Деяния святых Апостолов

Апостол Павел видел это с предельной ясностью, и это привело его в состояние гнева. Его негодование достигло предела, когда иудействующие одержали верх, приобретя союзника в лице Петра, который к тому времени тоже появился в Антиохии. До прибытия «смущающих», как объясняет Павел в Послании к Галатам 2:11–14, Петр «ел вместе с язычниками». Верно, они не были обрезанными, но были обратившимися. Они уверовали, приняли Духа и были крещены. Поэтому Петр, памятуя Корнилия, был совершенно счастлив в свободном общении с ними и даже «ел вместе», участвуя, несомненно, в Вечере Господней, признавая их своими братьями и сестрами в Господе. Но когда в Антиохии появилась партия обрезанных, Петр «стал таиться и устраняться, опасаясь обрезанных».

К сожалению, это было лишь началом. Павел рассказывает галатам в главе 2 своего Послания о том, что произошло дальше. Остальные верующие из иудеев последовали дурному примеру Петра и «вместе с ним лицемера ли» (Павел говорил так, потому что знал, что Петр действовал из страха, а не по убеждению), и даже Варнава, несмотря на все, что видел во время первого миссионерского путешествия, «был увлечен» общим лицемерием и «устранился». Павел кипел гневом — не из личных амбиций, не потому, что его собственное положение находилось под угрозой, но ради истины. Он видел, что Петр и его последователи «не прямо поступают по истине Евангельской». Поэтому он «лично противостал ему [Петру], потому что он подвергался нареканию», и упрекал его за непоследовательность «при всех». Поведение Петра противоречило истине Евангелия. Поэтому Павел сказал Петру: «Мы… узнавши [ты и я, Петр и Павел, придя к соглашению по этому поводу], что человек оправдывается не делами закона, а только верою в Иисуса Христа, и мы уверовали во Христа Иисуса, чтобы оправдаться верою во Христа, а не делами закона; ибо делами закона не оправдается никакая плоть» (Гал 2:15—16). Если мы знаем это и сами это испытали, как же мы можем проповедовать язычникам иное Евангелие? Далее, если Бог принимает их по вере так, как принял нас, как можем мы нарушить наше общение друг с другом? Как смеем мы отвергать тех, кого принял Бог? Логика Павла была непреклонной. Его смелое противостояние Петру принесло желанные результаты. Ибо к тому времени, когда Петр прибыл в Иерусалим на собор, он возвратился на истинный путь и принес на собор верное свидетельство о Евангелии благодати и его последствиях для иудейско–христианского братского общения. Варнава тоже вернулся на исходные позиции.

Эту проблему можно прояснить серией вопросов. Может ли грешник спастись только лишь Божьей благодатью в и через распятого Христа, когда этот грешник с верой прибегает ко Христу для спасения? Сделал ли Иисус Христос Своей смертью и воскресением все, что было необходимо для спасения? Или же мы спасаемся частью благодаря благодати Христовой, частью благодаря нашим собственным добрым делам и религиозным обрядам? Дается ли нам оправдание sola fide «толькой верой», или же через сочетание веры и дел, благодати и закона, Иисуса и Моисея? Являются ли уверовавшие из язычников сектой в иудаизме, или истинными и равноправными членами многонациональной семьи? Здесь решался вопрос не об иудейской обрядовой практике, но об истине Евангелия и будущем Церкви.

Поэтому мы не удивляемся тому «яростному расколу и разногласиям» (2, НАБ), которые возникли в церкви. Мы должны быть благодарны антиохийской церкви за то, что она решительно взялась за столь трудное дело и предприняла практические шаги для разрешения этого вопроса. Созыв собора является чрезвычайно важным событием, когда он направлен на выяснение доктринальных концепций, на прекращение противоречий и установление мира. Итак, положили Павлу и Варнаве и некоторым другим из них отправиться по сему делу к Апостолам и пресвитерам в Иерусалим (2), Итак, бывши провожены церковью, они проходили Финикию и Самарию, рассказывая об обращении язычников, и производили радость великую во всех братиях (3). По прибытии же в Иерусалим, они были приняты церковью, Апостолами и пресвитерами, и возвестили всё, что Бог сотворил с ними (4).

2. Дебаты в Иерусалиме (15:5–21)

После того как Иерусалимская церковь, а особенно Апостолы и старейшины тепло приветствовали делегацию из Антиохии, вновь встал тот же острый вопрос. Тогда восстали некоторые из фарисейской ереси уверовавшие и говорили, что должно обрезывать язычников и заповедывать соблюдать закон Моисеев (5). Они точно следовали Библии и высоко ценили обрезание и закон как Божьи дары Израилю. Но они пошли дальше и сочли их необходимыми для всех и каждого, включая язычников. Мы отмечаем слово должно так же, как фразу «не можете» в 1 стихе. Обрезание и следование букве закона, настаивали они, были совершенно необходимы для спасения. Итак, Апостолы и пресвитеры собрались для рассмотрения сего дела (6), хотя в собрании присутствовали и многие другие. Лука не сообщает подробностей о долгом рассуждении (7а), но дает краткий обзор самых важных речей трех Апостолов —- Апостола Петра (7–11), Апостола Павла при поддержке Варнавы (12) и Апостола Иакова (13–21).

