Девятихвостый демон

Захотелось погладить девушку по голове и поцеловать, но я сдержался и стал просто любоваться её лицом, в конце концов сон ей сейчас необходим. Странная всё таки штука, жизнь. Ведь я уже давно не человек и единственное, что у меня с ними общего это внешность. И ещё то, что я продолжаю мыслить вполне человеческими категориями, по крайней мере я сам думаю, что это так. Однако... Подумать только, Я влюбился в героиню детского аниме, которое и смотрел-то даже не в прошлой жизни, а в позапрошлой. А уж сколько лет назад это было... Хотя, такие девушки мне всегда нравились, застенчивые, скромные, тихие и умные, добрые и искренние, правда во время моей жизни на Земле, там таких уже почти не осталось, а в Ториле я вообще с людьми мало пересекался. Правда, там у меня есть Ю Лан, но она всё таки другая. А Хината, это уникальный случай, таких идеальных девушек в реальной жизни быть просто не может, жизнь их извратит и испортит ещё в детстве. Этот же мир, всё таки, изначально создан воображением человека и укреплён верой и желаниями миллионов других людей, которые о нём узнали и он ещё позволяет существовать таким как Хината, но пройдёт всего пара поколений, с момента как этот мир перестанет зависеть от воли своего создателя, и всё изменится. Но к тому моменту, меня здесь уже не будет. Эх... И вот, что теперь делать? Не понятно. Ну не открываться же ей, в самом деле? Впрочем, это риторический вопрос. Но придумать, как обеспечить ей привязку души, всё же стоит. Потерять её, я себе точно позволить не могу.

Хината проснулась через полтора часа, с момента моего прихода, в больнице уже наметилось шевеление, но в её палату, к счастью, ещё никто не заходил, да и Анбу так и не приблизились на сколько-нибудь существенное расстояние.

– С добрым утром Хината-чан.
– Шёпотом произнёс я, быстро наклонившись к её уху и отпрянув назад, пока она не успела разлепить заспанные глаза. Девушка растерянно заморгала глазами, стараясь сфокусировать на мне взгляд.

– На.. Наруто-кун?
– Нерешительно пискнула она, когда пелена сна окончательно рассеялась.

– Конечно. Надеюсь ты не думала, что я буду ждать каких-то приёмных часов, чтобы тебя навестить?
– Лукаво улыбаюсь я.

– Н..Ну...
– Хината резко замолчала и замотала головой, а на её лице расцвела радостная улыбка, но уже через секунду глаза девушки изумлённо расширились и она судорожно вжалась в постель. Но уже было поздно, потому что, пока она зажмурившись мотала головой, я успел наклонится к её лицу. Лицо Хинаты уже начинает заливать краска, девушка перестала дышать, а участившийся звук биения её сердца разносится по, внезапно окутавшейся звенящей тишиной, больничной, палате. Ещё один миг и её дрожащие губы накрываются моими.

Я постарался быть как можно более нежным, она сначала вздрогнула, но потом робко ответила на мой поцелуй, при этом закрыв глаза. Через несколько очень долгих секунд, мы всё-таки оторвались друг от друга. Хината судорожно вздохнула и посмотрела на меня глазами полными счастья.

– Нару... Наруто-кун...
– Заикаясь произнесла красная как помидор куноичи.

– Что?
– Я всё ещё нависал над ней, беззастенчиво и счастливо улыбаясь.

– Наруто-кун я...
– Девушка, дрожа, встала с кровати, вынудив меня отступить и встала передо мной в одной больничной пижаме. Отчаянно смущаясь и начав по привычке, нервно, сопрекасать указательные пальцы на руках, она несколько раз глубоко вздохнула и словно бросаясь с обрыва в пропасть, запинаясь заговорила: - Я... я лю... Я люблю тебя! Наруто-кун!
– Выпалив последние слова, она вся сжалась, прижав руки ко рту и зажмурив в смущении глаза, всем своим видом показывая: "делай что хочешь, меня здесь нет".

Едва сдерживаясь от вида этой умилительной картины, я сделал шаг вперёд и обнял сжавшуюся и мелко дрожащую Хинату, после чего прижал к себе и тихо прошептал на ушко:

– Я тоже тебя люблю. И никому не отдам.
– Потом аккуратно убрал у неё от лица дрожащие ладошки и, стараясь быть предельно нежным, ещё раз поцеловал.

В этот раз она ответила гораздо смелее, хоть и продолжала держать глаза закрытыми. Так мы и стояли, пока порыв прохладного ветра, из открытого окна, не заставил меня вспомнить о том, что Хинате надо лечиться. С трудом, оторвавшись от девушки, я всмотрелся в сияющие счастьем, серебряные глаза, которые она открыла, когда я только начал отстранятся и аккуратно подхватив девушку на руки, уложил её обратно на кровать. Честно говоря, я чуть не захлебнулся в эмоциях Хинаты, с огромным трудом отстранившись от обрушившегося на меня напора счастья, нежности и любви. Едва разбирая где её эмоции, а где мои собственные. Руки, почти без участия сознания, взяли больничное одеяло и укутали миниатюрную фигурку серебряноглазой красавицы, а я опять сел на стул, наклонившись к своей принцессе.

