Девять граммов на удачу

Док уставился на бродягу, разинув рот и не понимая, из-за чего тот истерит.

– Базар фильтруй, – посоветовал я Молчуну. – За такой наезд можно и в ящик сыграть.

– А мы и так сыграем, – сник Молчун. – Ты же нас по-любому в расход пустишь? Я хоть напоследок скажу тебе прямо в рожу все, что думаю о таких паскудах.

Молчащий все это время Сизый достал из тощего рюкзака свой мешочек с золотым песком и желтенький кубик. Аккуратно положил на стол рядом с хабаром Молчуна.

– Все, Бедуин, больше нет. – Сизый для убедительности прижал руку к груди. – Хочешь, обшманай нас…

– Не буду, – отказался я. – Док, тебе двух кубиков хватит?

– А?.. Да… – Он по-прежнему ничего не понимал. И двум ножам в моих руках значения не придал. Решил, что я собираюсь хлебушек порезать или, там, открыть банку тушенки.

А вот Сизый с Молчуном увидели совсем другой расклад…

В тот памятный вечер нашего знакомства мы с Борей надрались в зюзю. Боря пытался мне объяснить, что это он пострадавшая сторона в истории с Гаечкой. Сначала на словах, а потом одним лихим ударом разнес столешницу, на которой еще оставались недопитая водка и закуска. Выглядело лихо. Я тоже решил показать, что не зря штаны ношу. Крушить мебель, правда, не стал. Вместо этого крикнул Хорьку, чтобы повесил мишень.

Принялись метать ножи. Я метал стоя, сидя, лежа. Левой и правой рукой по очереди. С двух рук одновременно. Прямо и через плечо по находящейся за спиной мишени.

А потом бродяги придумали новую забаву: подкидывали спичечный коробок, а я должен был пригвоздить его к деревянной стене ножом. Кстати, первым коробок подкинул именно Сизый.

Я ни разу не промахнулся, поэтому вскоре количество одновременно подбрасываемых коробков увеличилось до четырех. Стало сложнее, теперь я поражал все цели не каждый раз, по двум иногда промахивался. Говорю же, пьян был сильно.

Сейчас же у меня ни в одном глазу, а Сизый с Молчуном – более легкие мишени, нежели маленькие спичечные коробки, и бродяги ясно понимали это. Как и то, что дотянуться до автоматов и выстрелить первыми они ни при каких раскладах не успеют.

После напористой речи Дока Молчун и Сизый вообразили, будто мы хотим их убить и ограбить, поэтому искреннюю торговлю профессора восприняли как изощренное издевательство.

Вполне вероятно, что сами они на нашем месте поступили бы именно так: поиздевались, ограбили и убили. В общем, как говаривала одна моя знакомая дама легкого поведения: «Каждый воспринимает жизнь в меру своей испорченности».

– Забирайте. – Сизый подвинул к Доку золото. – А нас отпустите, лады? Мы же вам ничего плохого не сделали.

– Золото заберем, но беспредела не будет, – пообещал я. – Расслабьтесь, пацаны. Мы вам не враги.

– Так ты нас отпустишь? – не поверил Молчун.

– Конечно. На что вы мне сдались?

– За базар отвечаешь? – по-деловому уточнил Сизый.

– Мамой клянусь и зуб даю, – не удержался я от подковырки.

– Бедуин! Док! Спасибо! Вы реальные пацаны! Не дикие шпалеры! – Молчун от избытка чувств хотел обнять профессора, но тот вспомнил тошнотворный запашок изо рта бродяги, переменился в лице и шарахнулся в сторону.

Я спрятал кубики в карман, а мешочки с песком вернул бродягам. Положил на стол пачку заварки, буханку хлеба, три банки тушенки и пакет с крупой.

– Жратвы на три дня, – пояснил я Сизому. – Ровно столько вам топать до ближайшего жилья. Это оплата за слитки. Годится?

