Девушка, которую ты покинул

— Нет. Она остается.

— Но ты же сама говорила, что Дэвид купил ее специально для тебя. Что означает…

— Неважно. Портрет остается. И кроме того… — Лив, прищурившись, смотрит на женщину на картине. — Думаю, в гостиной он будет выглядеть неуместно. Картина… слишком интимная.

— Интимная?

— Она… сексапильная. Ты не находишь?

— Нет, не нахожу, — вглядывается в портрет Мо. — По мне, так лучше туда повесить большой плазменный телевизор.

С этими словами Мо уходит, а Лив продолжает смотреть на картину и впервые за долгое время не чувствует острого приступа тоски. «Как думаешь, — спрашивает она девушку, — может, действительно настало время идти дальше?»

В пятницу утром все начинает идти наперекосяк.

— Итак, у тебя самое настоящее свидание! — Отец делает шаг вперед и заключает ее в медвежьи объятия.

Сейчас в нем ключом бьет joie de vivre. [28] Он опять говорит одними восклицательными предложениями. И к тому же полностью одет.

— Он просто… Папа, я не хочу делать из свидания целую историю.

— Но это же замечательно! Ты красивая молодая женщина! Так предназначено самой природой! Ты должна расправить крылья, показать все, на что ты способна!

28

Радость жизни (фр.).

— Папа, у меня нет крыльев. И насчет способностей я тоже не слишком уверена.

— А что ты собираешься надеть? Может, что-нибудь поярче? Кэролайн, что ей надеть?

Кэролайн идет на кухню, на ходу закалывая длинные рыжие волосы. Она только что ткала гобелен, и от нее слегка попахивает овцой.

— Майкл, ей уже тридцать лет, и она вполне способна сама подобрать себе гардероб.

— Но ты только посмотри, что на ней надето! Она так и осталась верна эстетическим пристрастиям Дэвида: все вещи исключительно черные или серые, причем абсолютно бесформенные. Дорогая, бери пример с Кэролайн. Посмотри, какие цвета она носит! Такая женщина всегда привлекает внимание…

— Твое внимание может привлечь женщина, даже одетая, как вьючное животное, — беззлобно говорит Кэролайн, включая чайник.

Отец стоит за ее спиной, прижимаясь к ней всем телом. Его глаза закрыты в экстазе.

— Мы, мужчины, первобытные существа. Наш взгляд притягивает все яркое и красивое. — Открыв один глаз, он придирчиво рассматривает Лив: — Быть может, тебе стоит одеваться не так мужеподобно, что ли.

— Мужеподобно?

— Мешковатый черный свитер. Черные джинсы. Отсутствие косметики. — Слегка отступив, отец придирчиво ее разглядывает. — Не чувствуется сладкоголосого пения сирены.

— Лив, носи то, в чем тебе удобно. И не обращай на него внимания, — вмешивается в разговор Кэролайн.

— Так ты считаешь, что я кажусь мужеподобной?

— Напоминаю, что вы встретились в гей-баре. Возможно, ему и нравятся женщины, у которых слегка… мальчиковый вид.

— Ты просто старый дурак, — подводит итог разговору Кэролайн и с кружкой чая в руках покидает кухню.

— Значит, я похожа на лесбиянку, исполняющую роль «мужчины»?

— Я просто хочу сказать, что ты можешь подать себя в более выгодном свете. Возможно, сделать легкую завивку. Надеть пояс, чтобы подчеркнуть талию…

Кэролайн снова просовывает голову в дверь:

— Дорогая, совершенно не важно, что на тебе сверху надето. Главное то, что под одеждой. Самую важную роль здесь играет белье.

Отец смотрит ей вслед и чмокает губами.

— Белье, — мечтательно произносит он.

— Спасибо, пап. Теперь я себя чувствую намного лучше, — оглядев свою одежду, говорит Лив. — Просто… замечательно.

— На здоровье. Обращайся в любое время, — хлопает он рукой по сосновому столу. — И обязательно сообщи, как все прошло! Надо же, свидание! Потрясающе!

Лив разглядывает свое отражение в зеркале. Последний раз мужчина видел ее обнаженной три года назад, а обнаженной и одновременно трезвой, когда ей было не все равно, — то четыре. Она последовала совету Мо: сделала депиляцию, оставив на теле только узкую полоску растительности, натерла скрабом лицо, помыла голову с кондиционером. Ей пришлось хорошенько порыться в ящике с нижним бельем, прежде чем удалось найти что-то более-менее соблазнительное и не слишком старушечье. Отложив в сторону щипчики, она в виде исключения подпилила ногти на руках, а ногти на ногах покрыла лаком.

Дэвида такие вещи абсолютно не волновали. Но Дэвида больше нет рядом.

Она инспектирует свой гардероб, пытаясь отыскать хоть что-то среди вешалок с черной и серой одеждой, практичными, но унылыми брюками и джемперами. В результате останавливается на черной юбке-карандаше и джемпере с V-образным вырезом. А к ним подбирает пару красных лодочек на высоком каблуке, с бантиками спереди, которые она надевала всего один раз, на свадьбу, но так и не решилась выбросить. Возможно, туфли уже не слишком модные, но они явно отличаются от той обуви, что носят лесбиянки, играющие роль «мужчины».

— Вот это да! Приятно посмотреть! — Мо, которой надо заступать в дневную смену, стоит уже в жакете, перекинув через плечо рюкзак.

— А не слишком ли? — держась за щиколотку, спрашивает с сомнением в голосе Лив.

— Выглядишь обалденно. Надеюсь, ты не надела бабушкины панталоны?

— Нет, я не надела бабушкины панталоны, — переводит дыхание Лив. — Хотя и не понимаю, почему вся одежда должна быть подобрана в соответствии с нижним бельем.

— Тогда вперед и постарайся ничего не усложнять. Я оставила для тебя цыпленка и салат в холодильнике. Тебе останется только заправить его. Заночую у Раника, чтобы не путаться под ногами. Так что весь дом снова в твоем распоряжении, — многозначительно ухмыляется она и закрывает за собой дверь.

Лив снова поворачивается к зеркалу. И оттуда на нее смотрит незнакомая, слишком расфуфыренная женщина. Лив, слегка ковыляя с непривычки на высоких каблуках, ходит по комнате и пытается понять, что именно сейчас выводит ее из равновесия. Юбка сидит идеально. Благодаря бегу, форма ног у нее красивая, почти скульптурная. Туфли служат необходимым ярким пятном, гармонично дополняя ее наряд. Нижнее белье красивое, но не вульгарное. Она складывает руки на груди и садится на кровать. Уже через час он должен быть здесь.

Она поднимает глаза на «Девушку, которую ты покинул», словно хочет сказать ей: «Я хочу быть похожей на тебя».

Но впервые в жизни улыбка девушки на портрете ничего ей не обещает.

«Можешь не надеяться», — словно говорит она.

Лив закрывает глаза и сидит так несколько минут. Потом берет мобильник и посылает Полу сообщение:

Планы изменились. Ты не против встретиться где-нибудь в другом месте, где мы сможем выпить?

— Что, не захотелось готовить? Я все равно собирался захватить с собой еду из ресторана.