Девяносто девять

Грегори подумал, что неплохо бы скомпоновать материал, который будет отснят здесь, с уже имевшимися у него кадрами с обнаженными обитателями Новой Гвинеи; выходит, даже европейцы время от времени раздеваются, если того требует соблюдение старинного ритуала.

Еще одним глотком он допил пиво и отправился на поиски бармена. Грегори наклонился над стойкой бара и стал вглядываться в открытую дверь, но небольшой коридорчик, в который открывалась дверь, делал резкий поворот, и Грегори так ничего и не удалось увидеть. Он громко кашлянул и даже, как принято у британцев, два или три раза крикнул «Хелло», но никакого ответа не последовало.

Грегори бросил взгляд на грифельную доску, на которой значилась цена обеда, добавил несколько фунтов за пиво и чаевые и оставил деньги на стойке. Затем надел куртку, глянул на себя в зеркало и пригладил волосы. Он решил обязательно зайти сюда снова чуть попозже и выведать у бармена или у кого-нибудь из жителей деревни более подробную информацию о загадочном ритуале. Грегори знал, на какие чудеса способна короткая надпись Би-би-си и какие неожиданные сведения можно с ее помощью вытянуть.

4

Когда он дошел до перекрестка дорог, начал моросить мелкий холодный дождичек. Грегори застегнул молнию на куртке и поднял воротник. У жителей деревни оказалась странная и неприятная особенность исчезать, как только он проявлял намерение поговорить с ними. Грегори провел рукой по полосам и попытался стряхнуть с них дождевые капли. Он уже пожалел, что не прихватил с собой шляпу, и влажные волосы начинали вызывать у него неприятное ощущение. Будь с ним Мартин, он обязательно начал бы бегать в поисках самого выгодного ракурса, пальцами имитировал бы кадровую рамку, словно режиссер немого фильма, указывал бы Грегори, как тому нужно двигаться и где останавливаться и стоять, не двигаясь, пока ассистент режиссера измеряет расстояние между объективом и носом Грегори.

Но ведь никто за мной не наблюдает, никто меня сейчас не видит, подумал Грегори, никто на всем свете даже не знает, где я нахожусь. От последней мысли у Грегори по телу снова пробежала дрожь. Миссис Спидвелл, конечно, знала, что он должен был поехать в Силбери, но ведь она не могла сказать наверняка. Никто не знает, где я нахожусь, подумал он, и никому нет до меня никакого дела.

Дождевая вода собиралась на куртке в маленькие бусинки, и он стирал их пальцами, а затем стряхивал с руки. До автобуса из Силбери оставалось еще целых три часа. Можно, конечно, вернуться в паб и сидеть там, попивая пиво, при условии, что бармен вернулся, но Грегори понимал, что от этого он почувствует себя еще хуже. Да и местность представляет несомненный интерес. Мартин обрадуется, если он приедет в Лондон с идеями относительно новой серии для их программы. Кроме того, за пределами деревни также много интересного – искусственный холм, к примеру, и длинный вытянутый курган на вершине; да и куртка у него надежная: если не пойдет настоящий дождь, он не промокнет. Не помешал бы путеводитель для осмотра местных достопримечательностей, и, оглядевшись по сторонам, Грегори проследовал по маленьким деревянным ступенькам по направлению к магазинчику сувениров.

Магазинчик располагался в маленьком, аккуратном отреставрированном домике со старинными окнами, выбеленными стенами и соломенной крышей. К своему великому удивлению, поднимаясь по чистенькой, покрытой гравием дорожке к магазинчику, Грегори увидел, что оттуда выходит знакомый ему бармен. Оба остановились: Грегори на дорожке, бармен – взявшись за ручку двери.

– А я-то думал, куда это вы пошли, – сказал Грегори. Бармен снова покраснел, отвел взгляд от Грегори и закрыл за собой дверь. В другой руке он держал новую фотопленку в ярко-зеленой коробочке, которую тут же поспешно затолкал в нагрудный карман.