– Маловато. – Бродяга почесал в затылке. – Сто граммов золота больше стоят.

– Это если их до Муторая донести, – резонно возразил я. Кто бы ни преследовал невезучих золотоискателей, не факт, что он прекратил погоню. И очень большой вопрос, доберутся ли парни с этим золотом живыми до перекупщиков.

– Оно конечно, – согласился Сизый. – И все ж таки, Бедуин, хоть коробку патронов сверху подкинь.

– И пару гранат для подствольников. А то мы пустые. Еще на речке все извели, – добавил Молчун.

Я выделил бродягам кое-какой боезапас из имеющегося в схроне НЗ.

Молчавший все это время Док достал из специального контейнера паутинку-невидимку и протянул Молчуну:

– Возьми.

Тот нерешительно посмотрел на меня.

– Бери уж, – махнул я рукой. – У Дока сегодня приступ неслыханной щедрости. Считай это подарком на Рождество.

– Так оно ж не скоро, – удивился Молчун.

Сизый пихнул его кулаком в бок: дескать, бери и заткнись.

– Так что? Мы пойдем, Бедуин?

– А переночевать здесь не хотите? – спросил я. – Вечереет. Всего два часа светлого времени осталось.

– Ничего. Мы и в темноте могём, – отказался Сизый. Видно, решил не рисковать и уносить ноги, пока я не передумал.

Опасался он напрасно, я же не отморозок, в самом-то деле! Но что ночевать не будут – хорошо. А то пришлось бы мне всю ночь за ними бдеть.

Как только бродяги ушли, Зинчук занялся моим воспитанием.

– Ты их обсчитал, Бедуин, – укоризненно заговорил он. – Обманул.

Кого другого за подобные слова я послал бы далеко и надолго, но от профессора терплю и не такое.

– Вовсе нет, Док. Все по-честному. Ну, подумай сам. Золотишко стремное. За ним идет нешуточная охота. Забрав эти кубики себе, мы избавили бродяг от серьезных неприятностей. Если по-правильному, это они должны были нам приплатить, а не мы им. Они теперь благополучно дочапают до Муторая, а мы, вполне возможно, облаками полетим над тайгой. Как Медяк. С зелеными рожами и вытаращенными глазами. Так что по отношению к Сизому и Молчуну мы проявили просто неслыханную щедрость. И от «охотников» их спасли, и хабаром заплатили. Скажешь, я не прав?

Зинчук неуверенно пожал плечами:

– С такой стороны я на ситуацию не смотрел.

– А надо бы.

– Выходит, зря я им паутинку отдал?

– Конечно, зря.

Док сник было, а потом оживился:

– Давай-ка посмотрим, Бедуин, что же это за золотишко такое…

Я достал из кармана два желтых кубика. На мой взгляд, слитки как слитки. Ну, форма необычная и клейма нет. А в остальном обычное золото. Но Дока что-то не устроило в отобранных у бродяг кубиках. Он долго вертел один из них в руках, громко сетуя, что нет подходящих химикатов для исследования. Потом принялся проверять слиток анализатором. Сна у него не было ни в одном глазу.

– Док, может, тогда побудешь дозорным, а я подремлю до темноты? На ночь сменю тебя.

– Да-да, конечно, Бедуин, спи. – Зинчук привычно бросил взгляд на экранчики, куда поступали видеозаписи от электронных часовых.

Я закрыл глаза. При всех недостатках Дока на него можно полностью положиться. Когда он дежурит, мимо него и муха не пролетит. И хуги не проскочит, даже в режиме невидимости – в отличие от лагеря золотоискателей перед нашим схроном имелась целая система умело спрятанных в землю датчиков движения. «Снежный человек» и в режиме невидимости все равно имеет массу. Датчик движения непременно среагирует на нее – завопит благим… тьфу ты… электронным матом: дескать, на моей территории какой-то козел шляется.