а. Петр (15:7–11)

Петр напомнил собравшимся о случае с Корнилием, который произошел около десяти лет назад. Тогда Апостол сыграл роль главного посредника, и всю инициативу он смиренно отдал Богу. Во–первых, сказал Петр, Бог от дней первых избрал из нас меня, чтоб из уст моих язычники услышали слово Евангелия и уверовали (7). Бог это решил, а привилегию исполнения Своего решения отдал Петру. Второе, Сердцеведец Бог (слово kardiognostes было также использовано в отношении Иисуса в 1:24) дал им свидетельство (имея в виду «показал Свое одобрение язычникам», НАБ, ИБ), даровав им Духа Святого, как и нам (8). Это еще раз доказывает то, что говорил Петр раньше, что «во всяком народе боящийся Его и поступающий по правде приятен Ему» (10:35) и означает отсутствие каких бы то ни было расовых барьеров для обращения. Но Бог «принял их» в Божью семью только тогда, когда дал им Своего Духа. Третье, Бог не положил никакого различия между нами и ими, верою очистив сердца их (9), открыв, что только чистое сердце делает возможным их общение между собою, а не внешняя праведность, выражающаяся в диете и ритуалах. В этом и есть очищение верой, а не делами.

Это Божье действие, проявившееся в избрании Петра для благовестил язычникам, такое же излияние Духа на них и очищение сердца верой приводит к определенным выводам. Говоря об этом, Петр обращается прямо к оппозиции: Что же вы ныне искушаете Бога (то есть, зачем вы провоцируете Его, противясь тому, что Он ясно открыл?), желая возложить на выи учеников иго, которого не могли понести ни отцы наши, ни мы? (10). Иудеи не получили спасения повиновением закону; возможно ли, что язычникам это удастся? Но, продолжил Петр, мы веруем, что благодатию Господа Иисуса Христа спасемся, как и они (11).

Провозглашая свое последнее утверждение, Петр, возможно сам того не замечая, повторяет евангельскую истину, представленную Павлом во время открытого столкновения с Петром в Антиохии. Так они вместе дали четкое определение, что спасение дается «благодатию Господа Иисуса Христа» и «верой в Иисуса Христа». Благодать и вера неразделимы.

Павел: «Мы… узнав, что человек оправдывается… только верою в Иисуса Христа. [Тогда] и мы уверовали во Христа Иисуса» (Гал. 2:16).

Петр: «Но мы веруем, что благодатию Господа Иисуса Христа спасемся, как и они» (Деян. 15:11).

Центральной темой свидетельства Петра было то, что язычники услышали Благую весть, уверовали в Иисуса, получили Духа и были очищены верой, а также то, что на каждом из перечисленных этапов Бог «не положил никакого различия между нами и ими» (9; ср.: 10:15,20,29; 11:9,12,17). В пересказе речи Петра тема «нам–им», «мы–они» повторяется четыре раза. Бог даровал им Духа, как и нам (8), не положил никакого различия между нами и ими (9). Зачем же пытаться возложить на них иго, которое не можем вынести мы? (10). Но мы веруем, что благодатию Господа спасемся, как и они (11). Если бы иудействующие могли понять, что Бог не делает различий между иудеями и язычниками, но спасает и тех и других благодатью через веру, они бы тоже не стали делать этих различий. Благодать и вера уравнивают нас, делая возможным братское наше общение.

б. Павел и Варнава (15:12)

Тогда умолкло все собрание, демонстрируя глубокое уважение к ораторам, и слушало Варнаву и Павла (Варнава упоминается здесь первым, видимо, потому, что в Иерусалиме его знали лучше, чем Павла) рассказывавших, какие знамения и чудеса сотворил Бог чрез них среди язычников. Несколько ранее говорилось о том, «что сотворил Бог с ними» (meta в 14:27 и 15:4, ПНВ); а теперь чрез них {did), как Своих исполнителей. Сообщение о речи миссионеров было чрезвычайно кратким, потому что читатели Луки уже знакомы со всеми подробностями первого миссионерского путешествия из Деяний 13 и 14. А о чудесах и знамениях было упомянуто не для того, чтобы умалить значимость проповеди слова Божьего, но потому, что эти знамения лишь утверждали и подтверждали сказанное.

в. Иаков ( 15:13–21)

Затем «начал речь» Иаков, которого, благодаря его репутации Божьего праведника, позже стали называть «Иаковом Праведным». Это был один из братьев Иисуса, уверовавший, по–видимому, через явление воскресшего Христа (Мк. 6:3; Деян. 1:14; 1 Кор. 15:7). Позже в своем новозаветном Послании он будет говорить о том, что спасающая вера всегда приводит к добрым делам любви и что «мудрость, сходящая свыше, во–первых, чиста, потом мирна, скромна, послушлива, полна милосердия и добрых плодов, беспристрастна и нелицемерна» (Иак. 3:17). И теперь он на практике проявляет эту мудрость. Являясь Апостолом (Гал. 1:19), признанным лидером Иерусалимской церкви (не одним из руководителей, так как перед словом «лидер» стоит определенный артикль) (12:17) (Гал. 2:9; ср.: Деян. 21:18), он явно был на собрании председательствующим. Он подождал, пока лидирующие миссионеры–Апостолы, Петр и Павел, не представят полностью своих свидетельств. Затем, после же того, как они умолкли, начал речь Иаков и сказал (НАБ, «подытожил»), обратившись к аудитории: мужи братия! и предложил им: послушайте меня (13). Потом, назвав Петра его еврейским именем (достоверный штрих), он подводит итог его речи следующими словами: Симон [дословно Симеон] изъяснил, как Бог первоначально призрел на язычников, чтобы составить из них народ во имя Свое (14).