Девочка Каина

— Успокойся, — он вырвался и отошел назад. — Друга? В меня ты выстрелил не колеблясь, не выслушав!

— Не хрена было слушать, ты — единственный, кто мог слить информацию, только ты знал об отводе войск, только ты, Макс! Феликса там не было! Ты пропадал неизвестно где, ты сам себя закопал. И в твоем телефоне было достаточно, чтобы понять, за чью лигу ты играл. Феликс тебя за жопу схватил, собой рисковал, чтобы тебя, суку, вычислить и мне глаза открыть, я до последнего не верил в то, что это ты, к чему сейчас этот цирк.

— За жопу? — он расхохотался в ответ, вызывая у меня сомнения в его адекватности. — Этот дебил только подставился зря. Придурки, какие же придурки, — его смех переходил в истерику, он сполз по стеночке на пол и уткнулся в колени лицом, продолжая истерически посмеиваться. — Я ни хрена никого не продавал, меня развели, как дебила, развели. Я думал, что важная птица, мне всегда хотелось ею быть, чего-то стоить. И когда мне предложили влиться в отряд врага под прикрытием, я не сомневался даже. Ни секунды не сомневался. Думал, что служу родине, что…

— Что ты несешь, бля, какое на хер прикрытие.

— Мы теряли позиции, нас постоянно кто-то сливал, теряли припасы, оружие, поставки постоянно прерывались. Я был уверен, что у нас завелась крыса, потому что мне так сказали, и гордился, бля, тем, что я вне подозрений. Дебила кусок. А в итоге оказалось, что мною просто прикрыли зад, кинули на амбразуру, а я, павлин гордый, хвост распушил, гордился собой. Гордился, пока пацаны погибали, думал крысу ищу, а крысой сам был, понимаешь? Меня поимели, просто поимели, а я не понял даже. Тщеславие — штука опасная, особенно если ты молод и амбициозен. Меня оно погубило.

Я слушал, сопоставлял и поверить не мог. Все это бредом казалось каким-то.

— Ты, бля, может прекратишь загадками говорить и объяснишь толком. Кто сказал? Что сказал.

— Баталов, — усмехнулся Макс, подняв голову и взглянув мне в глаза. И если это все игра, то он должно быть чертовски хороший актер.

— Ты меня за дебила держишь? Баталов? Тогда почему я ни хрена не знаю о твоем якобы прикрытии? Почему тебя запомнили, как предателя? Не кажется тебе, дорогой мой друг, что ты заврался окончательно твоя теория трещит по швам.

— А ты не понимаешь? — Макс поднялся на ноги, запрокинул голову, взъерошив пальцами волосы. — Это он был крысой, он сливал информацию и сдавал посты. А когда начались подозрения и слив информации стал слишком очевидным, он нашел выход, как продолжать проворачивать свои делишки и в случае чего иметь козла отпущения.

— Ты хочешь сказать, что сливал инфу и не догадывался об этом? Тебя ничего не насторожило, хочешь сказать? — я не верил, не хотел верить, что мог выстрелить в невиновного, что казнил невиновного.

Не хотел верить в то, что человек, на которого я столько лет равнялся, был крысой и, что по его вине погибло много хороших ребят. Полковник Баталов, ныне генерал-лейтенант в отставке, тот, чье имя вызывало восхищение среди пацанов, тот, кто радел за меня все это время, зубами выгрызая мне пусть вверх по карьерной лестнице, продал нас тогда, больше десяти лет назад?

— Я хочу сказать, что я идиот, — ответил Макс, снова сев за стол и наполнив свой стакан. — Я сливал то, что давал мне он, не вникал особо, да и не было там ничего дельного практически. Это я потом понял, что там шифр был, одному только Мехшидову понятный. Меня даже не насторожил указ избавляться от полученных данных сразу после передачи врагу. Приказ есть приказ. Тем более его отдал Баталов.

