Девять Вязов
Шрифт:
ОТ ФАНАТА
От одного вида этих слов Кейт замутило.
– Вы сняли отпечатки? – спросила она.
– Нет. Зачем нам это делать?
– Что внутри? – спросила Кейт. Она открыла конверт и достала листок бумаги. Это была распечатка страницы Джейка на «Фейсбуке» с его фотографией. Внизу тем же самым почерком было написано:
Я – ЕДИНСТВЕННЫЙ ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ ХОЧЕТ, ЧТОБЫ ВЫ УВИДЕЛИ, КАК ОН ЖИВЕТ. ЕМУ СКОРО БУДЕТ ПЯТНАДЦАТЬ! КТО ЗНАЕТ, МОЖЕТ БЫТЬ, ОН ПОЙДЕТ В ОТЦА…
–
Стоило Кейт увидеть, что письмо было от Фаната, как у нее чуть сердце не вырвалось из груди и затряслись руки. Она подумала о Джейке, о его страничке и о том, как он удалил из друзей Гленду. Она достала телефон и набрала номер матери, но телефон был отключен, и звонок сразу ушел на голосовую почту.
– Мам, перезвони мне сразу, как только сможешь. Это срочно, – сказала Кейт.
Они сидели за столиком у большого окна, выходящего в вестибюль вокзала. Напротив был магазин, где продавали элитный алкоголь. В витрине возвышалась пирамида из бутылок с водкой «Абсолют», а перед магазином стояли два симпатичных молодых человека с полной тележкой маленьких дегустационных стаканчиков, заполненных прозрачной жидкостью.
– Кейт? Кейт? – сказала Мередит. Кейт повернулась к ней. – Вы в порядке?
«В порядке ли я? – подумала Кейт. – У тебя степень по психологии, и ты спрашиваешь, в порядке ли я? Да ты понятия не имеешь, как я зла и напугана!»
Кейт снова достала телефон и нашла фотографию записки, найденной на автосвалке «Девять Вязов». Она показала фото Мередит и пересказала ей всю историю с погибшими девушками и найденными записками. Когда Кейт закончила, Мередит откинулась на спинку кресла.
– Выскажитесь, Кейт. Не стоит закупоривать свои чувства.
Кейт едва смогла устоять перед искушением схватить Мередит за волосы и приложить лицом о стол.
– Это первая подобная записка, которая пришла Питеру? От Фаната? – спросила Кейт, пытаясь говорить спокойно.
– Нет. Он получает столько писем из разных мест, от разных людей, и многие из них называют себя его фанатами.
– Нет, я имею в виду конкретно эту подпись «ФАНАТ»?
– Я не могу обсуждать содержимое его личных писем…
– Да господи ты боже мой! Вы вызываете меня сюда, показываете это письмо, а потом говорите, что не можете обсуждать его? – сказала Кейт, ударив по столу кулаком.
– Кейт, мне нужно, чтобы вы успокоились.
– Вы ведь психолог. Просить успокоиться кого-то, кто расстроен, вообще когда-нибудь помогает?
– Кейт, я на вашей стороне. Вы знаете, что все контакты Питера с внешним миром находятся под наблюдением. Все входящие, исключая то, что приходит от его адвокатов, проверяются. Как бывший полицейский вы должны это знать.
– Детектив полиции, – сказала Кейт. Она на секунду замолчала и сделала глубокий вдох. – Пожалуйста, взгляните на почерк на этом письме и на записках с мест преступлений. Это одна
и та же рука.Мередит глянула на распечатку и на фото.
– Не знаю. Похоже, но я не графолог. Конечно, я теперь сообщу об этом в полицию. Но вы должны понимать, Питеру приходит много необычных писем.
– Полиция хоть раз проверяла его почту? Просто скажите, да или нет?
– Да, они присылают запросы регулярно. Один или два раза в год, и они не обязаны объяснять нам причину проверки.
– Значит, есть вероятность, что этот человек поддерживает с Питером общение?
– Нет.
– К нему приходит много посетителей?
– Кейт…
– Господи боже, Мередит! Мой сын в опасности! Согласно судебному запрету Питер не может вступать с ним в контакт, а тут кто-то присылает ему это дерьмо! У вас ведь есть сын? Почему вы не можете проявить ко мне такое же сострадание, какое вы проявляете к этим своим педофилам и убийцам?
Несмотря на невозмутимую манеру поведения, Мередит сжала зубы и провела рукой по волосам.
– Питеру поступает очень мало звонков. Все прослушиваются и записываются. И приходит к нему очень мало человек. Он встречается со священником, с которым познакомился по переписке. Он приходит раз в полтора месяца, и во время встреч между ними всегда стекло. Если к Питеру приходит адвокат – то же самое, через стекло.
– Питер все еще агрессивен?
– Кейт, я уже и так сказала вам больше, чем должна была. Я не могу комментировать его психическое состояние… Лицом к лицу он встречается только с Энид. Они видятся дважды в неделю. Все время за ними пристально наблюдают, и до и после свидания их обоих обыскивают.
– Они обсуждали между собой это дело? Недавно найденные тела девушек?
– Нет.
– Когда он последний раз встречался с адвокатом?
– На прошлой неделе. Это было специальное посещение. Вы знаете, кто его представляет? Терренс Лэйн – очень уважаемый адвокат, специализирующийся на правах человека. Он не станет рисковать своей карьерой. Да и ради чего? У Питера на счету всего лишь несколько сотен фунтов… Но это – конфиденциальная информация.
– Посмотрите еще раз на эту записку. Похоже, что он продолжает диалог. Он не представляется… – Кейт потерла лицо. – Мне пора… – Она резко встала и сфотографировала письмо на телефон.
– Я могу еще что-нибудь сделать? – спросила Мередит. – Я передам это в полицию.
– Обыщите Питера Конуэя еще раз, по-настоящему. В смысле переверните всю его камеру. Обыщите всех, кто с ним общается. В том числе сотрудников лечебницы.
– У моих пациентов есть права и… – начала Мередит, в ее успокаивающем голосе зазвучали угрожающие нотки.
– Я только надеюсь, что вы никогда не столкнетесь лицом к лицу с вашими подопечными, – сказала Кейт. – Если бы вы хоть немного побыли в моей шкуре, вы бы по-другому относились к их гребаным правам человека!
Кейт схватила сумку и вышла из «Старбакса».
Она поспешила к ближайшему туалету, который находился под вестибюлем. В туалете было пусто, и Кейт закрылась в одной из кабинок. Там она дала волю слезам и почувствовала некоторое облегчение. Через мгновение она услышала скрип ведра на колесиках и стук в дверь.