потому что боюсь выдать эмоции.
– Хочешь посмотреть, что получилось?
– Да. – Сама удивляюсь тому, какой безразличный у меня голос.
То, что я вижу в кадре мне очень нравится. Картина ему удалась. А я… просто холст.
– Какой у тебя взгляд тут! Просто огонь!
– Это разве важно? Я думала, ты снимаешь только картину.
– Не совсем. Мне вообще пришла идея сделать анимацию, поэтому и хочу, чтобы ты еще раз мне помогла.