Девушки-витязи
Шрифт:
Но с другой стороны вот она юность: босым, огрубевшим подошвам почти не холодно шлепать по снегу, и ты себя чувствуешь куда более, бодрым и свежим, чем когда был уже в другой фантазии далеко еще не старым маршалом. А хотелось представить себе именно полководцем, отдающим приказы, и обладающего разительным даром предвидения. Эх новый крепостной мир, и ты в нем крестьянин-подросток.
Но действительно усталость от тяжелой работы не кажется болезненной, а приятной, и ты еще можешь после того как стемнело и в пляс пуститься и...
Вот
В мечтах рисовалось иное. Юная, деревенская девчонка с длинными русыми косами и венок на голове. Вот она босоногая с запахом весенних трав обнимается с ним, и они целуются в губы. Точнее смачно целует он...
А тут барыня сама проявляет агрессивную инициативу, не вызывая ни малейшего желания, а порождая исключительно страх. Но грубые ласки, и холенная рука в штанах, пробуждают у легко возбудимого подростка мужское естество и заставляют отвечать. Тоже грубо и по животному, что впрочем, очень нравится дородной барыне.
Потом себя чувствуешь погано и крайне противно. Словно ты шлюха мужского рода: ни любви, ни привязанности, ни уважения.
Но и отказать нельзя - иначе порка, причем нередко и до смерти!
Барыня не отличалась благодарностью: ничего не дарила, ни как не награждала, и даже не освобождала от обычной работы. Для нее он всего лишь животным, или невольником для постельных утех.
Сам Олег Рыбаченко не отличался религиозностью, но все равно после занятий любовью с ней крестился и сплевывал. У гадость...
Но вот на сей раз унизительное совокупление животных прервалось появлением огненно-рыжей Виктории, которая двинула барыню голенью в челюсть, а затем одним ударом разрубила противную ехидну пополам.
Потом повернулась к уже бывшему мальчику Олегу Рыбаченко, и одним небрежным движением освободилась от бикини, представ совершенно нагой, подгребая откуда-то возникший в теплой усадьбе снежок своей босой, изящной ногой направилась к нему, томно шепча:
– Я хочу тебя, и я люблю тебя!
Олег Рыбаченко подался ей навстречу и... Плюхнулся теплое как парное молоко море. Он теперь в нем плавает один, а кругом лишь фиолетовые волны и ночное небо. И так хорошо тебе становиться, что ты даже засыпаешь... во сне!
А рыжая комсомолка Виктория окрикивает мальчишку-вундеркинда:
– Чего это ты размечтался? И даже махать лопатой перестал. Вся наша надежда именно на то, что остановим немцев цепью окопов и траншей. Укрепление это сила!
Олег Рыбаченко машинально повторил:
– Укрепление это действительно сила!
Виктория посмотрела на мальчишку и заметила:
– Ты мне все-таки кажешься несколько старше, чем выглядишь. Хотя и ведешь себя легкомысленно. Скажи мне кто ты?
Олег Рыбаченко машинально пропел:
–
Я родился ночью, в час молитвы волчьей... Если так можно сказать!Виктория в ответ ядовито прошипела:
– Имя твое какое? Ты то Максимка, то Олег!
Мальчишка-вундеркинд логично ответил:
– Хоть горшком назови, но в печь не ставь!
Виктория потерла по траве босой ногой и тихонько спросила:
– Как ты думаешь, немцев победим?
Олег Рыбаченко честно ответил:
– А у нас другого и выхода то нет!
Виктория ехидно ухмыльнулась:
– Но ты ведь жил под немцами, сбежал с оккупированной территории. Ну как там было?
Мальчишка-вундеркинд без лукавства ответил:
– А как? Работа за пайку хлеба, побои, плетка, рутинность!
Огнезарная комсомолка в ответ заметила:
– А ведь тебя могут привлечь к ответственности за пособничество фашистам!
Олег Рыбаченко пожал плечами и с нарочитой равнодушностью ответил:
– Ну, буду служить Родине, работая в лагере. Мне это уже привычно!
Виктория логично отметила:
– Там в лагерях малолетние бандиты. Они творят страшный беспредел. Там хуже, чем в немецком концлагере!
Мальчишка-вундеркинд кивнул и жестко ответил:
– Я сдачи дам!
Виктория хихикнула и отметила:
– А ты боевой паренек! Только против ножика и приемы по карате не помогают!
Олег с подозрением спросил:
– А ты откуда все это знаешь? Что сама, что ли сидела?
Виктория охотно подтвердила:
– Да! Только у нас не принято говорить сидела, а лучше сказать топала зону!
Олег улыбнулся и заметил:
– А по вас не скажешь... Вы очень красивая!
Виктория согласно кивнула, и тряхнула высокой грудью, произнеся:
– Я и драться еще умею! Попала в колонию для девочек, как дочь отца врага народа. Меня обрили наголо и дали робу, погнав босиком по мартовской ледяной земле в поле. Там мы вкалывали по двенадцать часов в сутки, а еще четыре часа учились.
Мальчишка-вундеркинд с удивлением спросил:
– А девочки-бандитки не доставали?
Виктория покачала головой:
– У нас были почти все политические. Хуже когда пришлось работать вместе с мальчиками. Вот последние, к нам и в самом деле цепились, и пробовали изнасиловать. Но мы девчонки всячески сопротивлялись и отбивались. Потом некоторые все же подавались уговорам и пробовали.
Олег насторожился и с улыбкой спросил:
– И как?
Виктория усмехнулась и ответила:
– Ну, новые ощущения. В первый раз, когда теряешь невинность больновато, но потом уже даже приятно! И когда тебя ласкают тоже ощущения такие острые и проводящие к экстазу!
Мальчишка-вундеркинд невольно покраснел... Виктория, хихикнув, продолжила:
– Ну, тебе может быть и рано об этом знать. Но мальчики обычно такие любопытные!
Олег Рыбаченко смущаясь, заметил:
– Я это и так теоретически знаю!