Ди, охотник на вампиров

Дорис понимала, что спасли ее лишь превосходные рефлексы умелого охотника. Обычный человек еще несколько секунд назад рухнул бы со вспоротым горлом. Девушка мысленно поблагодарила отца.

— До старой леди футов сорок. Тут без хитрости не обойтись, — пробормотала себе под нос Дорис.

Она рисковала, но это был ее единственный шанс. Девушка понятия не имела, какого рода неприятности способна ей причинить старая карга.

И опять взвился в воздух кнут — по направлению к старухе.

Свистящий скотодух тут же атаковал Дорис. Мгновение — и плеть, резко щелкнув, рванулась назад. Секундой позднее девушка ощутила, как нечто в пустоте рвется пополам. Пространство наполнилось удушающей злобой — впрочем, тягостная атмосфера быстро рассеялась.

— Ва-ах!

Вопль, испущенный согнувшейся в три погибели старухой, заставил Дорис вскочить на ноги. Девушка спровоцировала нападение скотодуха, сделав вид, что угрожает старой карге, но в последнюю секунду одним поворотом запястья изменила направление удара, поразив тварь. Опоздай Дорис хоть на долю секунды, сейчас она была бы уже мертва.

Смертельный фокус оправдал себя, но тут проявился непредвиденный побочный эффект. Поскольку старуха вызвала скотодуха к жизни собственным колдовством, уничтожение его повлекло за собой разрыв и другого ее заклятия, в которое чародейка вложила все свои жизненные силы: когда чары рухнули, черное сердце ведьмы стукнуло в последний раз. В этот момент исчезла кошмарная тварь, тянувшаяся к последнему солдату Сил обороны Фронтира.

— Эй, леди! А ну-ка, очнись! — Дорис подбежала к колдунье и схватила ее за руку, но глаза старухи уже закатились. Изо рта сочилась пена, а на морщинистом лице покойницы навсегда застыло обиженное выражение. На лбу краснело клеймо — пентаграмма, отметина чародея. — Ах, черт! Не совсем этого я хотела… — Дорис всего лишь защищалась и никого не хотела убивать, даже злую колдунью, поэтому на сердце девушки легла тяжесть. — Прости, но тебе придется подождать тут, пока я не вернусь. Меня ждет важное дело.

Дорис уложила труп на землю и уже собралась идти назад, к лошади, но вдруг застыла, обуреваемая сомнениями. Девушка ясно понимала, что выяснить, в порядке Ди или нет, куда важнее, чем доставить в город мертвое тело. Ведь она явилась сюда, прекрасно осознавая, чем рискует.

Останки старухи выглядели ужасно жалкими и одинокими. Ветер небрежно трепал рукава потертой накидки. Брошенный в глуши труп — заманчивая цель для любых чудовищ. Плохо, если кто-то из них позавтракает колдуньей, но куда хуже, если он проникнет внутрь старухи — это будет страшная угроза человечеству. Даже при свете дня здесь наверняка бродят опасные существа, способные превратиться в огненный шар, скользнуть в холодное тело и овладеть бесхозным мертвецом, с которым не обошлись как должно.

Дорис не прихватила из дому никаких приспособлений, с помощью которых сейчас можно было бы позаботиться о трупе. Лошади или повозки старухи поблизости не наблюдалось, а внутренний карман плаща колдуньи не содержал ничего, кроме нескольких подозрительных на вид безделушек.

Дорис вернулась к телу и осторожно приподняла его.

— Не думаю, что здесь действительно снуют твари, которые жаждут овладеть тобой, но все равно я собираюсь забрать твое тело. Однако никаких гарантий, что мы вернемся назад в целости и сохранности, нет.

Погрузив труп на лошадь позади седла, Дорис для надежности сыромятным шнурком прикрутила руки и ноги старухи к кобыле. Так покойница не свалится на ходу и никуда не денется, даже если кто-то и проникнет в нее. Дочь охотника привыкла к работе такого рода — Дорис управилась меньше чем за три минуты. Затем девушка вскочила в седло.

