Девять мечей Акавы

До тех пор, пока Эстер не объявила о находке двери, в существование города верили немногие. Многие наоборот, думали, что легенда о заброшенном городе, где существует таинственный "камень", — не более, чем красивая сказка. Лишь Свичар считал, что фамильные предания не лгут. Ну а поскольку скуттера больше не было, добираться решили на верблюдах, которые имелись у хана. До ближайшей базы, где оставался небольшой двухместный скуттер, были многие месяцы пути. Как-никак, почти до самого Стензера пришлось бы добираться. Подготовка шла полным ходом, когда прилетел Глук. Жадно припав к ковшу, он долго пил, а потом привычным движением завернулся в свои крылья. Оттепель давно уже миновала, и зима медленно, но верно надвигалась с севера, принося со своим дыханием все более холодный ветер. День назад лег первый снег, укрыв все вокруг тонким, почти прозрачным белым покрывалом. Владислав, глядя на айора, каждый раз спрашивал себя, почему эти человекоподобные крылатые хищники не мерзнут в полете — ведь, кроме крыльев, они не имели, да и не признавали никакой одежды. Айор повернулся к Владиславу, с минуту смотрел на него, а затем вдруг растянул свой и без того не маленький рот в улыбке, обнажив отличные белые зубы с внушительными клыками, напомнив ему про уже почти забытый свадебный обряд.

— По-моему, им еще рановато протезами пользоваться, — мелькнуло у него в голове. — Такими зубками что угодно прокусить можно… — он не додумал мысль до конца, прерванный айором.

— Я нашел его, — Глук светился от удовольствия. — Он жив, этот твой странный однорукий друг.

— Жив?!
– Владислав аж подпрыгнул на месте. — Ворчун жив? Как, когда, где ты его нашел? — Засыпал он айора вопросами. — Впрочем нет, подожди, — Владислав жестом остановил Глука, открывшего было рот. — Потом расскажешь, по дороге, я сейчас же велю приготовить лошадей. — Он выскочил из шатра. — Эстер! Ворчун нашелся! Живой, чертеняка!

Через секунду полог шатра откинулся, и девушка пулей влетела внутрь. Она кинулась айору на шею.

— Рассказывай, — тараторила она. — Ну Глук, дорогой, не тяни.

Когда Владислав вернулся, айор уже заканчивал рассказывать. Увидев вошедшего агента, Глук развел руками: дескать, что я мог поделать? Владислав все понял. С некоторых пор Глук стал со все нарастающим интересом поглядывать на женщин.

— Ну, лицо другое, ну, крылья есть — мелькнуло у Владислава в голове, — а в остальном очень даже человек, и физиология опять же… — он неожиданно для себя залился краской вспомнив айорских дам.

— Все, лошади готовы, мы отправляемся немедленно. — Владислав, скорее по привычке, чем по необходимости, активировал броню.

— Я с вами, — Эстер тоже поднялась, но летун отрицательно мотнул головой.

— Нет, там смерть, много смерти. Кругом стоит запах смерти. Тебе нельзя.

— А ему, значит, можно? — Девушка возмущенно ткнула в сторону Владислава пальцем.

— Глук не может подвергать опасности королеву силверкеров, — пришел на помощь айору Владислав.

Глук с благодарностью взглянул на него. От Эстер не укрылось, как человек-мужчина и мужчина-айор обменялись взглядами. Она поджала губы и заявила тоном, не терпящим возражений:

— Я хочу, и я поеду за Ворчуном.

— Нет, — хором сказали Глук и Владислав.

— Что тут за шум? — Святослав, откинув полог, заглянул в шатер. За его спиной маячили фигуры Степана с Алданом, что-то оживленно обсуждавшие.

— Святослав, — голос девушки предательски дрожал, выдавая ее намерение разреветься. — Святослав, скажи им, они не хотят брать меня с собой в долину.

— В долину? Зачем? — искренне удивился князь.

— За Ворчуном, Ворчун нашелся. — Эстер с надеждой взглянула на возлюбленного. Владислав и Глук, как по команде, скрестили руки на груди.

— Нет, — жестко отрезал Святослав. — Это опасно.