Я восхищался им, его подвигами, прошлым и не видел очевидного. К тому же мы терпели потери с разной периодичностью, сопоставить передачу данных и очередное происшествие было невозможно, во всяком случае я об этом не думал. Я искал крысу, будучи уверенным, что это он сливает инфу, но ни разу не видел в лагере врага никого из наших, не слышал разговоров, имен. Думал, что ублюдок хорошо заметает следы и прячется. Из нашего отряда так могли только двое, ты и Феликс.

Тебя я с детства знал, мы на горшок ходили вместе, я не хотел верить в то, что это мог быть ты, но на тебя указывало многое, ты, блядь, был лучшим из нас, тебя даже не ранили ни разу серьезно, по всей логике крысой мог быть ты, но я знал тебя, слышишь, знал, и я бы никогда не поверил, что ты мог бы предать родину за бабки! Оставался Феликс.

— Феликс не знал о последнем распоряжении, — я цеплялся за последнюю веточку, желая подловить его хоть на чем-то. От его слов внутренности скручивало в тугой ком. Если он говорил правду, то я, сука, последняя тварь. Тварь, предавшая друга не разобравшись. Друга, которого знал как облупленного, того, кто всю жизнь прикрывал мой зад. Но ведь все было так логично, так правильно. Его вечные возмущения о нехватке денег, о постоянных рисках, рассуждения о том, что все это надо бросать и вообще достала такая жизнь. Телефон опять же. И все это сейчас рушилось, как карточный домик. Эффект домино, мать его! Нет. Этого просто не может быть, не может.

— Да брось, — он залпом опрокинул в себя содержимое своего стакана. — Ты всегда делился с нами на случай, если с тобой что-то произойдет. Кто же знал, что тот случай стал исключением.

Я тогда ничего не сказал. Не успел просто. Феликс был на вылазках, приказ отвести войска пришел внезапно, как гром среди ясного неба. А потом уже все обо всем и так узнали.

— Он не знал, — я повторил. — Знал только ты.

— Не только, — усмехнулся Макс. — Я был уверен, что он в курсе, тебя я вычеркнул из числа подозреваемых, хоть Баталов и просил никому не доверять и во всех видеть потенциального врага, в тебе я предателя не видел. А потом мои подозрения подтвердились, я появился невовремя, меня вообще тогда не должно было там быть, я даже не помню зачем пришел, но факт в том, что я застал там Феликса, беседующего с Мехшидовым. На тот обрыв завел его я, поговорить хотел просто, в глаза посмотреть, а он набросился на меня с кулаками. Это ли не доказательство его вины? А потом появился ты, дальше ты знаешь.

— Он пошел к Мехшидову, чтобы доказать твою причастность, и он ее доказал. У него были факты, у тебя же только слова, Макс. Думаешь, я просто поверю? Что ты задумал, Макс? Месть? Таков твой план, заставить меня поверить в эту чушь?

— Месть? — он хмыкнул. — Да, месть, своего рода. Я хочу очистить свое имя, брат, и ты мне в этом поможешь, потому что, как я и сказал, за тобой огромный должок, длинною в десять гребанных лет!

— Ты совсем отмороженный, если думаешь, что после того, что ты сделал с Феликсом, после того, как похитил мою жену, я поверю тебе и стану помогать. Ты больной ублюдок, Макс. Я не знаю, что ты задумал, но ни хрена у тебя не выйдет.

— Ничего я с этим дебилом не делал, это тупое совпадение, — он посмотрел на меня, ухмыльнулся. — Ты правда думаешь, что если бы я хотел его убить, он бы тогда выжил? Это закономерность, рано или поздно это должно было случиться, этот дебил гонял по болоту. Сколькие там разбились только за последний год?

— У тебя раздвоение личности? Ты сам признался! Сам! Ты мою жену похитил, мать твою!

— Меня можно понять, ты мне грудак прострелил, я чуть не погиб по твоей милости. Моя маленькая месть.