Девочка из Сталинграда

Тяжелораненого сержанта лечили в госпитале. Он потерял так много крови, что не мог читать газеты, в которых писали о нём. В это время Павлова разыскивали, чтобы вручить ему Золотую Звезду Героя. Фронтовые же друзья Светланы разыскивали его, чтобы напасть на след отца или родственников девочки без фамилии. Но Павлов - очень распространённая фамилия. Тысячи Павловых защищали нашу Родину во время Великой Отечественной войны, и найти среди них Якова Федотовича Павлова было очень нелегко.

После разгрома в Сталинграде фашисты не могли опомниться: они бежали прочь с нашей земли. Но по дороге всё ещё огрызались- уходили с боями, сжигая на пути своего отступления города и сёла. Война ещё не кончилась, хотя за четырнадцать шагов до дома Павлова войну эту повернули обратно: от Волги - на Берлин. Четырнадцать шагов на площади перед домом на Пензенской были те последние шаги, которые враг не смог сделать по нашей земле.

Подлечившись, Яков Федотович снова отправился на фронт. Он попал в новый полк, храбро воевал и снова был ранен. Потом опять стал в строй, вновь бил ненавистных врагов. Теперь Павлов воевал на севере, у берегов Белого моря. Конечно, будь Яков Федотович чуть менее скромным, разве не рассказал бы он своим новым товарищам, как воевал в Сталинграде! И тогда его новые товарищи узнали бы, что это он, тот самый знаменитый Яков Павлов. Но в том-то и дело, что самые смелые люди бывают и самыми скромны-ми. Настоящий герой никогда не кичится своими подвигами и твёрдо знает, что «я» - последняя буква алфавита. Так и Яков Федотович Павлов, По своей солдатской скромности, он не рассказывал товарищам о своём подвиге в Сталинграде. И звезда Героя не была ему вручена.

Прошло больше года, как освободили Сталинград, как вместе с солдатами-сталинградцами, вместе с Яковом Павловым вышла на свет Светлана.

Война подходила к концу.

В последние месяцы боёв Яков Федотович догнал свою армию, в составе которой воевал в Сталинграде. Теперь эта армия дошла до самого Берлина.

9

Сошёл снег. Звонко тикала капель. Солнце купалось во всех лужах. И первые клейкие листочки появились на деревьях. Изо дня в день прибавлялось тепла, и солнце становилось более ласковым.

Весна!

Весна 1945 года была особенно радостной.

Горел рейхстаг. Фашистские знамёна валялись на земле.

Победа!

На почерневшей стене рейхстага наши солдаты вывели мелом:

«Мы пришли сюда за тем, чтобы вы к нам больше не ходили».

А чуть пониже размашисто было написано:

«Мы из Сталинграда».

Это высекли железом на камне солдаты полковника Кубанова, товарищи сержанта Павлова, которые прошли огромный и тяжёлый путь от Сталинграда до Берлина.

Теперь здесь, в Берлине, генерал армии обходил стройные ряды наших воинов-победителей, которые уезжали из Германии домой. Он поздравлял солдат, и в ответ раскатисто гремело:

–  Служим Советскому Союзу!

Внимание генерала привлёк сержант, у которого на гимнастёрке было много боевых медалей и красно-золотые нашивки. Золотые нашивки говорили о тяжёлых ранениях. Не часто бывало, чтобы после таких ранений возвращались в строй.

Генерал армии спросил сержанта, как его зовут.

Сержант ответил:

–  Яков Павлов, гвардии сержант!

Генерал армии крепко обнял и поцеловал героя. Он понял, что это и есть тот самый Павлов. А на следующий день Якову Федотовичу была вручена Золотая Звезда Героя Советского Союза.

Отыскался Яков Павлов, но родственников Светланы никак не удавалось найти.

Может быть, Светлану узнают жильцы дома, который отстоял Павлов? Вместе с другими сталинградцами жильцы эти переправлялись из-за Волги в родной город. Но жить им было пока что негде: город был в развалинах - камни раскрошены, железо покорёжено, дерево сожжено. В Сталинграде не было ни воды, ни света. Люди ютились в землянках, воду носили в вёдрах из Волги, освещались коптилками. Над самой большой землянкой прибили дощечку: «Школа», а рядом был «Детский сад» - в той самой землянке, где размещался командный пункт полковника Кубанова.

Теперь сюда, в подвал, матери приводили по утрам малышей и забирали их вечером, после работы. Только у Светланы не было ни отца, ни матери, ни родственников. Она, так же как и во время боёв, жила в семье бойцов полковника Кубанова. Здесь уже знали, что Павлов нашёлся, награждён, что его даже ждут в Сталинграде.

Вот когда, может быть, удастся узнать что-нибудь о родственниках Светланы! Ни один из жильцов павловского дома её не узнал. Но ведь там, в подвале этого дома, Светлана была с мамой, и, может быть,

Павлов успел узнать, как зовут эту женщину с ребёнком? А затем, пользуясь именем матери Светы, можно будет разыскать отца девочки. Не отсюда ли - от храброго сержанта - надо начать розыски родственников Светланы?

10

А что же произошло с домом на Пензенской? Продолжал ли стоять разрушенным этот дом?

Нет, ничуть не бывало!

Дом Павлова начали восстанавливать самым первым в Сталинграде. В первые дни после освобождения города к этому дому на Пензенской подошла женщина с двумя вёдрами воды на коромысле. Несколько минут молча простояла она перед разрушенными стенами, потом опустила коромысло, поставила вёдра на землю и сделала четырнадцать шагов от первого подъезда до бровки бывшего фашистского окопа.

Повернувшись, женщина посмотрела на дом. Были сумерки, но всё равно на стене, избуравленной пулями, чётко выделялась надпись:

«Отстоим родной Сталинград!»

Это высек на стене Яков Павлов более двух месяцев назад.

Женщина нагнулась, подняла с земли осколок снаряда и чуть пониже надписи Павлова написала этим осколком:

«Отстроим родной Сталинград!»

Вторая подпись отличалась от первой одной только буквой.

Потом женщина подняла вёдра и пошла вверх по улице - туда, где над землянкой бывшего командного пункта висела табличка: «Детский сад».

Женщину звали Александра Черкасова. Она была воспитательницей в детском саду: днём играла и занималась с детьми, кормила с ложечки ослабевших и больных, а старших и более крепких приучала к ра-боте. Работы всякой в городе, разбитом и не устроенном для жизни,. было хоть отбавляй.

Нелёгкая жизнь была у Александры Черкасовой. Трудно работать в землянке - детском саду - без окон и дверей, без света, тепла и воды. А после работы у Александры Черкасовой были заботы и о том, чтобы принести воду в свою землянку, о том, чтобы раздобыть топливо для своей печурки, сварить себе еду, постирать.

Нет, слово «своё» не заслоняло у этой женщины слово «наше». Это «наше» было у неё главным в жизни. Александра Черкасова не только написала на доме Павлова, но и обратилась с призывом ко всем женщинам родного города:

«Отстроим родной Сталинград!»

После работы в детском саду она и десятки других сталинградских женщин надевали грубые холщовые передники и превращались в каменщиков и плотников, штукатуров и землекопов. Первый дом, который взялись восстанавливать черкасовки (так назвали этих женщин - строителей-добровольцев), был четырёхэтажный дом на Пензенской улице.