Девочка, которая провалилась в Волшебное Подземелье и утащила с собой Развеселье
Шрифт:
– Ну, тогда она Тень Королевы, – убежденно молвило дитя.
– Наоборот, – ответила ему Сентябрь с вежливой улыбкой, но этим, кажется, ужасно напугала Крошку, и он спрятался за юбку матери.
Герцог Чаепитий развел руками:
– Трудно объяснять все это детям, сами понимаете! Тени прибывают такими темпами и в таких количествах, что мы не успеваем уследить за этикетом. Но раз уж дитя затронуло этот вопрос – скажите, дорогая моя, как вас титуловать? Вы определенно не королева, однако мне совершенно очевидно, что вы из знатного рода…
– О, нет, сэр, я совсем не из аристократов, я и не Дама никакая. Я – просто Сентябрь, вот и все.
Но Герцог уже погрузился в раздумья, постукивая по виску указательным пальцем, унизанным кольцами. Ведя всю процессию дальше,
– Ранг определяется степенью родства с Королевой, поэтому вас, разумеется, необходимо как-то титуловать. Иначе как мы узнаем, как вести себя с вами? Мы можем грубо нарушить этикет! Просто «Сентябрь» совсем не годится. Что, если назвать вас Принцессой Небраски? Это было бы сообразно духу времени.
Он согнал стайку холеных собачьих теней с лазурного дивана, чтобы Аэл мог присесть на задние лапы и лакать из бочки с превосходным горячим чаем. Сентябрь устроилась в золотом шезлонге и приняла черную фарфоровую чашку из рук Вице-Королевы. Чашка, однако, была пуста. Девочка по имени Маття, чьи длинные зеленые волосы плавали вокруг головы, будто под водой, поджидала, удерживая в руках сразу несколько лакированных заварочных чайников.
– Наша семья снабжает чаем и кофе всю Волшебную Страну, – сказала Вице-Королева с нескрываемой гордостью. – Утренний Кофе и Вечернее Чаепитие – наши Герцогства. Без нас не зацветет ни один чайный куст, не созреет ни одно кофейное зерно, ни один чайник не свистнет, ни одна чаинка не настоится. Наши семьи когда-то были заклятыми врагами. Какими дикими и жестокими были Войны Сахара и Сливок! Ни одна живая душа не могла остаться в стороне. Я познакомилась со своим мужем на поле битвы, в Обжаренных Доспехах, я уже занесла над его головой Гвоздичную Булаву – но тут я увидела это благородное лицо под Улуновым Шлемом и пропала навсегда. Вместо того чтобы нанести удар, я предложила ему руку, и наши дома объединились. Герольды возвестили Послеполуденное Перемирие. Все праздновали нашу свадьбу, поднимая полные чашки за здоровье молодых!
Герцог утер слезы умиления, проступившие от воспоминаний.
– Прошу тебя, мое драгоценное зернышко, давай прежде всего решим вопрос с ее титулом, или мне будет ужасно неловко. Это же Роялистский Дом, в конце концов. Мы не можем подать ей напиток, пока не определимся. Представь, что я собрался налить тебе чай «Рубиновый Хлыст Гнома», а ты при этом была бы не принцессой, а виконтессой! Ты нашла бы его отвратительным на вкус, а ночью тебя мучили бы кошмары.
– Муж мой, – высокомерно прервала его Вице-Королева, – что, если она предпочитает кое-что покрепче? Конечно, – обратилась она к Сентябрь, – будь ты на самом деле какой-нибудь Баронессой, я сварила бы тебе «Добычу Великого Змея» с кардамоном и кайенским перцем. На вкус как будто медную монетку лижешь, а еще от этого напитка развивается страсть к путешествиям в опасной форме.
Сентябрь пробовала кофе всего один раз – тетя Маргарет позволила ей украдкой отхлебнуть, пока мама не смотрит. Он оказался горьким, но странным и диким на вкус. Она бы не отказалась отведать его снова.
– Почему я обязательно должна кем-то быть? Ведь речь всего-навсего о чашке чая! И я не Принцесса Небраски, это уж точно.
От-А-до-Л рассмеялся. Это был почти тот самый смех, который Сентябрь помнила. Только чуть ниже и чуть мрачнее. Тень смеха. Вице-Королева Кофе грациозно присела на подлокотник золотого шезлонга.
– Там, у тебя дома, тебе когда-нибудь гадали на чайной заварке? – спросила она. Зеленая ягода сорвалась с ее волос и лениво покатилась по сверкающему полу, где ее подобрал Кона и тут же метнул в одну из сестер.
– Нет, – призналась Сентябрь. – Хотя мама притворялась, что умеет гадать. Она укутывала голову шарфом, долго смотрела в чашку, а потом говорила, что мне суждено полететь на луну или стать капитаном прекрасного золотого парусника. – Сентябрь поморгала и издала смешок. – Вообще-то, если посмотреть на это дело под другим углом, я и правда была капитаном!
