Девушки любят похолоднее

– Спасибо, я бросила, – покачала я головой и вопросительно посмотрела на нее.

– Ты что-нибудь сделала, чтобы освободить Виталия? – проигнорировав мой вопрос, Оксана задала свой.

– Я ищу настоящего убийцу. Для этого мне нужно знать, сколько у вас здесь компьютеров и какой из них подключен к Интернету.

– Тот, который в студии, конечно же, нет. А вот в кабинете у Виталия – да.

– Кто имел туда доступ?

– В кабинет может войти любой, он не запирается, даже когда Виталий выходит, – не задумываясь, ответила Оксана, – а вот на компе у него пароль стоит, так что из своих пользоваться им могли только я и Наташа-бухгалтер. А из посторонних Александр Никитович – компьютерщик, который обслуживает наше оборудование, да и тот постоянно спрашивал пароль. Он ведь много компов обслуживает, так что из принципиальных соображений пароли не запоминает.

– А этот Александр Никитович не мог иметь зуб на Виталия? – продолжала допытываться я.

– Что ты, зарплату мы ему не задерживали, жену Виталий у него не отбивал, – надо же, Оксана в состоянии шутить! – так что вряд ли он мог настолько рассердиться на моего мужа, чтобы стоило убивать его артистку.

– Тогда это ты подставляешь Виталия! – В моей шутке была доля провокации. – Допустим, что ты завела любовника и решила избавиться от мужа, чтобы прибрать к рукам его бизнес, – продолжала я развивать свою мысль.

Оксана пожала плечами и не стала оправдываться, сказав только, что более глупого предположения не слышала, и если я и дальше буду выдвигать такие версии, то мужу ее выйти из заключения не суждено.

Пришлось объяснить, что у меня есть сведения: с этого компьютера рассылались письма, порочащие Чеснокова. Поэтому я еще раз попросила Оксану поднапрячься и подумать, кто все-таки мог еще иметь доступ в кабинет.

– В кабинет – кто угодно, – подумав с минуту, повторила Оксана. – Он целый день бывал открыт. А воспользоваться компьютером, мне кажется, сложнее. Кто-нибудь обязательно увидел бы, как кто-то посторонний сидит за Виталиным компом, и поинтересовался, что это ему надо.

Я попросила ее вспомнить 18 августа – именно в этот день была отправлена анонимка.

Оксана пригласила меня в кабинет продюсера и посмотрела на календарь.

– Это была пятница, – начала она припоминать события того дня. – Закончили запись новой песни, вскоре пропал диск. Виталий психанул, сел в машину и уехал, даже меня с собой не взял. Я добиралась домой на троллейбусе. Здесь оставался Куркин, а еще вертелись Даша Разметнова, Света Измайлова и Лена Прянишина.

– Но ведь Прянишина тогда еще не была в составе группы? – решила уточнить я.

– Да, но она все время тут отиралась, уговаривала мужа взять ее еще одной солисткой.

– А кабинет Виталий закрыл перед отъездом? – решила уточнить я.

– Закрыть-то закрыл, – продолжала вспоминать Оксана. – Но запасной ключ всегда оставался в студии. Тут такая идиотская проводка: счетчик почему-то установлен в его кабинете (Виталий все хотел вынести его в коридор, но так до сих пор и не собрался). Как-то пробки вырубились, когда его не было, процесс остановился часа на три: пока нашли Виталия, пока он приехал! С тех пор запасной ключ висит в шкафу в студии.

Выяснив, что о ключе знали все, я попросила Оксану подробнее рассказать про Прянишину.

Елена Прянишина, как я поняла из рассказа Чесноковой, была из тех девушек, кто четко ставит перед собой цели, уверенно идет к ним и всегда добивается своего. Она из довольно обеспеченной семьи, в детстве никогда ни в чем не знала отказа. Учится в Академии госслужбы на факультете туристического бизнеса. Но когда она там учится, никто не знает, потому что чаще всего девица торчит в студии. Чесноков не раз прослушивал ее, отмечал ее музыкальность, но все равно отдавал предпочтение погибшей Светлане.

