Деволюция человека: Ведическая альтернатива теории Дарвина

По совету фотографа семья девочки направилась на базар Чаутх Мата в поисках магазина. Стивенсон пишет: «По словам матери Суниты, девочка узнала магазин и мужчину, который сидел там и что-то писал. Она сказала, что это ее отец. Мужчина оказался Прабху Дайал Махешвари. Ему объяснили ситуацию. Прабху Дайал пригласил Суниту домой. Она сама показывала дорогу и нашла дом. Затем девочка вспомнила еще некоторые подробности своей предыдущей жизни и узнала некоторые вещи. Прабху Дайал потерял дочь в апреле 1968 года. Девочка Шакунтала упала с балкона и, ударившись головой о цементный пол, умерла через несколько часов. Практически все, что рассказывала Сунита, оказалось правдой» (Stevenson. 1997. P. 470). Стивенсон перечислял факты, в которых девочка оказалась права: «Она была единственной дочерью; умерла в возрасте 8 лет; оба ее родителя были живы; бабушка по линии отца умерла, а дедушка был жив; у нее был дядя по папиной линии, старше отца; у нее было два брата и двоюродная сестра» (Stevenson. 1997. P. 487). Стивенсон также описывал привычки Суниты, такие, как вкусовые предпочтения и прозвища ближних, которые совпадали с привычками Шакунталы.

Члены семей Суниты и Шакунталы никогда не встречались, кроме одного случая. Дядя Суниты по матери, ювелир из Дели, однажды случайно встречал Прабху Дайала в Коте, но встреча была чисто деловой. Он никогда не был у Дайала дома и ничего не знал о смерти его дочери (Stevenson. 1997. Pp. 473–474). Так что маловероятно, что Сунита могла узнать подробности жизни Шакунталы от членов своей семьи.

Стивенсон посетил Коту и сам уточнил подробности смерти Шакунталы. 27 апреля 1968 года днем девочка стояла на балконе дома во внутреннем дворе, играя с младшей двоюродной сестрой. У балкона были низкие перила. Ее мать, Кришна Деви, услышала, как она упала на цементный пол примерно с высоты пяти метров. Кришна Деви нашла дочь без сознания, из одного уха у нее текла кровь. Мать послала за мужем, который быстро вернулся из магазина. Стивенсон писал: «Прабху Дайал сказал, что когда он вернулся домой, то увидел, что Шакунтала разбила голову, и из раны шла кровь» (Stevenson. 1997. P. 474). Дайал отвез дочь в больницу в Коте. По записям в медицинском журнале, Шакунтала умерла спустя девять часов после поступления в больницу от «травмы головы» (Stevenson. 1997. P. 475).

У Суниты на голове с рождения было родимое пятно. Три дня оно кровоточило. Стивенсон в 1979 году сделал его фотографию и описал: «Родинка была почти круглой, с неровными краями, около 2,5 сантиметров в диаметре. Волосы на этом участке не росли, пятно слегка возвышалось над кожей, и было немного сморщенным» (Stevenson. 1997. P. 487). Ее родные утверждали, что ни у кого никогда таких родимых пятен не было.

Вспоминая период между смертью и рождением, Сунита рассказывает: «Я пошла наверх. Там был баба (святой человек) с длинной бородой. Они проверили мою запись и сказали: „Отправьте ее обратно“. Там было несколько комнат. Я видела дом Бога. Он очень милый. Вы даже не представляете, сколько там всего» (Stevenson. 1997. P. 484).

Вот краткое описание других случаев, собранных Стивенсоном. В Таиланде жила женщина, которая родилась с тремя шрамами посередине спины. Будучи ребенком, она вспоминала свою прошлую жизнь, в которой она была женщиной, убитой тремя ударами топора в спину (Stevenson. 1993. P. 410). Жительница Бирмы родилась с двумя круглыми родимыми пятнами на груди, которые были частично наложены одно на другое, и одно было больше. В детстве она помнила, что в прошлой жизни ее убили двумя выстрелами из ружья. Согласно рассказам очевидцев убийства, ружье было заряжено двумя разными по размеру пулями (Stevenson. 1993. Pp. 410–411). Там же, в Бирме, родилась девочка с длинным вертикальным родимым пятном, которое шло от нижней части груди и до верхней части живота. Она вспоминала, что в прошлой жизни была сестрой кого-то из своих нынешних родителей. Та женщина умерла во время операции на сердце. Стивенсон читал медицинское заключение и обнаружил, что шрам от разреза во время операции совпадал с родимым пятном (Stevenson. 1993. P. 411). Он писал: «Двое жителей Бирмы помнили, как в предыдущей жизни умерли от укуса ядовитых змей, и родинки у каждого из них соответствовали местам укусов на телах тех людей, которыми они себя помнили» (Stevenson. 1993. P. 411). Турецкий мальчик родился с деформированным правым ухом, и правая сторона лица была сформирована хуже левой. Мальчик помнил, как в прошлой жизни был мужчиной, который был убит выстрелом из ружья в голову. Стивенсон проверил информацию об этом мужчине, изучил медицинское заключение и обнаружил, что тот умер в больнице через шесть дней после ранения, и что выстрел был в правую часть головы (Stevenson. 1993. P 411).