Лежит, краснеет. Хи-хи.. Кавайка! С улыбкой кладу руку ей на голову и начинаю поглаживать. Девушка зажмурилась. Какая же она всё-таки милая. Волосы у Хинаты были мягкими и послушными и это не смотря на неделю проведённую в лесу, помыться то нам нормально не дали даже в башне.

– Н..Наруто-кун?
– Тихо прошептала она через минуту, не открывая глаз.

– Что милая?
– Так же тихо ответил я.

– Спасибо тебе.

– Дурашка. Это я должен тебя благодарить, ты ведь даже не представляешь каким являешься сокровищем.
– Последние слова я прошептал уже прямо в, красное от смущения, ушко Хинаты.
– Ты самая лучшая Хината, самая добрая и искренняя, а ещё самая красивая. Так что не надо меня благодарить, я дурак, который так долго этого не замечал. Прости меня Хината.
– Из зажмуренных глаз девушки стекли две слезинки.

– Наруто-кун я...
– Мой указательный палец лёг на губы Хинаты.

– Не надо ничего говорить, просто отдыхай. А я побуду рядом.

Так я и сидел, поглаживая Хинату по голове и наслаждаясь её эмоциями. Девушка так и не открыла глаза, млея от моих прикосновений и сама не заметила как задремала. Но ничто не длиться вечно, пришедший утром, на обход, меднин разрушил всё очарование романтического момента. И нам пришлось прощаться, так как приёмные часы начинались только с часу дня, к чести меднина, качать права он даже не подумал, а очень деликатно извинился и вышел, но момент всё равно уже прошёл.

На выходе из больницы меня караулил Какаши, с настолько ехидной и маслянистой улыбкой, что сразу захотелось засветить ему чем-нибудь тяжёлым, в тот самый глаз, которым он улыбается. Отряд Анбу поблизости уже не ощущался.

– Какаши-сан.
– Радостно улыбнулся я, идя ему навстречу.
– У вас есть ровно четыре секунды, чтобы спасти свой единственный глаз от встречи с моим кулаком, предупреждаю, Шаринган не поможет.

– Наруто! Как поживает Хината-чан?
– Улыбка копипаста стала ещё ехидней.

– Две секунды!

– Ладно, ладно! Сдаюсь! Извини был не прав! Я просто радуюсь за своего ученика.
– В притворном ужасе замахал руками этот фанат творчества Джирайи.

– Эээх...
– Тяжело вздохнул я, глядя на этого клоуна.
– Что-то случилось?

– Да, тебя хочет видеть Хокаге и чем скорее тем лучше.
– Мгновенно, стал серьёзным Какаши.

– Ясно.

Кабинет Хокаге с моего последнего визита, когда я "признался" в сотрудничестве с Къюби, совершенно не изменился. Хирузен всё также курил свой пропитанный чакрой табак, всё так же на стене висели портреты предыдущих Хокаге, да и сам я стоял в точности на том же месте, что и в прошлый раз.

– Наруто, ты знаешь почему я тебя позвал?
– Выдохнув очередную порцию дыма, прервал тишину Сарутоби.

– Думаю, причин несколько, но сейчас речь пойдёт о Карин, верно?
– Копируя улыбку Минато, с лёгким прищуром, ответил я.

– Да, ты прав.
– Хирузен сделал вид, что не заметил моего сходства с Четвёртым.
– Ты понимаешь, чем нам грозит принятие её в деревню?

– Да. Если мы заявим о её переходе официально, то максимум, мелким дипломатическим скандалом. А если проведём всё тихо, то ничем, ну за исключением, появления в Конохе нового многообещающего шиноби.
– И лёгкая улыбка.

Сарутоби вздохнул.

– Наруто, украсть шиноби другой деревни, во время проведения экзамена чунинов, да ещё и будучи принимающей стороной...
– Хирузен грустно посмотрел на меня.
– И почему ты считаешь, что всё будет так просто?

– А с чего Травникам возмущаться и обострять отношения с одной из великих деревень?
– Беспечно пожимаю плечами.
– Команда Карин мертва, живой её, после второго этапа, сопровождающие из Травы ещё не видели. Да и кто она для них? Генин проваливший экзамен и потерявший товарищей, у которого за душой ничего нет, ни родственников, ни друзей. Боевые показатели низкие, улучшенного генома нет, обычная сирота, без перспектив. Ссорится из за неё с Конохой? Я Вас умоляю. Мы вон из-за наследницы сильнейшего клана, когда на руках были все доказательства и далеко не рядовой свидетель, ругаться с Облаком не захотели.
– Я презрительно скривился.
– Так с какого перепугу Травники начнут кипишь поднимать? Только если мы сами, громогласно, обо всём сообщим, тем самым показательно вытерев о них ноги, шиноби Травы будут вынуждены как-то отреагировать, а если всё будет тихо, мирно, они даже внимания не обратят на пропажу.
– Сарутоби многозначительно хмыкнул и повернувшись в кресле, так что его взгляд упал на портреты прежних Хокаге, затянулся. Смотрел он, как не сложно догадаться, на портрет Минато.