Елена даже предлагала деньги, чтобы Виталий организовал запись нескольких песен в ее исполнении. Но, во-первых, она все-таки не была певицей, и с ней нужно было еще работать и работать. А во-вторых, не было оригинальных мелодий: когда Чеснокову попадало что-то интересное, он, конечно же, забирал это для своей группы, но вариант с продюсированием Елены держал в уме. Просто сначала хотел раскрутить «Сочетание чувств», а потом заняться солисткой. Поэтому он даже нашел Прянишиной преподавателя вокала, который ставил ей голос, и музыканта, у которого она брала уроки игры на гитаре. То есть в перспективе, как считала Оксана, Виталий собирался работать с Прянишиной. И все же Лене его предложения подождать и поработать над собой совершенно не нравились – время-то идет! Она постоянно приставала с какими-то идеями, даже песни пыталась писать сама. В последнее время становилась все настойчивее и настойчивее. Как только узнала о смерти Светланы, позвонила Чеснокову: «Ну, теперь-то вы меня возьмете?» Тот даже возмутился: «Человек погиб, а эта радуется». Но слышала это только Оксана, ведь действительно Светлану не вернешь, а гастроли не отменишь.

Вся эта информация меня заинтересовала, и я решила поближе присмотреться к Елене Прянишиной. Для начала нужно выяснить, где же была девушка в ночь убийства. Я попросила Оксану пригласить всех членов группы в кабинет продюсера.

Спустя несколько минут дверь распахнулась, и в кабинет влетел Максим. Он громко начал протестовать против перерыва в репетиционном процессе. Пришлось поставить его на место, объяснив, что я отниму у них от силы полчаса, а вот если сообщу о своих сомнениях милиции, то репетиции придется прервать на неопределенное время – с каждым членом группы там будут заниматься долго и упорно. Звукооператор, принявший на себя функции художественного руководителя группы, сверкнул на меня глазами и вышел, хлопнув дверью.

Тем не менее через пару минут в кабинете собралась вся группа, причем вернулся и сам Максим, хотя я просила Оксану пригласить только девушек. Но я решила, что его присутствие не помешает: вдруг тоже что-то вспомнит.

Объяснив собравшимся, что некоторые факты свидетельствуют: у убийцы Светланы Измайловой был сообщник, имевший доступ в студию, я попросила девушек порыться в памяти и вспомнить, не заметили ли они что-нибудь особенное, привлекшего их внимание в дни, предшествовавшие убийству.

Включив диктофон, я положила его на стол и еще раз повторила вопросы:

– Пожалуйста, вспомните, как вы провели день и вечер 18 августа. Напомню, что это была пятница. Меня интересует все: появление незнакомых людей в помещении студии, необычное поведение знакомых, любые странности, события и действия, выходящие за рамки обыденного. Особенно меня интересуют те, кто заходил в кабинет Виталия, когда его там не было.

Первой откликнулась Гуля, которая сказала, что в пятницу был день рождения ее школьной подруги, она хорошо помнит этот день, но на студии ничего особенного ее внимание не привлекло.

Остальные девушки молчали. Я посмотрела на Женю Ножкину.

Та в ответ пожала плечами и полезла в карман за сотовым. Вынув телефон, она попереключала кнопки и сообщила:

– Восемнадцатого мне звонил Игорек, вечером мы были в «Олимпусе», домой я вернулась около двенадцати. Из посторонних никого в студии не видела.

Чтобы вновь не возникла пауза, я спросила Алину Светлову, не привлекло ли ее внимание что-нибудь особенное. Та сказала, что в пятницу вообще сюда не приходила.

– Я позвонила Виталию Александровичу и отпросилась. У меня были дела дома.