Девочка-яд

– Ну здравствуй, папа, – выдохнул я и потер глаза.

– Слушай, мне тут помощь твоя нужна.

– Кольцо выбрать не можешь? Прости, но тут я пас, – и снова в груди забурлила злоба.

– Нет, кольца уже давно куплены, тут ты опоздал, – и я услышал в его голосе веселье. Вот наивный дурачок, его вокруг пальца обвели как младенца, а он и радуется.

– Слава Богу, – буркнул я.

– Мне мотоцикл нужно выбрать.

– Господи, пап! Мотоцикл-то тебе нафига сдался? – я поверить не мог в то, что слышу.

– Да это не мне. Это подарок, – как-то замялся мой родитель, но я не обратил на это внимания.

– Я уже ничего не понимаю, пап! Что с тобой происходит?

– Ян, ты просто помоги мне, ладно? Я в этих тарантайках ваших, ни «бэ», ни «мэ». А мне надо! Хороший, добротный, быстрый…э-м, лучший.

И я махнул на эту его новую странность рукой и наугад назвал ему модель:

– Возьми Honda Fireblade CBR1000RR-R.

– Сложно, сын, – запыхтел тот в трубку.

– Сейчас смс отправлю, – успокоил я его.

– Слушай, Ян, я еще насчет свадьбы спросить хотел. Ты придешь?

– Я подумаю, – и отбил звонок.

Но я врал. Я уже подумал и все для себя решил. Если отец выбрал себе новую семью, то мне она была не нужна. Будет возможность, и я покажу ему, что он в своем выборе фатально ошибся. Да что уж там, время – вот кто мне лучший помощник, оно все по местам расставит и откроет моему старику истинную картину вещей. А пока пусть тешит себя иллюзиями.

И я реально не хотел иметь с этим ничего общего.

Да и некогда мне было думать об этих семейных дрязгах. Я весь ушел в учебу, закрывая сессию на максималках. Что-что, а свое будущее я видел ясно, и оно не на дне. Впереди был всего лишь год учебы, а там мне нужно было крепко встать у руля нашей компании, чтобы ушлая и до оскомины на зубах предприимчивая Света не растащила ее по кускам на тряпки и драгоценности. Я и все лето буду пахать тут без продыху, но своего добьюсь.

Хрен ей с маслом, а лучше без!

Вы спросите меня – ну что ты так на нее взъелся, Ян? А я отвечу вам. Светлана Ивановна Бондарь была два последних учебных года преподавателем английского языка в той самой школе, которую я три года назад закончил. И все мы тогда точно знали, что у Светланы Ивановны есть муж и ребенок. А тут мой папаня нарисовался, да слюни начал на нее пускать. Я особо не вникал в его ухаживания, думал очередная проходная блажь. Но милая учительница оказалась хитрее, носом крутила-крутила, ну и, видимо, докрутилась. И раз счастливо собирается стать госпожой Авериной, то муженька она своего бедного послала в дальние дали, сами понимаете. А, какова вам любовь?

По мне так продажная. Больше мне сказать нечего.

И сейчас, спустя почти два месяца с того момента как меня вынудили съехать из своего собственного дома, я сидел в кресле в тату-салоне своего лучшего друга Демида Громова и глушил душевную боль физической – забивал себе вторую ногу вкруг, все что было ниже колена.

Вечер, в помещении тихо жужжат машинки, чьи иглы пишут на телах своих клиентов целую историю. И у меня своя и далеко не каждый в нее посвящён. Но Гром и Ветер, еще один мой закадычный друг, были приятными исключениями.

– Какие планы на жизнь, чувачки? – между делом спрашивает Рома, – Может прокатимся по клубам, телочек поснимаем, м-м?

– Я уже, – ржет Демид, – но завтра можно, завтра я буду вновь свободным парнем, – и эти придурки ухахатываясь, отбивают друг другу «пять».

– И кто она? – докапывается до правды Ветров.

– Да вцепил сегодня тут одну, пришла бабочку на заднице колотить. Решил, что чего добру пропадать, – и новая доза смеха прокатилась по помещению, а на нас покосились многочисленные клиенты заведения.

– Ну, а ты, Ян? Со мной? – я так и знал, что и за меня примется. Ай, вот же змей-искуситель!

– Понедельник, Ром, ну какие клубы? Это ты в родительской конторке жопку протираешь, а я впахиваю как папа Карло. Так что, я сегодня если на что и готов, то только прошвырнуться до ВДНХ или на Ходынку доехать, погонять там немного.

– Господи, меня сейчас вырвет. Гром, давай разведемся с этим старым маразматиком, я его больше не люблю, – и манерно затряс руками в воздухе, изображая истеричку на выгуле. Идиот. Обожаю его!

Но Демид только громко фыркнул и опять залип в свой телефон, почти даже не реагируя на иглу тату-мастера, что выводила замысловатый узор у него на шее. Так, под мерное жужжание, громкий смех и стандартные мужские байки и пролетели еще полчаса. А потом мы все вместе покинули салон Громова и разбрелись каждый по своим делам. Кто-то делать хорошо девочке с татуировкой бабочки на попке, кто-то выбирать из множества безымянных лиц ту единственную или даже парочку, что скрасит ему вечер. А мне сегодня ничего из этого не хотелось.

И черт его знает почему…

Задрал голову в летнее, темнеющее так поздно столичное небо и на секунду прикрыл глаза. Ай, черт с ним, поеду на Ходынское поле, спущу немного пар, да пару кружков нарежу, может мозги проветрятся хоть как-то.

И я завел своего стального друга и, планомерно петляя между все еще плотным потоком машин, двинул к своей цели. Уже через двадцать пять минут я был на месте, тепло приветствуя знакомых парней и девчонок. Летом здесь всегда аншлаг, так и сейчас меня уже теребили ребята, спрашивая буду ли я участвовать в заезде.

– Буду, Егор, пиши, – усмехнулся я местному организатору, и мы пожали друг другу руки.

– У-у-у, это скучно, Ян опять всех сделает, – надула губы его младшая сестра и я ей подмигнул, вспоминая, как жарко я и ее сделал на прошлой неделе. Может и повторю заход когда-нибудь, вон как глазками своими стреляет стрекоза.

Но скоро мне стало не до девчонок, а на старт выкатил я и мои соперники. Ничего такие и аппараты серьезные, но я сегодня был предельно сосредоточен и мне не надо было особо напрягаться, чтобы порвать всех тут как тех Тузиков. Черт, я даже не вспотел!

И на финише меня облепили восторженно визжащие девчонки всех сортов и калибров. Выбирай, не хочу! Блондинки, брюнетки, рыжие и даже с ненавистными мне дредами, Господи их прости. Но я только улыбался и поочередно проверял их задницы на упругость, авось найду чем поживиться. В темноте все кошки серы, как говорится.

Хотя…

Глаза выхватили что-то почти до боли знакомое, а потом вернулись назад и суматошно забегали по толпе. Большой пузырь розовой жвачки лопнул и в улыбке для меня расплылись самые офигительные губы, что я только видел в своей грешной жизни. Так бы и сожрал!