— Вы… вы… — на глазах девушки стояли слезы, ее нижняя губа задрожала от едва сдерживаемого гнева. — Вы шовинисты! — Она выскочила из шатра.

— Да! Изменилась… вот тебе и агент межгалинтерпола… обыкновенная женщина, несмотря на годы тренировок. — Владислав задумчиво смотрел ей в след.

— Кто такие "шовинисты"? — одновременно спросили Владислава Глук и Святослав.

— Шовинисты… — агент на долю секунды замялся, — это… в общем, это мы и есть.

Такой ответ, однако, похоже, удовлетворил обоих. Князь расспросил, как собирается в поездку Владислав, и категорически замотал головой:

— Самоубийца. Глук же сказал тебе, что там сейчас запах смерти.

— Ну и что, подумаешь. Трупы же разлагаются… вот и запах, — начал смущенно Владислав.

— А, да ты, похоже, не знаешь, — князь и айор переглянулись.

— Чего я не знаю? — начал закипать агент.

— Это не запах, — начал пояснять Святослав, в одно мгновенье преобразившись из князя Святослава в кочевника Насыра-ловкого. — Точнее, запах, который привлекает других животных. Когда трупный запах начал появляться — почему, как ты думаешь, мы перестали хоронить трупы и ушли оттуда?

— Ну… там болезни…, - промямлил Владислав.

— Да нет, кое-что похуже. Ты же знаешь сьюков, этих маленьких ящериц с ядовитыми хвостиками. Так вот, они трупоеды.

— Ну и чего их бояться? — начал было Владислав, но князь жестом остановил его.

— Эти твари чуют запах за много километров. Причем, когда появляется трупный запах, они становятся чрезвычайно агрессивными и нападают на все, что движется и не имеет их собственного запаха. Представь себе, — продолжал он, — их там собрались миллионы. Ими там сейчас все кишит. Но есть особи и покрупнее…

При этих словах Владислав живо представил себе хамелеонов со второго материка. Как они кусались своими «хвостиками», он еще помнил, хотя те и были довольно миролюбивыми. Он передернул плечами.

— Ну? — спросил он. — И что эти, которые побольше?

— Больших, размером с собаку, там не так много — не миллионы, конечно, но тысячи. Достаточно, чтобы доставить кучу неприятностей. Так что либо ждать надо недели две, пока они все не обглодают, либо идти на риск, но тогда я тебя одного не отпущу, забудь.

— Санитары леса, мать их… — буркнул Владислав.

— Долго ждать мы не можем, — продолжил князь. — Уже через неделю-другую начнутся зимние бураны, и нам нужно отсюда убираться либо в пустыню, либо на запад — на зимние стойбища. И если тебе необходимо найти Ворчуна, значит, надо ехать сейчас. Эх, я еду с тобой, где наша не пропадала…

* * *

Выехали они на следующий день. Своих людей Святослав оставил в лагере, набрав, с разрешения Свичара, несколько человек из его нукеров. О чем-то с ними посовещавшись, князь отпустил их, и кочевники, пришпорив коней, умчались в разные стороны. Теперь они возвращались в сторону недавней битвы и каждый из них вел в поводу одного запасного коня. Еще двоих взяли на всякий случай. Степняки имели при себе большие кожаные мешки, чем-то наполненные. Агент обратил внимание на то, что это «что-то» было живое.

Из рукоров при князе остался только Степан. Он наотрез отказался оставаться в лагере и сейчас ехал рядом на маленькой неказистой лошаденке, потому что Святослав в категоричной форме потребовал от Степана сменить лошадь.

Глук все это время парил высоко в небе, указывая направление, в чем, впрочем, не было нужды, так как все прекрасно знали место недавней битвы.

К вечеру первого дня пути они остановились на ночлег. Владислав был удивлен тем мерам предосторожности, с которыми кочевники устраивали лагерь. Шатров с собой не брали, поэтому, предварительно насобирав сухой травы, спать легли прямо на земле, укрывшись плащами. Всю землю, однако, сначала тщательно, сантиметр за сантиметром, осмотрели, тыкая копьями в каждую подозрительную лунку, а затем вкруговую огородили костром. Глядя на костер, Раденко снова вспомнил, как он провел на втором материке свою первую ночь, отбиваясь от пиявок. Тогда огонь для него был единственным спасением.