Действительность не совпадение. Часть 3. На обочине и не пикник. Часть 4. Построить…, и там, и где, и когда…

Над приставным столиком появился голографический скелет здания Министерства обороны с линиями кабельной сети. На первом этаже, в помещении коммутационного узла мигала красная точка. Подполковник подскочил к голограмме и, не обращая внимания на присутствующих, замысловато матерясь, буквально разорвал ее руками, чтобы добраться до изображения проводов и кабелей с установленной на них коробочкой. Судя по лицам Михаила и Семена Евгеньевича, это было из разряда сверхъестественного. Михаил ринулся к столу подполковника и, подняв трубку телефона, выпалил:

– Код красный, прошу принять.

Получив пакет информации на «FLY» и короткую инструкцию по использованию, он буквально вылетел из кабинета.

В помещении повисла тишина. Подполковник промокнул салфетками выступившую испарину, смущенно глянул на нас, потом на экран с застывшими лицами Петра и компании.

– Я так понимаю, ваши подопечные тоже присоединяются к проекту, – сказал он утвердительно и продолжил: – Почему именно переработка? Ваши возможности, сдается мне, выше обозначенного!

– Целью было оценить возможности созданного Анастасией и ребятами, они заслуживают воочию увидеть результат своего кропотливого труда. Откровенно говоря, я с самого начала был удивлен их выбором. Меня поразило, что они – суть эпохи трендов – сумели отказаться от мгновенного личного обогащения.

Меня прервал Михаил, ворвавшийся в кабинет с грацией носорога.

– Вам надо задержаться. Потребуется время на извлечение устройства. К вам личная просьба – оценить штуковину. Нужно узнать источник интереса, если это возможно, – высказался он рассудительным голосом, в котором улавливались нотки примирения.

Третий акт Марлезонского балета стоил «Оскара». Возвращенный на столик «FLY» явил присутствующим голограмму РИН. Михаил вздрогнул и оперся рукой на спинку стула. На экране застыла четверка парней с вытаращенными глазами.

– К месту установки, после… э – э–э… витиеватой фразы министра, были отправлены три робота. Информация о производителе и адресате скопирована, установлена служба и заинтересованные лица. Через минуту девайс будет здесь. Системы самоуничтожения блокированы и демонтированы для изучения. Прошу снять защитный экран с воздуховода.

РИН указала рукой место работ. Михаил без лишней суеты пододвинул столик к стене, взобрался, достал мультитул, открутил винты и снял решетку. С опаской уставился на мигающего зеленым огоньком робота.

– Не надо бояться, возьмите его руками, он не тяжелый, – РИН пристально следила за процедурой.

Все присутствующие в застывших позах наблюдали за происходящим. Михаил, чей самоконтроль дал заметный сбой, достал поблескивающее металлом изделие, напоминавшее крупного таракана с контейнером на спине. В нем лежал вскрытый девайс и еще два робота меньшего размера.

– Вы можете все это доставить в кабинет министра. Прошу роботов не калечить, необходимую информацию предоставлю. Возьмите «FLY», покажу всю проведенную операцию.

Голограмма пропала. Михаил осторожно снял трубку телефона, пояснил произошедшее, уже с меньшей опаской сгреб роботов и «FLY» и опять испарился за дверью.

– Видимо, день сегодня будет длинный, – произнес уже приходящий в себя Семен Евгеньевич. – Уж простите, вам, – кивнул подполковник на экран, – не предлагаю.

На столе появилась бутылка коньяка. С экрана хохотнули и отключились.

– Вы как знаете, а мне и этого будет мало. – Он нажал клавишу настольного телефона и произнес: – Валентина, кофе, пожалуйста, на троих… Хотя нет, на четверых. – Улыбнулся, достал стаканы, горсть конфет и разлил коньяк.

Стаканы еще были на столе, когда в кабинете шумно возник взъерошенный Михаил. Молча подошел к столу, налил половину стакана и осушил его под наши вопросительные взгляды.

– Ваши близкие родственники и родственники группы Петра переводятся в разряд закрытых специалистов, с грифом, – произнес он и, обернувшись к нам, продолжил: – А вы переходите в разряд лиц особой важности. Меня переводят к вам в прямое подчинение с правом голоса при обсуждении возникающих ситуаций. Семен Евгеньевич со своими службами по вашим запросам обеспечивает весь комплекс разработок, реализации и сопровождения. Финансовая сторона вопроса – открытое финансирование.

Он замолк, рассматривая всех нас. Остальные напоминали людей, рыдающих над телом умершего слона со стрит – арта, есть такое графити: влипли, от слова «совсем». Настенька смотрела на меня испуганными зелеными льдинками, подполковник потирал шею, Михаил скалился. Все почему-тоодновременно посмотрели на меня, и это мне очень не понравилось.

На сегодня, считая и «плюшки», программа была более чем насыщенной. Михаил рассказал, что предпринято по остальным привлекаемым с нашей стороны людям, после чего мы, собрав свои вещи, направились на выход. В коридоре нас ожидали парни Михаила. До лифта шли быстро и другим путем. Без задержек спустились в фойе служебного входа. На улице стояли два совершенно черных минивэна – нас посадили в первый. Михаил захлопнул дверь.

– Едем в Кубинку, там подождем остальных, завтра летим обратно. В гостинице неплохой ресторан, так что вам не будет скучно ожидать остальных, – сказал он, ободряюще улыбнулся и добавил: – Всего час с вами знаком, только вот действительность далека от совпадения.

В Одинцовский район ехать было часа полтора, так что было время поговорить. В салоне мы были втроем. Настенька уткнулась мне в плечо, задумчиво перебирая мои пальцы своими.

Скоропалительность происходящего зашкаливала. Память снова услужливо окунула меня в школьные воспоминания.

Зимой занятия начинались затемно, так нам не лень было прийти в класс пораньше, чтобы вывернуть лампочки под потолком и положить на цоколи мокрую промокашку. Лампочек было десять. Первый урок начинался в восемь, в восемь пятнадцать тухла последняя лампочка, и весь класс благополучно спал полтора урока. Потом… потом вызвали родителей…

За окном пролетали автомобили, почтительно уступая дорогу двум абсолютно черным машинам с номерами МО.

Глава 2

Кубинка. Одно название заставило подобраться. Настя заинтересованно смотрела по сторонам.

– Петр с ребятами уже на территории, осматривают комплексы, – выдала РИН, хохотнув на реакцию вздрогнувшего Михаила, и лаконично подытожила: – В холле мама Анастасии и Виктор Яковлевич.

Машины остановились у гостиницы, над входом в которую висела надпись с ожидаемым названием «Маршал». Михаил открыл дверь, подал Анастасии руку. Следом, собрав все наши вещи, вышел и я.

Оба почти бегом заскочили в двери гостиницы. Оставшись один, я с интересом посмотрел вокруг. Самим мной интересовались крепкие парни, которые старались не светиться, скрываясь в тени машин. Вздохнув, я шагнул за парочкой в двери новой действительности.