– Я всегда говорю, что только так и следует смотреть на вещи, – заявил Герцог. – Под другим углом,
под третьим, искоса и снизу вверх!Вице-Королева положила свою коричневую ладонь на руку Сентябрь.
– Скажу тебе начистоту: гадание по чайной заварке – ничто в сравнении с гаданием по кофейной гуще. Кофе – это магия в чашке!
– О моя кофеиновая возлюбленная, ты порочишь меня! – возмутился Герцог. – Чай – ничуть не меньшее колдовство! В моем роду все были великими чародеями-чаеведами, и наши дети продолжат семейную традицию.
– Они будут петь Гимн Бессонного Труда, – настаивала на своем Вице-Королева. – Они начертают Тревожные Руны.
– Ну, не раньше, чем прочтут Заклинания Умиротворения Душ! – проревел Герцог. – Пока не овладеют Ремеслом Успокоения.
Даржилинг притопнула изящной ножкой по ковру.
– Терпеть не могу кофе по-турецки, – призналась она.
Кофейное Зернышко тряхнула мускатными кудряшками и презрительно посмотрела на сестру.
– А я ненавижу Лимонный Шабаш, – парировала она.
– Рано или поздно они обе поймут, – смеясь сказала Вице-Королева и примиряюще подняла руки. – Вот видишь, все пошло не так! В старые времена Кавалерия Робусты и Ромашковые Бригады рвали друг друга на куски. Мы, сторонники Мокрой Магии, все роялисты. Мы верны своим убеждениям. Мы жили в Волшебном Подземелье с тех пор, как на небо подвесили звезды, и пребудем здесь после того, как они перегорят. В конце концов, кофейное дерево вырастает из-под земли, да и чайные кусты тоже! Это мы упрашиваем их расти, мы объясняем им, какими они станут. Нас тут, внизу, великое множество. Вот это Барон Портвейн. – Она указала на мужчину с фиолетовой кожей. – Этот, рогатый и бледноволосый, – из Молочных Уолдгрейвов; с пшеничными волосами – Фараон Пива; тот, кто отплясывает на столе, – Дофин Джина. А вон та брюнетка с какао-бобами вокруг талии – это могущественная и чрезвычайно популярная Шоколадная Инфанта. Мы практикуем Мокрую Магию – сложную, глубокую, мистическую, ту, которую так трудно удержать в руке, но зато в животе она приносит наслаждение. Кофе – лучшее из ее проявлений, это очевидно. Этот напиток бодрит и оживляет, потому что и сам он немножко живой.
Маття потянула мать за мерцающую юбку.
– Чай тоже живой, мамочка. Поэтому у нас и бывают званые чаепития. Чтобы чаи могли играть вместе и рассказывать друг другу свои секреты.
Вице-Королева подхватила зеленовласую дочку на руки.
– Конечно, мой листочек. Если речь идет о чае, кофе и прочих наших жидких чарах, то для достижения наилучшего эффекта напиток должен идеально соответствовать пьющему. Если выбор правильный, то, пока ты пьешь кофе, он успевает получше тебя узнать, чтобы любить тебя и славить твои победы, даровать тебе храбрость и отвагу. Чай будет желать тебе добра и ограждать от страхов и печалей. Послеполуденный чай – это что-то вроде спиритического сеанса. И, наконец, чаинки, оставшиеся на дне твоей чашки, – это не то чтобы предсказания в чистом виде, но чаепитие пытается говорить с тобой, сообщить тебе что-то тайное и важное, то, что останется только между вами. Не обижайся на моего супруга за то, что он вел себя слегка неуклюже, – он ведь Герцог, а Герцоги – это медведи нашей аристократии. Он всего лишь хотел выяснить, какой чай подходит именно тебе.
Сентябрь вспомнила свои желто-розовые чайные чашки, оставшиеся в раковине на кухне, и как она их ненавидела, и прилипшие ко дну комки чайных листьев. Теперь, когда она узнала, что чай – это живое существо, которое желает тебе добра, ей стало неловко.
– Я не хочу быть Принцессой, – сказала она решительно. – Вы не можете меня заставить. – Она очень хорошо знала, что бывает с принцессами, поскольку о принцессах часто пишут книги. С ними либо приключается что-нибудь ужасное: то похитят, то проклянут, то пальчик уколет и отравится, то в башню запрут, – либо они сидят сложа руки и ждут, пока принц доберется до конца сказки и решит наконец, что пора жениться на принцессе. Сентябрь не желала иметь ничего общего со всем этим принцессизмом. Если уж так необходимо в это ввязываться, лучше быть Королевой. Однако мысли о Королеве снова приводили ее к Хэллоуин, и рука крепче сжимала чашку.