Девятая директива

Храм по-прежнему был пуст. У ворот в тени магнолии стояли трое священников в желтом, один из них, приняв меня за спугнутого кем-то вора, сделал шаг навстречу, я уклонился, выбежал на дорогу и, увидев напротив бар, кинулся туда. Телефонную трубку я сорвал прежде, чем спросил разрешения.

Все три линии были заняты. Я набирал номера снова и снова, пытаясь пробиться хоть по одной, а там уж я бы не упустил шанса. Пока палец перебегал с цифры на цифру, сознание мобилизовалось, я вновь и вновь прокручивал операцию, в голове — всю операцию; я уже видел ее совсем под другим углом, и операция эта была его, а не моя и не наша. Операция Куо, о которой я не догадывался. Операция, великолепно задуманная и красиво исполненная.

Ты отправляешься на задание… продвигаешься вперед… и, зажигая лампу за лампой, в темноте прокладываешь себе путь. Однако темные пятна остаются, и ты огибаешь их, вынужден огибать, потому что светильники малы и их не хватает… не хватает, чтобы осветить все… все.

Линия в посольстве освободилась.

— Номер шесть, — сказал я. — Дайте мне шестой номер.

Глава 15 ПОХИЩЕНИЕ

Говорить с Ломаном я пока не мог. Он начал бы задавать массу вопросов, а в ответах я хотел быть уверен.

Передав команду в «шестой номер», я вышел из бара и пошел вдоль по Линк-роуд. Толпа постепенно начала рассасываться, но на дороге все еще было полно людей, которые только и говорили что о случившемся несчастье. Место трагедии выглядело теперь несколько иначе: полицейские восстановили заграждение, и на том участке поворота, где королевский автомобиль врезался в толпу, работала лишь поливальная машина. Последняя «скорая» уже уехала. Под нещадно палящим солнцем вода испарялась, стекала с тротуара на дорогу, и тротуар быстро высыхал.

Многие по-прежнему пребывали в состоянии шока. Плачущие женщины, утешающие их мужья попадались мне то тут, то там. Те, кто видели случившееся собственными глазами, забудут это нескоро. Повсюду сновали фотографы, брали интервью вездесущие репортеры.

Вблизи списанного здания никого не было, всех прохожих непреодолимо тянула к себе толпа на повороте, все желали видеть и знать, что случилось, поэтому я спокойно вошел в здание и поднялся на верхний этаж. Жара стала липкой и тягучей.

Встав у окна, я попробовал представить картину происшедшего с точки зрения геометрии.

Цель Куо заключалась в том, чтобы правильно выбрать огневую позицию. Мы с Ломаном это знали. Вся операция крутилась вокруг выстрела. Но после того как позиция была выбрана, а снайпер получил задание, ход операции Куо радикальным образом изменился, и вот об этом-то мы и не догадывались. Куо — профессионал, способный на гораздо большее, нежели только умелое обращение с винтовкой. И вот он, так же точно и тщательно, как собирается из многих составных частей боевое оружие, собрал воедино и подогнал друг к другу наши две операции. Каждое его действие было связано с каждым моим, как если бы они были соединены винтами. Я послушно занял отведенное мне место в его схеме и сделал все так, словно выполнял его указания.

Операция Куо увенчалась полным успехом. Я же, после нескольких недель тяжкого труда, мог похвастаться только обезображенным покойником в храме Пхра-Чула-Чеди, трупом того самого седьмого человека, о котором нас предупреждал Пангсапа, мертвецом, вовсе не похожим на Куо. У него не было золотых запонок, а дешевый карабин «юнгчоу» был просто недостойным настоящего мастера самопалом, до использования которого профессионал — такой, как монгол Куо, — никогда бы не опустился. Я должен был поразить приманку, и я это блестяще исполнил, а Куо сделал то, что хотел.

Впадать в ярость от собственной глупости было, разумеется, совершенно бесполезно, но тем не менее, несмотря на одуряющую жару, я стоял и чувствовал, что меня бьет озноб.

Избавившись от бесполезных инструментов своей профессии, я немедленно позвонил Варапхану на Сой-Суэк-3.

— Мой гелиотроп готов?

— Простите, но было так мало времени, а все так торопятся. Впрочем, если будете проходить мимо, можете заглянуть. Спросим у гранильщика.

Ярость во мне еще не утихла, а до встречи с Ломаном ее надо было обуздать, и я решил прогуляться пешком. Холодно и трезво все обдумать — другого противоядия в данной ситуации я не видел.

Перед посольством стояли пять фургончиков прессы. Чтобы благополучно миновать полицейских и журналистов, пришлось предъявлять пропуск. Защелкали затворы фотокамер — «а вдруг этот человек окажется важной фигурой?» — и у меня перед глазами встал заголовок: «ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ СЛИШКОМ МАЛО ЗНАЛ».

Меня снова закрыли в офисе атташе по культурным связям, и через некоторое время вошла она. Я ее едва узнал. Вроде бы все было как и прежде: сногсшибательная походка, отличные шмотки, странная неподвижность левой части лица, но в глазах появилась тревога, а голос лишился уверенности. Впервые она не напоминала мне механическую богиню, а походила на обыкновенную женщину.

Возможно, я тоже изменился. Она отрешенно смотрела на меня, очевидно собираясь с мыслями. Мы стоя прислушивались к телефонным звонкам, хлопанью дверей — к жизни посольства, благодушного, спокойного организма, потрясенного до основания.

— Номер шесть, — сказал я.

— Да. — Она не двигалась, но и не отводила взгляда. Все слова, которые ей хотелось произнести, все вопросы, что замерли на губах, я прочитал в тревожно поблескивающем взгляде.

— Что-нибудь сделать ты смогла? — спросил я.

Когда я позвонил из бара на Линк-роуд и попросил соединить с «номером шесть», мне ответил ее голос.

— Да… да, — она говорила отрывисто, но мягко, — организовали немедленный розыск — об исчезновении «скорой» было доложено за несколько минут до того, как отъехал кортеж, — пришлось приложить усилия, чтобы убедить их, — но я убедила.

Она не могла даже стоять спокойно — нервничала так, что дрожала всем телом. Ломан сказал, она из Эм-Ай-6 — да-а, таким школьницам в их организации делать нечего, есть вещи, от которых они ломаются. Эта ломалась у меня на глазах.

— Вертолеты будут? — спросил я. — Привлекаются ли армейский части?

— Сказали, решат сами, что делать. Я особенно подчеркнула важность наблюдения за портами, доками, аэропортами и всеми наземными маршрутами, ведущими в Лаос…

— Лаос?

— Кратчайший путь в Китай.

Ломану должно быть известно, в чем тут дело. Спрошу у него.

— Что ты сказала Ломану?

— Ничего.

— А он тебе?

— Ничего.

— Где находится «номер шесть»?

— Я покажу тебе.