В Индии родился ребенок с укороченными пальцами на одной руке. Он помнил себя в прошлой жизни ребенком, который засунул руку в работающий механизм сельскохозяйственной машины и потерял пальцы. Стивенсон отмечал, что в большинстве случаев, когда дети рождаются с обрубками пальцев, кости все равно сохраняются. Обычно укорочена бывает только кость среднего пальца. Но в этом случае костей не было совсем. Случаи, когда от рождения поражены пальцы только одной руки, также достаточно редки. Стивенсон не мог найти ни одного подобного случая в медицинской литературе (Stevenson. 1993. P. 411). Девочка из Бирмы родилась без нижней части правой ноги. Стивенсон писал, что «она помнила себя девочкой, которая попала под поезд. Очевидица события рассказала, что девочку задавил поезд, переехав сначала ее правую ногу, а потом само туловище…» (Stevenson. 1993. Pp. 411–412)

Можно предположить, что дети, которые могут рассказать о происхождении родимых пятен, могли придумать эти истории. Но во многих случаях Стивенсон находил документальные подтверждения их словам в медицинских свидетельствах о смерти и в сообщениях очевидцев.

Стивенсон предлагал следующее объяснение такому феномену: «Я считаю, что в описываемых мною случаях очевидно влияние умершего человека на эмбрион ребенка, и, в большинстве случаев, ребенок под этим влиянием вспоминает события из жизни умершего человека… также эти случаи говорят о связи сознания и тела и о том, что сознание не умирает вместе с телом. Они говорят и о том, что физические особенности умершего человека могут повлиять на формирование того ребенка, который помнит себя в теле этого человека. И, наконец, они говорят о том, что память умершего человека продолжает функционировать в период между его смертью и рождением другого человека» (Stevenson. 1997. Pp. 2099–2100). В своих выводах Стивенсон пишет, что «иногда образы в сознании умершего человека каким-то образом влияют на формирование плода и проявляются в виде родимых пятен и врожденных дефектов» (Stevenson. 1997. P. 2102).

Духи-целители, действующие через медиумов

Жоао Тексейра да Фариа или Жоао де Деуш (Иоанн Божий) – известный бразильский целитель. Я буду называть его Иоанн Божий. Я изучал его историю в интерпретации Пеллегрино-Эстрич (Pelligrino-Estrich. 1997). Иоанн Божий родился в 1942 году в небольшом городке бразильского штата Гойас в бедной семье и образования практически не получил. Когда ему было шестнадцать лет, однажды он бродил в поисках работы и остановился искупаться в речке возле Кампо Гранде. Там он услышал, как его зовет женский голос. В тени деревьев юноша увидел красивую светловолосую женщину и заговорил с ней. Ночью он подумал, что, наверное, это была святая Рита Каскийская (1386–1456), «святая невозможного», покровительница отчаявшихся. Вернувшись к реке на следующий день, вместо женщины увидел луч света. Повернувшись, чтобы уйти, он услышал женский голос: «Жоао, ты должен пойти в Духовный Центр Искупителя в Кампо Гранде. Тебя там ждут». Луч света сразу исчез. Иоанн пошел в указанный центр, где его приветствовал человек и подтвердил, что его ждали. Иоанн потерял сознание и очнулся через три часа, а вокруг были люди, которые его поздравляли. Ему сообщили, что в него вошел «дух Царя Соломона» и исцелил много людей. Иоанн прожил в центре три месяца как целитель, и решил, что в целительстве заключалась его миссия. Он отправился странствовать, останавливаясь в разных местах и покидая их, когда местные медики или священники сообщали о нем полиции, называя шарлатаном. Затем в 1978 году Иоанн открыл свой лечебный центр в Абадиании, где он находится и по сей день. В 1981 году его вызвали в суд за нелегальную медицинскую практику, но оправдали (Pelligrino-Estrich. 1997. Pp. 32–39). В 1987 году Иоанн Божий пережил сердечный приступ, который практически парализовал половину его тела. Постепенно он вылечился своими силами (Pelligrino-Estrich. 1997. Pp. 26–27).

