Девятый Будда

Много лет спустя Кристофер думал, что никогда не был так счастлив, как в ту зиму и весну. Он проводил все время с Чиндамани, во всем помогая ей. И верил в то, что она тоже счастлива.

— Если я оставлю тебя, Ка-рис То-фе, ты сможешь это вынести? — как-то спросила она, когда они вместе лежали в постели, слушая, как хлопает ветер по стенам их юрты.

— Нет, — ответил он и нашел под грубым одеялом ее руку.

Дул ветер, падал снег, у входа в юрту образовался толстый слой льда. Это была плохая зима: на протяжении нескольких месяцев погибло много домашнего скота, жившего в монастыре. Но в конце концов пришла весна, и лед растаял, превратившись в воду. В начале мая Чиндамани родила ребенка. Они назвали его Уильям Самдап.

Неделю спустя Кристофер проснулся и обнаружил, что Чиндамани и ребенок исчезли. Он поискал их, но нигде не нашел. Только потом он увидел на столе, за которым они ужинали накануне вечером, записку на тибетском языке. Ему было нелегко прочесть ее, но он напрягся и в конце концов все понял.

"Ка-рис То-фе, мне жаль, что я не могу уйти от тебя по-другому. Прости, если я причиняю тебе боль, но мне тоже больно, и я не могу терпеть эту боль. Если бы я могла выбирать, я бы осталась с тобой навсегда. Даже если бы это стоило мне огромного количества жизней, я бы с радостью осталась с тобой. Я люблю тебя. Я всегда любила тебя. И буду любить тебя до самой смерти.

Но я не могу остаться с тобой. Я уверена, что ты уже понял это. Наш ребенок не может оставаться здесь, он всегда будет в опасности. Мы не можем отправиться в твою страну, так как ты сам говорил мне, что там нет монастырей. Я думаю, что ты знаешь, кто наш ребенок и кем ему суждено стать. Я расскажу ему о тебе. Каждый вечер, когда будет заходить солнце и монахи разойдутся по своим кельям, я буду говорить с ним о тебе. Я никогда не забуду тебя. Пожалуйста, помни меня".

На память ему пришел их последний вечер в Гхаролинге, когда она вышла на террасу и смотрела в темноту. «Не думай, что я буду твоей вечно, — сказала она тогда. — Ты не должен так думать». Но он так думал и хотел этого.

Два дня спустя он ушел из монастыря. Он, разумеется, знал, куда она пошла. Он вспомнил маленькое озеро на границе Тибета и скалистый остров посередине, на котором стоял маленький храм. Он услышал ее голос, уносимый ветром: «Я уже была здесь раньше. И я снова вернусь сюда». Больше всего ему хотелось пойти туда, просто чтобы еще раз увидеть ее. Но он знал, что это единственное место в мире, куда он не может пойти.

Он направился в Ургу. В первый раз с начала года в небе не было ни одного облака. До Англии было далеко.