«В любом случае теперь я отправлюсь к главной дороге».

Лошадь сделала всего пару шагов, когда Дорис резко развернулась. Что-то тяжелое прожужжало за ее спиной. Раздался шлепок — и отрезанная голова старухи, описав кровавую параболу, бухнулась на землю, за миг до удара оскалившись и открыв глаза — глаза демона! Затем она устремилась к особе, ответственной за отделение ее от тела. Всадник, возвышавшийся на ближнем холме, метнул вперед черную молнию; расколотая ото лба до подбородка голова старухи упала в пыль и больше не двигалась.

Дорис осознала, что отделалась легким испугом.

За ее спиной застыл обезглавленный труп, чьи когтистые пальцы еще миг — и разорвали бы девичье горло. С запястий свисал лопнувший шнур. Злой дух завладел телом колдуньи еще до того, как Дорис прикоснулась к ней. Чуть только покойница избавилась от пут, чтобы напасть на Дорис сзади, всадник на холме с непревзойденным мастерством и скоростью отрубил колдунье голову.

Лошадь встряхнулась, и безголовое тело шлепнулось в траву, а Дорис наконец повернулась к своему спасителю.

— Ох, Ди, я…

Румянец вспыхнул на ее щеках. Впрочем, держался он недолго.

Красота спускавшегося с холма ловкача не уступала красоте Ди, но это определенно был не он.

— Поверить не могу, как ты просекла. — Поравнявшись с девушкой, Рэй-Гинсей чарующе улыбнулся. Он говорил о том, что она ощутила чужое присутствие и обернулась за долю секунды до нападения.

— Ерунда. Похоже, я вновь у тебя в долгу. Что за оружие ты применил?

Рэй-Гинсей сделал вид, что удивлен столь необычным для дамы вопросом.

— Да простит меня юная леди, но, судя по твоему одеянию и кнуту, ты, видимо, из охотников.

— Охотником был мой отец. А я вроде как играю в него, — не смущаясь и не скромничая ответила Дорис и улыбнулась. По неизвестной причине улыбка получилась натянутой.

Осознав, что даже после обмена любезностями Дорис смотрит на него неотрывно, но не на лицо, а скорее, на отягченную оружейным поясом талию, привлекательный юноша мрачно усмехнулся.

— Что привело тебя сюда в столь ранний час? Ты был на дороге?

— Точно так.

— В таком случае не отвезешь ли вместо меня в Город тело старой леди? Я бы и сама поехала и объяснила все шерифу, но, честно говоря, сейчас я немного спешу. — Дорис остановила лошадь и быстро описала, что случилось.

Молча выслушав девушку, Рэй-Гинсей пробормотал:

— Понятно. Значит, вот оно как… Да, я позабочусь о трупе. С обоими телами обойдутся должным образом.

— С обоими? — Дорис нахмурилась, но беззаботная улыбка юноши разгладила морщинку на ее лбу. — Ладно, хорошо. Спасибо.

Она натянула поводья, но тут сильные руки обхватили красавицу и заключили ее в объятия. Изо рта Рэя-Гинсея струился сладкий аромат, совершенно не свойственный мужчинам.

— Какого черта…

— Я спас тебе жизнь, причем ценой жизни одного из четырех моих спутников. Конечно, ты очень красива. Да еще вчерашний случай… Едва ли кто-нибудь станет винить меня, если я взыщу маленькую компенсацию.

— Лучше отпусти меня, иначе…

— А еще ты видела нечто, не предназначенное для твоих очей. Мы действительно не можем позволить тебе отправиться в город и рассказать обо всем случившемся. Так что тебе придется умереть здесь и сейчас. Скажем так, почему мне нельзя отомстить за павшего товарища? Не сопротивляйся. Ты еще поживешь немного. По крайней мере до тех пор, пока я не получу удовольствие…