Девочка на две недели

Федор. По-всякому люди живут.

Зоя. А, вообще-то, наверное, все элементарней. Просто ты мой тип. Прямое попадание. Только в комнату вошел — ну, думаю, все, погибла девочка.

Федор. А если бы я рядом с тобой не сел?

Зоя. Ну, чего ты все хвастаешься? Сел, не сел… Кто тебе сказал, что это ты сел со мной?

Федор. Как? Разве…

Зоя. Ты сел, куда посадили. А посадили, где было свободное место. Такие вещи нельзя пускать на самотек.

Федор. Ну и ну. Тонкая работа.

Зоя. А ты думал!

Федор. Вот ты говоришь — только вошел. Но ведь человек существо темное. Вдруг бы ошиблась?

Зоя. Может, и ошиблась. Сама ошиблась — сама расплачусь… Мы бы с тобой больше не встретились. Ты человек занятой — уехал, и все. А я не люблю, чтобы мои поезда уходили без меня.

Федор. Отчаянная ты личность. Окажись я какой-нибудь авантюрист…

Зоя. А ты и есть авантюрист. Сманил бедную девушку. Хоть бы о себе рассказал для приличия. /Прижимается к нему кладет голову на плечо./

Федор. Обо мне что рассказывать? Учился. Теперь, вот, работаю.

Зоя. Ты, правда, талантлив?

Федорусмехается.

Зоя. Ты чего?

Федор. Да слова детские. Не для нашей профессии… Бобер талантлив?

Зоя. Не знаю…

Федор. А плотины строит! Потому что природа приказала. Вот и я вроде него. Я же строитель! Значит, мое дело строить. Ничего другого не умею и не хочу. Но уж свое ремесло знать положено.

Зоя. А тот мужчина с гитарой, он про тебя сказал: легко взлетать, когда за спиной крылья.

Федор. Опять детские слова. Крылья у бабочек. Да я и в институте был самый, середняк. Женька, и тот учился лучше… Сказать тебе откровенно, в чем дело?

Зоя. Скажи.

Федор. Вот ты пойми: они москвичи, и Женька, и тот, с гитарой. А я в общаге жил. Степухи на макароны не хватало! Мать в поселке под Костромой — с нее ж тянуть не будешь! Как распределение — ребята глядят, где поинтересней или к дому поближе. А я знаешь, что выбрал?

Зоя. Что?

Федор. Где червонец лишний пообещали и комнатуху через год.

Зоя. А зачем тебе был лишний червонец?

Федор. Матери надо было помогать… Вон он говорит — крылья, рассказать, как я взлетал.

Зоя. Ну, расскажи.

Федор. Распределился, приехал в свою захлюпановку — мне, говорю, комнату обещали. А как же, говорят, дадим через год — но при условии. И суют на этот год самый гнилой участок. А куда денешься! Пошел… Потом — базу строить за сто двадцать кэмэ. Семейного не загонишь, значит, опять ко мне: ты холостой. Я холостой — валяю. И все мои мысли — ну, от силы на неделю вперед, а то и на день. Приехал — значит, ищи угол. Морозы пошли — добывай тулуп, иначе не работник. А там дорогу снегом завалило. А там мужики запили… И вот так, на все дыры затычкой, я три года молотил. Потом оглянулся, перевел дух — оказывается, уже строитель, все про свою профессию знаю и ни хрена не боюсь… Вот такие у меня были крылья.

Зоя. А можно тебя спросить?

Федор. Ну?

Зоя. Почему у тебя настроение сперва испортилось, а теперь опять улучшилось? Федор. Настроение?

Зоя. Только не ври, ладно? Мне просто интересно.

Федор. Н-ну…

Зоя. Говори как есть, я пойму.

Федор/то ли в шутку, то ли серьезно/. Думал, раз уж так вышло, придется на тебе жениться. А это для всех моих планов — гроб. Уж больно девочка хорошая. Я бы тебя и на день боялся оставить одну. А строителю при юбке существовать никак нельзя. Вот и ломал голову…

Зоя. Ты бы за меня, правда, боялся?

Федор. Еще как!

Зоя. А действительно здорово, что ты сел рядом со мной.

Картина пятая

Поезд. Утро. Федор спит. Зоя, лежа на своей полке, смотрит на него.

Федор/подняв голову, зевая/. Чего не спишь? Спи.

Зоя/улыбаясь/. Ладно.

Федор. Давно проснулась?

Зоя/улыбаясь/. Давно.

Федор. Ты что — так и не уснула?

Зоя. Для тебя эта ночь самая обычная, но для меня-то нет.

Федор. Ну, почему, для меня тоже… /Зевает./

Зоятихо смеется.

Федор. Сколько там времени?

Зоя. Не знаю. Посмотреть?

Федор. А, ладно, какая разница… Есть хочешь?

Зоя. Не. Я, вообще, не завтракаю.

Федор. Выгодная ты женщина!

Зоя. Сейчас в моде худощавые.

Федор. А мужчины какие в моде?

Зоя. Тут мода не меняется. Мужчина должен быть умный, добрый и нахал…

Федор. Ну, хоть на треть гожусь.

Зоя. На треть — это точно. Ты добрый.

Федор. Я? Спасибо. Но не надо меня придумывать.

Пауза.

Зоя. Скажи правду: какой мне сейчас надо быть?

Федор. Чего?

Зоя. Какой мне надо быть эти две недели, чтобы тебе со мной было хорошо?

Федор. Да ты что? Никакой не надо. Будь, и все. Вот ты тут, рядом — мне уже вот так.

Зоя. Правда?

Федор. Слушай, не морочь ты мне голову. И себе не морочь. Сядь вот сюда и сиди.

Зояв халатике садится на полку рядом с ним. Стук в дверь.

Федор. Да!

Попутчик/входя/. Не разбудил?