Девушка из ниоткуда 2
Шрифт:
Розов кинул на девушку короткий взгляд.
— Как самочувствие? Проблем не было на тренировке?
— Нет. Все нормально.
— Это хорошо…
Он немного помолчал. — Наташа, я все же не пойму, почему ты смирилась со вторым местом?
— Ой, ты опять за свое? Ну не обойти мне Катю!
— Да почему?
— Ну потому… Не обойти и все. Она лучше. И меня это не грузит. Это же она научила меня кататься. Я же рассказывала — как она в торговом центре меня натаскивала. Неужто я теперь переживать буду?
Розов поджал губы. Затем продолжил:
— Она может больше шести крутить?
—
— Она тебе это сказала?
— Ну сказала. Все равно она лучше. Ну чего ты пристаешь, Сереж?
Он тормознул у перекрестка и задумчиво уставился на светофор.
— А ты можешь семь крутануть?
Наташа пожала плечами. В свое время Эллестэлл объяснила, что для ее организма, даже усиленного «химией из будущего», шесть оборотов — предел…
При выполнении элементов фигуристы испытывают нагрузки соизмеримые с нагрузками космонавтов. Так, в тройном прыжке, спортсмен терпит перегрузку в десять раз превышающую вес его собственного тела. При приземлении на лед, колени и голеностоп получают давление в пятьсот кг. При совершении прыжка «четверной тулуп» фигурист крутит пять оборотов в секунду. Перегрузка в разы превышает космическую. Стиральная машина например, во время отжима делает шесть оборотов в секунду, что вызывает сильную вибрацию. Во время сложных фигур пульс достигает двухсот ударов в минуту.
Так что для обычного человека четверной прыжок — это фактически предел. Принятые Наташей «укрепляющие препараты» подняли этот предел еще на два оборота. Дальше — уже опасно. Может не выдержать позвоночник.
— Семь? Не знаю. Может и смогу. Но не факт. А зачем это? Тебе шести мало?
— Да нет, что ты! Я просто так спросил. Ты и так бесподобна…
Розов быстро чмокнул девушку в щеку и продолжил рулить, размышляя:
— То есть может, если очень захочет. Это хорошо. Посмотрим как будет на России. Если победит — славно. А если нет — можно к этому разговору вернуться…
Глава 26
В гостях у брата
Прекрасен ранний вечер в декабре. Когда не холодно, а с неба легкий снегопад. Снежинки красиво порхают в небе и некоторые приземляются в раскрытую ладонь. Улицы словно укрыты белой простыней. Очень красивое зрелище.
Волшебный снег скрипит под ногами. Дышится прохладно и углубленно. Все деревья покрыты снегом, они как будто в белых шапках. Солнца уже нет, и начинают зажигаться огоньки в окошках. А во дворах включаются фонари. С крыш домов свисают разных форм сосульки. И снег блестит как алмаз. Вытянув руки, можно ловить снежинки будто сказочных пушистых мотыльков. Витает каким-то белым колдовством, загадочным и добрым…
У обочины дороги стояла девушка. Среднего роста, стройная. Одетая в приталенную оленью дубленку с капюшоном, скрывавшим лицо. Она вглядывалась в нескончаемый поток машин, явно ожидая одну из них. Ждала она недолго. Рядом притормозил белый кадиллак. Дверца призывно открылась и девушка села в машину. Водитель — могучего сложения парень, дал по газам и авто двинулось в путь.
— А почему ты не с Леной?
— Она в декрет ушла. Тридцать недель уже. По закону положено.
— Понятно…
Алатэ кинул на сестру короткий взгляд и чуть усмехнулся.
— Все-таки уговорила родителей?
—
Да. Сколько можно уже? Сказала что к подруге еду. Они адрес записали. И сказали чтобы позвонила обязательно. И чтобы не позднее десяти была дома. Это просто невыносимо. Они ведь мои ровесники! А мне приходится их слушаться, как будто я маленькая совсем.— Ну а что ты от них хочешь? Тебя почти год не было. Да еще и не помнишь ничего.
Эллес вздохнула. — Да я их понимаю. Но мне от этого не легче. Приходится обманывать, чтобы брата навестить! Хотя последнее время уже попроще стало. По крайней мере с тренировок уже не караулят.
— Отвезу тебя ровно к десяти. Все будет в порядке…
Машина быстро катила по заснеженной дороге, периодически тормозя на перекрестках. Эллес задумчиво провожала взглядом уходящие по сторонам здания. Пожала плечом.
— Мне не нравится эта жизнь. Я постоянно всех обманываю. Дома, в школе, на тренировках… Я так устала жить в этом обмане. Я не могу выйти на улицу без очков. Я ничего не могу! Мне даже не с кем поговорить. У тебя есть Лена. А у меня — вообще никого. Наташа уехала… мне без нее совсем тоскливо. Я устала от всего этого. Это не моё.
Брат чуть слышно вздохнул. — Понимаю… А как дела со спортом? Скоро ведь турнир?
— Да, через неделю чемпионат России. Будем соревноваться с Наташей.
— Ты победишь конечно.
— Скорее всего. Но… разве мне нужна эта победа? Я недавно мультфильм видела, про путешественника. Его звали Гулливер. И он попал к маленьким карликам. Их называют смешным словом — лилипуты. Он жил среди этой малышни. И я себя чувствую… как этот Гулливер. Только ему не нужно было притворяться и лгать…
Лена подняла фужер с апельсиновым соком.
— Ну, за встречу!
Эллес и Алатэ тоже подняли фужеры с пресловутым соком. — За встречу…
На журнальном столике был накрыт небольшой «достархан». Салатики, фрукты, мясное ассорти, бутерброды с форелью и красной икрой. Вот только спиртного не было. Лене нельзя, Алатэ — за рулем. А Эллес вообще не потребляла. И с удовольствием навалилась на бутерброды. Ей вообще нравилась икра. Что в общем-то неудивительно.
Она бросила взгляд на весьма солидный живот невестки.
— Недолго осталось?
— Полтора месяца примерно. Мы заказали место в частном роддоме.
— Уже решили как назовете мальчика?
Лена погладила живот и улыбнулась. — «Решили» — это сильно сказано. Андрею-то все наши имена — как для меня китайцы. Никакой разницы. Так что я сама придумывала.
— И что придумала?
— Алеша. Мне кажется… какая-то связь будет с отцом. Алатэ — Алеша. Как думаешь?
Эллес кивнула. — Наверно да. Что-то есть общее.
— Мое имя Алатаиерм! — вмешался брат.
Девушки синхронно улыбнулись. — Мы в курсе…
Алатэ поднялся. — Вам наверно вдвоем поговорить хочется? Пойду новости посмотрю…
Когда он ушел, девушки подсели поближе и тема беседы стала более задушевной. Эллес спросила:
— Как у вас… совместная жизнь? Проблем не возникает?
— Нет, все очень хорошо… Лена снова коснулась живота и прислушалась, как будто мальчик ей что-то пытался сказать. Затем повторила свои слова. — Все очень хорошо…