Девять дней до весны

— Нет.

— Да. Пусть Томочка получит этого, как там его? Жюльена Сореля. Жена моя так его называет. Парень не бездарен, хотя и без мозгов. Дури в нем много. Но бабам до этой дури дела нет. Зато порода чувствуется. Скажем, что я не против улучшить свою породу. Пусть женятся.

— Я не могу с этим согласиться.

— А это уже твои проблемы.

— Я еще испорчу вам жизнь, — пообещала Яна, которой отчаяние вновь придало силы. Чем Папа ее пугает? Тюрьмой? Так пусть сначала докажет, что она занималась шантажом! Или угрожала. Она просто беседовалас Тамарой. И с ним Сейчас просто беседует.

— Ты хоть понимаешь, какие неприятности хочешь себе нажить? — устало сказал Владислав Александрович.

— Мне на это наплевать. Выходит, что вам все дозволено, а мне нет. Вы добропорядочный человек, а я шлюха. Вы себе позволяете унижать людей, считать их за грязь и остаетесь безнаказанными. Я с этим не согласна.

— Хорошо излагаешь, — удовлетворенно кивнул Владислав Александрович. — Жаль, что мы не сработались. Искренне жаль. Ты, конечно, можешь считать себя борцом за идею. Но борешься ты всего-навсего за красивого мужика, которого не хочешь выпускать из своей постели. Я тебя не смею больше задерживать. И я тебя предупредил.

Яна поняла, что разговор окончен. Еще слово, и Папа вызовет охрану. Разговора не получилось. И его предупреждение не пустой звук. Такие люди не шутят. Выходя из офиса, она грустно подумала: «Я похожа на взмыленную лошадь. Я сама себя загнала. Кто же придет, чтобы меня пристрелить?»…

Но остановиться она уже не могла. Не хотела. Считают ее за девчонку! За пешку! Мата Хари местного разлива! Да и сколько денег Яна вынула из таких, как Папа! Причем совершенно безнаказанно!

Яна слишком любила себя, чтобы стерпеть обиду. Никто ее, оказывается, не боится. Только дуреха Тамара ревет, потому что у богатой девочки, оказывается, тонкая ранимая душа. И ей нельзя говорить, что папа имеет любовниц, а мама всю жизнь закрывает на это глаза. Но Тамара поплачет и с благословения папы пойдет под венец. Нет, не годится. Надо сделать так, чтобы им всем было очень больно. Очень.

Она возвращалась домой и думала, как бы все устроить? Ведь есть способы! Есть! Они тоже должны бояться. Не спать по ночам. Вздрагивать от каждого телефонного звонка…

Кстати, о звонках! Женщина, которая вышла из подъезда и с растерянным лицом копается в сумочке, его мать. Илья как-то показал, но знакомить их не стал. Яна и не рвалась. Но сейчас… Как кстати! Давно пора это сделать! Яна задержалась у двери.

— Вы меня, конечно, не знаете… — с усмешкой начала она.

Мать Ильи узнала этот голос и спросила:

— Девушка, это вы все время звоните? Ищите моего сына? — Женщина невольно принюхалась. От красивой, хорошо одетой девушки сильно пахнет духами. Какой знакомый запах! Сколько раз от сына пахло этими духами!

— Да, я.

— Он живет у своей невесты. Но адреса я вам не скажу.

— Спасибо, я знаю. И адрес, и телефон.

— Зачем вы его преследуете?

— Я хочу, чтобы он был счастлив, — зловеще сказала Яна.

— Он будет счастлив. Обязательно. Тамарочка очень милая девушка. Очень милая.

— И денег у нее много. Вернее, у Папы. И вы, конечно, рады за сына. Но я все равно не допущу, чтобы состоялась эта свадьба.

Женщина посмотрела на Яну с откровенной жалостью. Спросила:

— Как вас зовут?

— Яна.

— Яночка, пожалейте вы Илюшу. Пусть он будет счастлив. Вы такая молодая, красивая. У вас еще все впереди.

— Передавайте ему привет.

Яна сочла, что расстроила ее достаточно, и вошла в подъезд. Пусть Илья узнает о том, какую его бывшая любовница развила бурную деятельность. Объяснения не избежать. Увидеть его еще раз, напомнить о себе… Ничто еще не потеряно.

«Что же делать?» — размышляла она, нарезая салат. Есть не хотелось. Давно уже Яна потеряла аппетит. Может, начать курить? Для успокоения нервов. Но умирать от истощения она не собиралась. Вот и сейчас заставила себя поесть, потом включила телевизор, лежала, без интереса смотрела в экран. Что же делать…

…Людмила Георгиевна нашла Яну сама. Вечером в дверь позвонили, Яна вскочила с радостным криком. Пришел! Илья вернулся! И растерялась, когда увидела на пороге Людмилу Георгиевну в норковой шубке и крохотной шляпке. Кто дал ей адрес? Илья на такое не способен. Прислать к Яне будущую тещу. Неужели Борис?

— Можно войти? — спросила Людмила Георгиевна.

— Да. Конечно.

Яна посторонилась. Мадам вошла, оглядела тесную прихожую, потом так же внимательно оглядела единственную комнату и долго высматривала, куда бы присесть.

— Не бойтесь, мебель старая, но еще крепкая, — усмехнулась Яна. — Присаживайтесь на любой стул, он не сломается. Или в кресло.

Людмила Георгиевна осторожно присела на краешек кресла. Спину она держала прямо. Как всегда.

— Я подумала, что теперь вы захотите встретиться со мной, — начала разговор Мадам. — Я не люблю шантажисток, как и мой муж, но предпочитаю заплатить. За то, чтобы вы оставили мою дочь в покое.

— Что?!

— Сколько вы хотите.

— У вас столько нет. — Яна никак не могла найти нужный тон в разговоре с Людмилой Георгиевной. Мадам была тем, кем Яна мечтала стать: олицетворением богатства, процветания и успеха. Вот кто выгодно себя продал! Вот с кого надо брать пример! Как ей это удалось? Яне так и хотелось спросить: Людмила Георгиевна, раскройте мне секрет. И я оставлю вашу семью в покое.

— Вас, кажется, зовут Яной? — спросила Мадам.

— Именно.

— Я вас помню. Вы имели виды на моего мужа в тот вечер, на банкете фирмы. Но, кажется, ничего не вышло.

— А вы в этом уверены? — нахально спросила Яна.

— Я уверена в том, что вы его раздражаете. Само ваше существование. Такие женщины, как вы, не соперницы ни мне, ни моей дочери.

— Ах, вот как! И поэтому вы предлагаете мне деньги. Отступного. Значит, боитесь. Или… Ах, да! — догадалась Яна. — Вы сами имеете на него виды! Я видела, как вы танцевали! В ресторане! Значит, Владик ударился по смазливым молодым брюнеткам, а вы решили по блондинам пройтись?!

— Замолчите. За этого молодого человека выходит замуж моя старшая дочь.

— Вы всегда покупаете детям игрушки, которые они требуют?

— У меня есть для этого средства.

— Сколько вы мне предлагаете?

— Разумную сумму. Само собой, что взамен я хочу расписку в том, что вы ее получили. И полное отречение от прав. — Яна чуть не рассмеялась. Вот это танго! В каком веке она живет?

— И кто вас послал? Тамара?

— Можете не утруждать себя догадками.