Его лечебный центр находится в деревне Абадиании на плато Гойас. Сюда приезжают тысячи людей со всего света. Больница – маленькое белое здание. Как правило, утром Иоанн Божий отдыхает перед работой в маленькой комнате, где находятся небольшие иконки Христа, Девы Марии и Дона Инасио, той духовной сущности, которая непосредственно работает с Иоанном и лечит людей. Сам центр так и называется – «Дом Дона Инасио». Прием больных начинается каждый день в восемь утра и продолжается до ночи. Иоанн Божий является признанным целителем, у него множество наград и грамот от правительства и различных организаций. К примеру, президент Перу наградил его Медалью Почета за исцеления сына (Pelligrino-Estrich. 1997. Pp. 15–16).

В лечебном центре несколько комнат. В маленькой комнате с утра Иоанн общается с 33 духами, прося их помочь ему. Пеллигрино-Эстрич пишет, что «эти сущности – души умерших врачей, хирургов, целителей, психологов, теологов, уровень развития которых настолько высок, что им уже не нужно воплощаться в физическом теле. Но они продолжают развиваться и повышать свой уровень, помогая людям» (Pelligrino-Estrich. 1997. P. 42). Кроме того, он просит помощи у Христа, Девы Марии и Дона Инасио (Святой Игнатий Лойола, основатель ордена иезуитов). После того, как сущности входят в него, Иоанн Божий начинает работу. Он может одновременно вместить только одну сущность, но по своей воле может менять их. Также сущности могут работать с пациентами, не входя в его тело (Pelligrino-Estrich. 1997. P. 44).

Больные сначала проходят две комнаты, которые называются «комнатами потока», где по обеим сторонам сидят медиумы, обеспечивая поток энергии. В первой комнате находятся 20 или 30 медиумов в постоянной медитации; во второй – 50 человек. Пациенты проходят мимо этих медиумов и подходят к целителю, который сидит в кресле, накрытом белой тканью. Пока больные подходят к Иоанну, сущности смотрят в их прошлые жизни, на их здоровье, на их сознание и на общую жизненную ситуацию. В зависимости от каждого конкретного случая, сущности назначают различное лечение, включая травы, или операции на физическом или нефизическом уровне. Травы больные могут приобрести в больнице. Те, кому нужна операция на нефизическом уровне, проходят в специальную комнату. В самых тяжелых случаях пациентов погружают в кому на время операции. Другие сидят на кроватях, двенадцать медиумов их учат, как молиться и медитировать, и одновременно с ними работают духовные сущности, проводя лечение. Два раза в день в палату заходит Иоанн Божий и говорит: «Во имя Иисуса Христа, вы все здоровы. Пусть то, что должно быть сделано, будет сделано во имя Господа» (Pelligrino-Estrich. 1997. P. 19). В это время завершаются все лечебные процессы и операции на нефизическом уровне. Пеллигрино-Эстрич пишет: «Ученые с помощью рентгеновских лучей выявили, что у пациентов появляются швы на внутренних органах, как после операции» (Pelligrino-Estrich. 1997. P. 19).

В большом общем зале Иоанн Божий проводит операции на физическом уровне. Сначала пациенты попадают во вторую комнату потока энергии и полчаса пребывают там в медитации. Затем Иоанн Божий ведет некоторых из них в зал, где он и помогающие ему сущности, души врачей, проводят обычные операции с обычными медицинскими инструментами (Pelligrino-Estrich. 1997. Pp. 20–22). Пеллигрино-Эстрич говорит о целителе: «Его руки действуют абсолютно точно, даже если его внимание обращено на что-то другое. Он делает многие вещи, на которые не способны высококвалифицированные хирурги» (Pelligrino-Estrich. 1997. Pp. 42–43). Сам Иоанн говорит: «Лечу больных не я. Их лечит Господь, а я лишь его инструмент» (Pelligrino-Estrich. 1997. P. 44). Во время операции больные находятся под анестезией, но не с помощью лекарств, а более похожей на гипноз, нефизической (Pelligrino-Estrich. 1997. P. 45). Иоанн также может обеззараживать руками. Пеллигрино-Эстрич пишет: «В его больнице не было ни одного случая заражения, притом, что за 30 лет там прошли сотни тысяч операций» (Pelligrino-Estrich. 1997. P. 45). Еще одна странная особенность этих операций в том, что даже если делаются большие разрезы на любых органах – больной почти не теряет кровь (Pelligrino-Estrich. 1997. P. 46).