Девочка в гараже. Реальная история приемной мамы

Как и большинство наших подопечных, Бауэры хорошо вели себя в первые несколько недель – «медовый месяц», – а потом начался период испытаний, но, к счастью, ничего из ряда вон выходящего не случилось. Ссоры из-за игрушек, редкие вспышки раздражительности, обидные слова, сказанные друг другу или нашим детям… Годы опыта научили нас воспринимать все это без лишних волнений. Мы научились сохранять спокойствие, быстро вмешиваться, объяснять, что именно недопустимо в нашем доме, и двигаться дальше в надежде на лучшее. Опыт – хороший наставник, и наши родные дети, годами служившие образцом хорошего поведения, были нам надежными союзниками. За годы у нас порой были на редкость трудные подопечные, и Бауэры по сравнению с ними оказались довольно покладистыми.

Необычайно помогло и то, что все Бауэры были младше наших детей. Когда мы только приняли на себя роль приемных родителей, то по наивности своей брали под опеку и детей постарше, и подростков. Увы, на горьком опыте мы убедились, что для нашей семьи это не подходит: трудные дети плохо влияли на наших. Однажды летом у нас жили пятеро девочек-подростков. Одна постоянно создавала проблемы, наши дети недолюбливали ее – впрочем, как и четверо подопечных. Мы с Элом решили отправить их всех на неделю в христианский лагерь – и объяснили: если кто там провинится и будет исключен, ему придется отправиться в другую приемную семью. По нашим расчетам, это должно было стать серьезным предостережением для остальной четверки – но наш выбор оказался далеко не самым мудрым. К сожалению, исключили вовсе не ту, за которую мы опасались, и нам было грустно видеть, как одна из четверки покинула наш дом.

Был и другой случай: девочка-подросток жила с нами несколько лет, и мы к ней очень привязались. Однажды она решила сбежать в другой штат вместе с друзьями из старших классов. Мы были просто убиты. Страдали и дети: нас отвергла та, кого мы любили – и про которую думали, что и она любит нас. Еще как-то раз жившие у нас девочки-подростки ночью выбрались из дома через окно – встретиться с какими-то мальчишками. Когда в два часа ночи полиция привезла их домой, девочки заявили, что в списке наших правил нет ни слова о запрете подобных поступков.

Одни дети хорошо у нас приживались, другие – нет, и приходилось решать, каким неудобствам мы готовы подвергнуть свою семью ради помощи подопечным. Разочарования для родителей, берущих детей под опеку, неизбежны. Мы узнали, что есть время и милосердию, и строгости из лучших побуждений, правда, строгость эта отражалась на всех нас, а не только на наказанном. Нам не нравилось, когда наши родные дети страдали, видя, как подопечные постарше усваивают свои непростые уроки. И после ряда подобных напряженных ситуаций, возникших в первые годы нашего патроната, мы решили никогда не брать под опеку детей старше наших, и польза от установления этих границ оказалась огромной.

Одни дети хорошо у нас приживались, другие – нет, и приходилось решать, каким неудобствам мы готовы подвергнуть свою семью ради помощи подопечным

Мы несколько лет брали к себе трудных детей и видели, как они меняются к лучшему, пожив с нами и увидев, что такое правила, порядок и любовь. Еще мы прошли курсы по оказанию подопечным терапевтической помощи – и получили право принимать в дом детей с отсутствием прибавки в весе, с плодным алкогольным синдромом и врожденной наркозависимостью, ведь теперь мы знали, как реагировать на особые потребности таких детей, как правильно их успокоить и когда обращаться за помощью, если не заметим улучшений.

