Девочка на лето

Мама: Я завезу немного замороженной лазаньи. Отравление жиром – это не шутка.

Я: Как поживают мои детки? Они скучают по мне?

Мама: Ну… Фадж только что вздремнул где-то четыре часа, а Полли съела жука. Так что я собираюсь сказать… нет?

Я: Не, звучит так, будто они пытаются преодолеть свою тоску по мне. Ты должна позволить им поспать в твоей постели, пока меня не будет, чтобы они не чувствовали себя одинокими.

Мама: Вот уж нет!

Я улыбаюсь в телефон. Мои родители – садисты, которые отказываются позволять нашим собакам спать в их постели. Никогда этого не пойму.

Я: Короче, мне пора идти. Я напишу завтра.

Мама: Люблю тебя.

Я: Я тоже тебя люблю.

Меня не волнует, если это делает меня самым большим неудачником на планете, но иногда я думаю, что моя мама – мой лучший друг. Положа руку на сердце, она самая крутая дамочка, которую я знаю. И я рассказываю ей почти все. То есть, конечно, подробности своей сексуальной жизни держу при себе, но есть очень мало того, о чем я не стал бы рассказывать маме. Папе тоже. На самом деле, я думаю, что и он мог бы быть моим лучшим другом.

Господи, может, я и правда неудачник.

Оставив телефон на стойке, я подхожу к застекленным дверям и выглядываю наружу. За каменным патио, грилем и открытым камином находится короткая деревянная лестница, ведущая на верхнюю террасу. За ней дорожка на нижнюю террасу, тянущаяся к длинному частному причалу Джексонов, оборудованному электрическим лодочным подъемником и крытой пристанью. Я сосредотачиваю свой взгляд на конце причала, любуясь двумя лодками, пришвартованными там в данный момент. Любимая яхта Гила, «Безупречность», пришвартована на пристани яхт-клуба, но свою высокоэффективную моторную лодку и спортивную яхту «Бостонский Китобой» он оставляет на сезон рядом с домом.

По мне пробегает дрожь, когда я таращусь на красно-белую моторную лодку. «Молния». Господи, я бы убил, чтобы выгулять ее, но она безумно дорогая, и мне даже в голову бы не пришло спросить Гила, могу ли я ею попользоваться.

Я серьезно завидую жизни этого мужика. Гил – застройщик, стоящий миллионы, он владеет несколькими объектами недвижимости по всему миру и практически целым флотом лодок. Следующие два месяца они с Ширли проведут в Новой Зеландии, где планируют добавить к своему портфолио еще один дом. И, зная Гила, еще одну парусную лодку. Везучие придурки. Их жизнь кажется мне чистым раем – кругосветное плавание, исследование новых мест…

В частности, плавание под парусом – вот что действительно заставляет мою кровь кипеть. Мне кажется, работы инструктором по парусному спорту в клубе на неполный рабочий день недостаточно. В течение многих лет я мечтал проводить на воде целый день, но это просто неосуществимо, особенно когда мне нужно работать в семейном бизнесе, на пристани Бартлеттов. Не поймите неправильно, это неплохая халтурка. И всегда удивительно видеть, сколько денег люди готовы потратить на свои лодки. Но все равно, я бы предпочел быть на яхте, чем передавать ключи от нее кому-то другому.

Поскольку у меня выходной и Гил разрешил мне воспользоваться «Китобоем» и «Морским котиком», я беру телефон с кухонного стола. Погода идеальная для дня на воде, и я просматриваю свои сообщения, пытаясь решить, кому из друзей написать.

Я почти уверен, что Дэнни, мой коллега-инструктор по клубу, сегодня работает.

Люк должен быть дома, но у меня такое чувство, что у него будет слишком сильное похмелье после вчерашней вечеринки. Когда я уходил около двух часов ночи, он все еще пил текилу с нашими подругами Стеф и Хайди.

Я бы попросил своего приятеля Уайета, нашего местного тату-мастера, но между нами какие-то странные отношения. Но не из-за меня. Я просто занимался своими делами, тусовался с Аланой то тут, то там, когда Уайет расстался со своей давней девушкой и внезапно решил, будто у него тоже есть чувства к Алане. Следующее, что я помню, – я в самом центре любовного треугольника, частью которого никогда не хотел быть, из-за женщины, которая на самом деле не хочет ни одного из нас.

Сначала я отправляю сообщение Люку, который отвечает, не стесняясь в выражениях.

Люк: Братан, у меня дичайшее похмелье. Если я войду в воду, меня стошнит прямо на твое уродливое лицо.

Следующим я пишу Эвану Хартли, хотя я почти уверен, что вчера вечером он сказал мне, что они со своим братом Купером сегодня будут на одной из своих строительных площадок. Я все равно отправляю ему сообщение, поскольку из близнецов именно он с большей вероятностью уклонится от своих обязанностей и отправится днем выпивать со мной на лодке.

Эван: Не могу. Мы слишком отстаем с этой дурацкой работой.

Черт. Думаю, сегодня я сам по себе.

Эван: Но позже пропустим по пивку с Дэнни. В Rip Tide. Около семи. Ты в деле?

Я быстро выдаю ответ.

Я: Идет. Увидимся там.

Глава 4 Кэсси

– Как ты думаешь, шестилетнему ребенку это понравилось бы? – Я держу в руках красную футболку с изображением фиолетового единорога, катающегося на доске для серфинга. – Чем увлекаются дети в наши дни? Я понятия не имею, что подходит по возрасту.

Смех бабули эхом разносится между нами.

– А я имею? Мне только что исполнилось семьдесят четыре, дорогая. Когда мне было шесть лет, по земле все еще бродили динозавры.

Я фыркаю.

– Семьдесят четыре – это еще не старость. И к тому же ты даже старой не выглядишь. – Я вешаю футболку обратно на вешалку. Мне кажется, цвета слишком яркие. Когда я видела девочек на Пасху, они обе были одеты в бледно-пастельные тона. Хм-м-м. Но это могло быть связано только с Пасхой. Я знаю, что моя мачеха Ния любит наряжать их по праздникам.

Когда я навещала их на прошлое Рождество, они были в одинаковых красных платьях и милых повязках из омелы на головах.

Ох. Это слишком сложно, что только подчеркивает, как мало я знаю своих сводных сестер. Но, полагаю, это неизбежно, раз уж их мать позаботилась о том, чтобы я проводила с ними как можно меньше времени. Черт, держу пари, если бы это зависело от нее, я бы даже не присоединилась к ним на праздновании дня рождения в следующем месяце. Бедная Ния. Вероятно, втайне она была в ярости, когда ее девочки-близнецы родились в мой день рождения. И, боже, какая ирония судьбы… новые дочери папы родились в тот же день, что и его старая, что фактически вычеркнуло меня из его жизни, и… «Лучик надежды!» – кричит голос в моей голове прежде, чем я погружаюсь еще глубже на дно.