– Все в порядке? – спросил он, стараясь не встречаться взглядом с Грегори.

– Просто превосходно, – ответил Грегори, полагая, что он имеет в виду «Обед пахаря». – Я оставил деньги на стойке.

Бармен кивнул, и, проходя друг мимо друга, они как-то неуклюже и немного комично посторонились. При этом бармен взглянул на Грегори, поднял большой палец, загадочно подмигнул приезжему и заспешил по дорожке по направлению к своему пабу. Гравий хрустел под его толстыми подошвами. Грегори с удивлением обернулся: бармен семенил по дороге, засунув руки в карманы джинсов и втянув голову в плечи от холодной ноябрьской мороси.

Когда Грегори вошел в магазин, зазвенел колокольчик, и в дверной прием, соединявший торговый зал с другим помещением, выглянула высокая сухопарая женщина в свитере крупной вязки и длинной цветастой юбке. Она оглядела Грегори с ног до головы и удалилась, прежде чем он успел поздороваться и улыбнуться ей. Убедившись, что женщина не видит его, Грегори взглянул на свое отражение в дверном стекле – волосы были влажные, но пока еще не спутались и не прилипали к голове. Он провел ладонью по усам и эспаньолке, отвернулся от своего отражения и осмотрел магазин.

Основное помещение было довольно светлое, с выбеленными стенами и низкими потолочными балками. С потолка свисали китайские колокольчики и всякие безделушки: причудливые сооружения с шариками различной формы и металлическими медальонами, вставленными в разнообразные оправы. Для британского магазина это место было необычно теплым и источало одурманивающее смешение странных ароматов, мыла, свечей и ладана. На какое-то мгновение Грегори показалось, что один из ароматов ему чем-то очень знаком, но в хаосе обонятельных впечатлений он быстро потерял его.

Грегори заглянул в дверной проем и увидел на табурете за прилавком женщину – она не обращала на него никакого внимания, углубившись в книжку в мягкой обложке. Он расстегнул куртку, стараясь не закапать сувениры дождевой водой. На некрашеной деревянной полке под передним окном Грегори увидел несколько журнальных стопок. Журнал назывался «Исследования о кругах», на обложке каждого номера были помещены разные фотографии кругов на полях, сделанные с воздуха.

Грегори взял один из последних номеров и пролистал его. Страницы журнала пропитались ароматами магазина, и Грегори поморщился от терпкого запаха, ударившего ему в нос, обычной обонятельной имитации Востока, которая сразу же определила его отношение к содержанию журнала, состоявшего в основном из псевдонаучных статей с длинными наукообразными заголовками, обильными сносками и зарисовками в археологическом стиле с показом места, характера расположения и масштаба.

Грегори обернулся и снова взглянул на штучки, свисавшие с потолка, – все они в той или иной форме повторяли рисунок кругов на полях. С журналом в руках он прошел среди полок на середину помещения. Здесь Грегори увидел булавки в форме кругов на полях, сережки в форме кругов на полях, ожерелья в форме кругов на полях; на полках лежало мыло в форме кругов на полях и ароматические свечи в форме кругов на полях; рядом были разложены майки и футболки с различными популярными узорами кругов на полях.

Это еще больше подогрело его интерес, и Грегори вдруг вспомнил, где он раньше слышал о Силбери. Летом два года назад деревня стала центром своеобразной сенсации, связанной с обнаруженными здесь кругами на полях. Однако вскоре группа телевизионщиков установила, что пресловутые круги являются делом рук каких-то двух мошенников.

Грегори чувствовал, как растет его интерес к увиденному. Да, информация, которую он может почерпнуть здесь, будет намного интереснее друидов в капюшонах из Стоунхенджа. Она намного более современна и свежа. Он обнаружил, что невольно начинает подбирать слова для будущей передачи: Силбери – паранормальная мекка; мегалиты – пробные камни для духа времени; археология, ставшая мистикой. К этому добавить еще обнаженного разрисованного англичанина, танцующего среди мегалитов, – и, как любит говорить Мартин, вы побили всех!