Девятая директива

— Дайте мне комнату № 6.

15. Захват

Пока я решил с Ломэном не говорить. У него будет ко мне много вопросов, и я хотел иметь ответы на них.

Переговорив с комнатой № 6, я вышел из бара и двинулся по Линк Роуд. Толпа несколько поредела, но на улице все еще было много людей, они обсуждали случившееся. На месте происшествия все изменилось: полиция расставила барьерчики. Там, где королевский лимузин врезался в толпу, работала поливальная машина, над мостовой поднимался пар. Все машины “скорой помощи” уехали.

Люди все еще были в шоке: я проходил мимо плачущих женщин, которых тщетно успокаивали мужья. Те, кто оказался рядом с местом происшествия, нескоро забудут случившееся. Вокруг суетились фотографы, репортеры брали интервью.

Зато около моего дома никого не было, все спешили присоединиться к толпе на повороте. Изнывая от липкой жары, я взбирался на последний этаж.

У меня было время составить полную и геометрически точную картину происшедшего, пока я смотрел из окна вниз.

Задание Куо состояло из одного выстрела. Мы с Ломэном это знали. Этот выстрел решал судьбу операции. Но после того, как выстрел был сделан, задание Куо вступило в новую фазу, о которой мы не знали ничего. А Куо профессионал и, наверно, не зря собирал такую подробную информацию: чтобы сделать один выстрел, такая информация не нужна. Он подготовил свою операцию столь же тщательно, как собирал винтовку: детали своего плана он подогнал к деталям моего. Я сам стал частью замысла Куо и действовал безупречно, словно по его приказу.

План Куо увенчался полным успехом, а единственный результат — никому не нужный труп в храме Фра Чула Чеди. Это был седьмой из людей Куо, он присоединился к ним последним, это о нем сообщил мне Пангсапа. Тот, кого я убил, был не Куо: на нем не было золотых запонок, да к тому же снайпер вроде Куо сочтет ниже своего достоинства пользоваться дешевым карабином. Я убил подсадную утку, подсадил мне ее Куо.

Злиться на собственные ошибки глупо, пользы от этого никакой, и все же, сидя в этой душной комнате, я Дрожал от злости.

В дверь склада воздушных змеев кто-то воткнул канцелярскую кнопку — звонить на конспиративку, поэтому, как только я сложил свои инструменты (от них теперь мало проку), я позвонил Варафану на Сой Суек.

— Гелиотроп готов?

— У меня было мало времени. Все же вечно торопятся. Но если будете проезжать мимо, зайдите ко мне в мастерскую, наведите справки.

Я решил пройтись, не нанимая велорикшу; гнев во мне еще не улегся, а я должен разговаривать с Ломэном спокойно. Мне очень понадобится спокойствие.

У посольства стояло целых пять фургонов с надписью “Пресса”, и мне пришлось показать полицейским пропуск, чтобы меня впустили. На всякий случай и меня щелкнули: вдруг я какая-нибудь важная птица? Подпись под фотографией: “Человек, который знал слишком мало”.

Меня снова запихнули в кабинет атташе по вопросам культуры, ко мне снова вышла мисс Мэйн. Я с трудом ее узнал. Все было то же: красивая походка, элегантная одежда, та же странная левая щека. Однако в голосе не было прежней уверенности, глаза часто мигали после пережитого испуга. В первый раз она была похожа на женщину, а не на механическую богиню.

Я, наверно, тоже изменился: в первое мгновение она меня не узнала. Так мы и стояли, прислушиваясь к шуму из коридора; там трезвонили телефоны, хлопали двери. Словом, чинный покой, которым так самодовольно гордилось посольство, сменился форменным переполохом.

— Проводите меня в комнату № 6, — сказал я.

— Разумеется.

Она не пошевелилась и не отвернулась. Все, что она хотела рассказать, все вопросы, которые она хотела задать, — все ушло в мигание глаз.

— Вам удалось что-нибудь сделать? — спросил я. Именно она подошла к телефону, когда я наконец дозвонился из бара на Линк Роуд.

— Да.

Голос ее дрожал.

— Таиландцы проводят срочные поиски: об исчезновении было сообщено за несколько минут до отбытия кортежа. Пришлось их уговаривать, но мне удалось убелить их.

Она даже стоять не могла спокойно. Нервы у нее пошаливали, ее била дрожь. Значит, если верить Ломэну, она работает в разведке. Не надо бы им брать на работу таких вот девочек и мальчиков. Такие, чуть что, сразу ломаются. Как сейчас.

Я спросил ее:

— Они будут использовать вертолеты? Армейские части подключены к поискам?

— Сами решат, как действовать. Я лишь подчеркнула важность наблюдения за пристанями, аэропортами и дорогами, которые ведут к границе с Лаосом…

— С Лаосом?

— Это самый быстрый путь в Китай.

Ломэн мог что-то об этом знать. Надо было его спросить.

— Что вы сказали Ломэну?

— Ничего.

— Где комната № 6?

— Я провожу вас.

Она с трудом отвела глаза от моего лица. Я пошел за ней по коридору, и мы увидели посла Коул-Верити: крупный мужчина с пепельно-бледным лицом, в парадной форме при всех орденах и в золотых эполетах. Он был окружен перепуганной посольской шушерой. Эти дармоеды что-то невнятно лепетали, а он на них форменным образом орал:

— Так скажите им, что положение чрезвычайно серьезное — поэтому мы ничего и не сообщаем. И скиньте их всех с лестницы, в посольство не войти, на коммутаторе пусть пропускают только звонки в город Макмэхон, зайдите и возьмите с собой Стрейкера.

Двое отделились от толпы, Коул-Верити открыл дверь.

Ломэн подошел с другой стороны. Если уж у него такие глаза, что же с Винии Мэйн спрашивать. Во мне снова шевельнулась ярость:

— Черт бы вас всех подрал! Кто-то должен был это сделать.

Все они одинаковые. Не любят иметь дело с убийством. Даже после двух мировых войн на тебя смотрят так, будто ты Каин какой-то. Даже если им известно, что заданием предусмотрено убийство и что именно ты та самая мразь, которая его совершит, они все равно будут смотреть на тебя, словно ты вылез из дерьма.

— Ломэн, откуда ей известно, что вы ей рассказа ли? Что делает эта шлюха из разведки в нашем сарае?

— Сядьте и постарайтесь держать себя в руках.

— Вы не смогли от нее избавиться! Она что, в вашем вкусе?

Мой желудок был полон адреналина и желчи, я потел, как свинья, на меня вдруг навалилось все разом: возраст, ответственность, провал, поражение. Похоже, я и впрямь уже стар для таких игр.

Ломэн прислонился к окну и ждал, разглядывая свои ботинки. Я два раза обошел комнату, глядя в никуда, стараясь вспомнить одно слово, которое бы сразу сказало ему все, что я думаю и о его способностях, и о толпе на Линк Роуд, где поливальная машина смывала кровь с мостовой, и о задании, которое мы успешно провалили, потому что не смогли справиться с этим недоноском, с этой мартышкой, бандитом, у которого на все один ответ — пуля.