Девочка сталкера

Демид усмехается, а потом тянется ко мне с поцелуем.

В тот момент, когда его губы касаются моих, я вонзаю нож в его тело и тот легко входит в парня по самую рукоятку.

Я удивляясь, насколько легко.

А парень замирает без движения.

Глава 21

Все происходит как в замедленной съемке, в которой я вижу себя словно со стороны.

Вот парень отступает от меня на шаг, отчего нож, который я все еще судорожно сжимаю в руке, медленно выходит из него.

Демид смотрит на это с каким-то отстраненным равнодушием.

Он, похоже, в шоке и не до конца осознает, что случилось.

Но вот в его взгляде проскальзывает удивление.

Не ожидал? Не верил, что я реально смогу это сделать?

Конечно, он не ожидал.

Я сама от себя не ожидала.

И сейчас пребываю точно в таком же шоке, что и он.

Пялюсь на окровавленное лезвие, длинной не меньше пятнадцати сантиметров, и не могу понять, как так получилось, что я… что я сделала это! Как я могла?

Боже мой!

Словно очнувшись, отбрасываю нож подальше, отчего по кухне проходится звон. А потом с ужасом наблюдаю, как на белоснежной футболке Демида раплывается кровавое темно-красное пятно. Оно расползается во все стороны, становится больше и больше.

Вот же твою мать!

Парень бледнеет, но не делает ничего, чтобы остановить кровотечение или попытаться причинить мне вред в ответ. Он просто стоит и тупо смотрит на свою брендовую футболку, которую ему теперь придется отправить на помойку. Разумеется, если он выживет.

— Демид я… Господи, я не хотела, правда.

Мой голос срывается и дрожит. В горле пересыхает.

Сердце колотится часто-часто. Испарина выступает на лице. Руки дрожат так, что просто ходят ходуном.

— А ты решительная, — произносит Демид вроде бы с некоторым удивлением.

Я вздрагиваю. Зато, наконец, выхожу из ступора.

— Надеюсь, это остудит твой пыл.

Хватаю его за руку и тяну к дивану, пока он не свалился прямо на пол.

Потому что, несмотря на полное спокойствие, судя по его виду, он не так далек от этого.

А меня уже накрывает новый приступ паники.

— Боже. Вот, присядь. Я… сейчас вызову скорую, я…, - бестолково тараторю.

— Черт, где у тебя аптечка? Она есть, Демид? Хоть что-то… Должно же быть хоть что-то! Нужно срочно остановить кровь…

Усаживаю его на диван, мечусь по кухне в поисках чего-нибудь подходящего.

Чертыхаюсь снова и снова.

Несусь в ванную комнату, хватаю с держателя первое попавшееся полотенце, возвращаюсь к дивану, плюхаюсь рядом с Демидом и прикладываю полотенце к ране.

Достаю телефон и пытаюсь разблокировать экран своими непослушными дрожащими пальцами.

Я напугана так, что зуб на зуб не попадает, и никак не могу сконцентрироваться на простейшем действии.

— Не надо никуда звонить, — говорит вдруг Демид.

— Что? Боже, да у него начинается бред!

Конечно же, я его не слушаю.

Продолжаю водить указательным пальцем по сенсору и, наконец, разблокирую экран. А в следующий момент Демид одним точным ударом выбивает телефон у меня из рук, и тот улетает куда-то под диван.

— Что? Черт, что за черт! Ты придурок!

— Я сказал, не звони никуда, — чуть ли не рычит.

Несмотря на свое состояние.

— Но, Демид, я…

Смотрю на него и мне кажется, что с минуты на минуту он потеряет сознание.

— Придурок, — ору я, больше не церемонясь с ним, — какой же ты придурок! Если бы ты уже не умирал, я бы тебя просто убила!

Я падаю на колени рядом с диваном и пытаюсь подцепить телефон пальцами.

У меня ничего не выходит.

Плоский гаджет пролетел по скользкой плитке, словно камешек по водной поверхности, проскользнул в щель между обивкой и полом, и ушел далеко под диван.

А неповоротливую громадину я никак не смогу сдвинуть, хотя бы потому, что на ней сейчас сидит Демид. Веса в нем не меньше девяноста киллограммов, а то и больше. Мышцы ведь тяжелее жира, я где-то читала.

Господи, о чем я только думаю!

Я поднимаюсь с колен и снова оглядываю парня.

Он прикрыл глаза, дышит тяжело и надрывно. Мне кажется, что ему очень больно. А может и нет. Он как чертов Рембо, на лице совершенно никаких эмоций.

Нет, все же он чувствует боль. Я знаю это. Не представляю, откуда, но знаю. Просто он не показывает этого. Чертовы принципы или что там у него.

Но он сам виноват в том, что у меня больше нет телефона, по которому я могла бы вызвать ему врача.

А что, если мне оставить его здесь и сбежать? Он умрет от потери крови, и тогда все мои проблемы будут решены. Не считая, конечно, грозящего мне тюремного срока. Но это в случае, если меня поймают.

При этом моя совесть осталась бы чиста. Он сам нарвался, я ведь предупреждала. И сам отказался от медицинской помощи.

Боже, что за мысли.

Естественно я никуда не сбегу, даже если бы мы были одни в лесу и мне бы ничего не грозило.

Я не могу бросить раненого человека. Пусть даже это ненавистный Усманов собственной персоной.

А еще со мной начинает происходить нечто странное.

Не знаю пока, что именно.

Но вместо того, чтобы дать деру из квартиры и как минимум попросить телефон у соседей, я плюхаюсь рядом с ним на диван и тянусь к его ране.

Безмозглая дура.

Ульяна, включай уже мозги!

Вдруг чувствую ту самую пульсацию в ладонях, что и в тот раз, когда увидела умирающую девочку.

Недолго думая, я задираю на Демиде футболку и прищурившись осматриваю рану.

Тот полулежит на диване все в той же позе и наблюдает за моими действиями из-под полуопущенных ресниц.

Он не пытается как-то меня остановить. Просто молча разглядывает.

Ненормальный, совершенно бесчувственный парень без тормозов.

И в этот момент в мозгу вспыхивает еще одна мысль. Пусть так, но я знаю, что нужно делать. Достаточно лишь отпустить ситуацию и расслабиться. И все будет хорошо.

Я медлю всего секунду, а потом повинуюсь своему, взявшемуся из ниоткуда, внутреннему голосу, и прикладываю ладони к ужасной ране. Обе сразу.