Беззаботное лето подходило к концу. Из УДС сообщили, что Бауэры пробудут у нас как минимум всю осень, и мы занялись подготовкой к учебному году – отправились по магазинам закупать всем школьные принадлежности и одежду. Затем пришла очередь составить утренний распорядок и решить, как возить детей в школу и детсад – и обратно. Сэди училась в старших классах, Хелен это только предстояло, Чарльз пошел в шестой. Двое старших детей Бауэр учились в начальной школе, но в другой. В жизни Кайла и Кайры и так уже многое поменялось, и мы хотели, чтобы они вернулись в прежнюю школу, к друзьям и знакомым учителям. По утрам Ханна посещала занятия для дошколят по программе Head Start («Рывок») в центре Каспера, а Эндрю и Элли шли домой к Старле, нашей любимой няне. И теперь, что ни день, предстояло упаковать обед, проверить рюкзаки, усадить детей в нашу синюю «Тойоту Превиа» – и я начинала утренний развоз.

«Раскидав» детей по учреждениям, я ехала на работу в Центр помощи, где-то в полдень забирала Ханну и везла ее к брату и сестре, то есть в домашний детсад к Старле, где оставляла всех троих до конца дня, а после работы я снова объезжала те же учреждения – от детского сада до старшей школы, – собирала детей и везла домой. Искусством развоза я владела в совершенстве – когда никто не болел.

Начало осени с детьми Бауэр прошло так же гладко, как и лето. Редкие ссоры между братьями и сестрами быстро пресекались, виновные извинялись, обиженные прощали их. В будние дни по вечерам все были заняты уроками, а в выходные мы играли в настольные игры и все вместе смотрели телевизор. Иногда на длинный уик-энд приезжала Элизабет – и гоняла с детьми на старом пикапе по пустырю, заросшему полынью. Мы слышали их смех и крики, видели, как полыхают фары пикапа на каждом повороте и холмике. Джейсон уже служил в армии, Элизабет училась в колледже, но, когда они приезжали погостить, все дети устраивались с подушками, одеялами и попкорном на полу в гостиной и смотрели старые фильмы. Самыми любимыми у них были «Энн из усадьбы “Зеленые Крыши”», «Балбесы» и «Городской пустырь».

За долгие годы мы убедились: привычный семейный распорядок, ясные ожидания, любовь и смех – и все у вас в доме будет хорошо и гладко.

Ноябрь сменился декабрем, а дети Бауэр по-прежнему жили с нами. Когда начались первые снегопады, мы снова отправились за покупками – на этот раз за зимними пальто и теплыми брюками. А когда ударили первые настоящие морозы и начались метели, застекленная терраса превратилась в прихожую с аккуратными рядами сушащихся перчаток и сапожек.

В первую субботу декабря Эл достал из гаража коробки с рождественскими украшениями и принес их все в гостиную. Дети открывали коробки одну за другой, и по дому распространялась атмосфера Рождества.

– Скоро Рождество! – ликовала Ханна.

Я радостно наблюдала, как маленькие ручки вынимают из коробок блестящие шары, гирлянды и лампочки. Дети танцевали под «В Рождество повеселимся», звучащую по радио. Целый день мы украшали наш дом, готовясь к праздничному месяцу.

– А елка у нас будет? – спросила Ханна.

– А как же! Завтра и привезем, – ответил Эл, распутывая связку лампочек.

– Наряжать поможете? – я посмотрела на Ханну и детей.

И они ответили хором:

– Да!

Есть некая неразрывная связь между детьми и Рождеством. Любуясь сияющими от волнения личиками, я спросила:

– А вы знаете, что означает Рождество?

– Это когда Санта приходит и приносит нам игрушки, – ответила Ханна.

– Да, так мы празднуем этот день, но настоящий смысл Рождества в другом. Рождество – это чей-то день рождения. Вы знаете, чей?

Они недоуменно смотрели на меня.

– Это день рождения Иисуса, самый важный день рождения в мире. Вы знаете про Иисуса и его рождение?

Дети Бауэр переглянулись, рассчитывая, что кто-нибудь из них знает, но ответить не смог никто. Мои молчали, зная, что это поучительный момент.

– Иисус – Сын Божий. Он родился на земле, явился сюда, чтобы указать нам путь к Богу и объяснить, как надо жить.

Четыре пары карих глаз смотрели на меня пристально, словно говоря: «Ясно, продолжай».