Диалектика мира

Во все века человеческой цивилизации, особенно в тысячелетия становления социальности общество или праобщество (позже прасообщество) жестким доминированием законных табу пресекало поползновения тех, кто (что) мешал под угрозой гибели групповому становлению социогенеза. Ведь именно он в те времена выполнял диалектические функции процесса мира. В этих случаях диалектика мира в лице самоорганизации диктовала проблемы, которые подлежали наказанию и исправлению, корректировке в личностной субъективности пралюдей, вплоть до самых жестоких мер. Да, были локальные стычки за пищу или половые страсти, но не было осознательных кризисов и катастроф. Несмотря на немалое количество наличия тупиковых ветвей эволюции, когда процесс мира ликвидировался на уровне природной субъективности.

Новейшая безнаказанность вне проблем это существенные субъективные отклонения от диалектического процесса мира. Поскольку проблемы были есть, они немалые в масштабах всего сообщества. Разве может мир планету брать, если проблема безнаказанности загнана внутрь, даже в чертоги пресловутой глубинной власти. Причем, спрятали ее так далеко, что даже ментальный глобализм ее не может разглядеть и поймать. Такая безнаказанность есть немалая проблема человечества, которую пытаются скрыть. Это еще один парадокс должного сосуществовани с миром.

Объективность самоорганизации в виде того, "что должно быть" одновременно развязывает руки обществу и сообществу для выражения того "что есть". Но связывает руки для выражения того. "что будет". Таким образом человек и общество проявляют свою самость в определенных рамках общественного сознания и иначе существовать не может. В противном случае рвется его связь с обществом и рушатся устои социального и социетального. В этом случае общество расходится с государством, что приводит к расгосударственности. Если человек вынужден действовать в строгом соответствии с нормами общества, это приводит к тоталитаризму и гипертрофии государства при торможении процесса мира. В этом уже проблема безнаказанности самого общества.

С другой стороны, безнаказанность как диалектическая категория непременно подразумевает ее сосуществование с наказанностью. Такая относительность обычно возникает и становится в конформной системе сил и направленностей, которой безусловно является человеческое сообщество. Если оно кого-то наказывает, то что-то или кто-то остается ненаказанным. Получается недиалектический склад помыслов и действий. Подобное происходило всегда в многовековой истории человечества. В современной цивилизации, однако, имеются государства – эти машины репрессий и подавления, наказания инокомыслия и инобытия, которые, якобы, должны будут сгинуть в небытие. Таковы идеи ультраглобалистов, до сих пор пребывающие вне проблем и наказанности.

Однако при этом не наказываются некие элементы угодные государственным структурам. Так зарождается и становится коррупция. В подобном отношении оказывается их безнаказанность, которая, якобы, не вызывает проблем. Она лежит вне них. Тогда остается незакрытой дилемма – что важнее: наказание мелкого, частного или безнаказанность крупного, стратегического для целостности сообщества с процессом мира? Может быть, это является решающим фактором в вопросе почему мир нас не берет? Ответ видится таким: обычно парадоксально наказанным оказывается мелкое – то, что должно быть. А вот то, чего не должно быть, например, крупные коррумпированные структуры, остается безнаказанным. Вообще, вопросы сосуществования человека и государства во многом субъективно осознанно запутаны, претенциозны и даже обманны.

С третьей стороны, рассмотрение причин перекосов социальной категории наказанности и безнаказанности в условиях безусловного наличия терроризма. кризисов и войн в современных условиях бытийного сообщества – утверждает свидетельство реализации такого сценария, когда упускается большое в ущерб малому. При этом сообщество оказывается бессильным перед хозяйничанием государственных структур в заповедных социетальных горизонтах человеческой цивилизации. В том числе над неповинными в том, что их мир не берет, по большому счету, людьми. Отсюда вырастают головы гидры коррупции, торговли оружием, наркотрафиков и олигархии паразитического финансового капитала, которые, тем не менее, объявляются не вне закона, а вне проблем.

Более того, в таком случае народ обычно успокаивают сентенциями типа: "так должно быть". И выплывает на "брег песчаный и пустой" бытия одиозная доктрина изначальной греховности человека. При этом становится жажда наказуемости вместе с диалектической категорией искажения общечеловеческих ценностей, начиная еще с библейских времен. Почему сценарий "ветхого Адама" оказался настолько живуч, что до сих пор превалирует над миром? Парадоксально, но он диалектичен, потому актуален до сих пор. Его есть кому актуализировать – например, трансгуманисты давно уже подняли его на копье.

Без вины человека и его сообщество ждали бы райские сады. А так – виновен и наказывается он, а не нечто более глобальное в сцепке с процессом мира. К тому же при этом говорят в оправдание многие исследователи классического образца, мол-де: капитализм не может поступать иначе. Он, якобы, органически связан с кризисами, насилием, обманом и войнами ради прибыли, которая оказывается превыше всего, даже мира. Однако капитализм это единственный и инвариантный способ производства, диалектический в своей основе, когда процесс труда связан в целостность с его материальными результатами. Значит, дело, отнюдь, не в капитализме, а в отсутствии регулирующего его начала – в сообществе, которое допускает безнаказанность вне проблем.

С четвертой стороны, на нас глядит звериный оскал извращенных прав и свобод, которых уже наказали. Несмотря на то, якобы, их утверждение в нашем гражданском обществе постиндустриального или постнеклассического образца. Однако, прежде всего, сами права и свободы должны быть вхожи в ранг общечеловеческих ценностей. И только потом применяться для уравновешивания самоорганизационных потоков внутреннего и внешнего качества в сообществе и мире. В диалектическом ракурсе всякое право должно декларировать обязанности, а свобода – несвободу или хотя бы ее концептуальные принципы. Этого не делается государственными структурами и их законодательной базовой установкой.

Понятно, что между правами и обязанностями должна быть диалектическая связь сосуществования. Однако о каком сосуществовании может идти разговор и дело, если они сегрегированы как общечеловеческие ценности – извращены как существующая целостность. Примеров тому тьма, последние из них: глобалисты с их пресловутым "золотым миллиардом" прав и свобод. Или трансгуманисты с несвободой "улучшения человека". Человеческая цивилизация, несмотря на созданные в вековой истории шедевры культуры и искусства, не могло организовать действительную демократию не только в социетальных масштабах, но и в решении насущного социального вопроса. Вот уж воистину: "безнаказанность вне проблем". Тем не менее именно она способствует тому, что человеческое сообщество мир не берет.

Диалектика мира утверждает принцип "Наказуемость вне наказания" – своего рода подобие "категорического императива" И. Канта. Тогда вина единичного становится общей и наказанию не подлежит по причине врожденного свойства самонаказания от сообщества. Для того, чтобы его смог брать мир. Да, безнаказанность порождает зло. Но само зло в диалектическом выражении должно быть добрым. Самонаказание – лучший выход на стезе правового предела, который не должен оставаться вне проблем. Тем более, что зло порождается и становится в диалектическом добре. Значит, добро пока недостаточно хорошо, если презумпция невиновности подразумевает заведомую виноватость.