Диана. Жизнь, любовь, судьба
Шрифт:
Джефсон сопровождал Диану на сотнях мероприятий. Он, как никто другой, понимал, что «сочувствие принцессы всегда было очень искренним»: «Я видел ее у постели умирающего ребенка. Она держала девочку за холодную руку, утешала несчастных родителей. Она разделяла их горе. Она не была спокойной, как посторонний человек, или отстраненной, как психолог… Ее окутывала атмосфера невероятного покоя. Рыдающая мать и страдающий отец понимали, что могут поделиться с ней своей скорбью – и это будет правильно…» [280]
280
Там же, p. 40.
Диана, по словам Джефсона, действительно глубоко сочувствовала тем, с кем общалась. Эта способность – результат поразительного эмоционального роста и развития. «Проявляемое
281
Там же.
Причина низкой самооценки Дианы кроется еще в родительском разводе. Мать покинула ее, и это оставило неизгладимый след в ее психике. У души яркой, блестящей, остроумной, доброй девушки была и темная сторона. Низкая самооценка вела к булимии, перепадам настроения, сложностям в близких отношениях. Диана с трудом верила, что люди ее любят такой, какая она есть. Часто она ложно истолковывала человеческие мотивы и совершенно незаслуженно вычеркивала людей из своей жизни. У Дианы были периоды страшной депрессии, резкие перепады настроения; булимию она лечила прозаком.
«Когда ей было плохо, она ела, ела, ела, начиналась рвота, потом настроение ее резко улучшалось – она хохотала, как безумная», – рассказывала близкая подруга [282] . Друзья семьи, которые привыкли к подобному поведению старшей сестры Дианы, Сары, считали, что ей нужно обратиться к врачу, которому она могла бы доверять. Побеседовав с Дианой, психиатр пришел к однозначному выводу: с Дианой все в порядке, избавить ее от страданий может лишь любовь принца Уэльского. Она по-прежнему была страстно влюблена в Чарльза и мечтала о его уважении и признании, но именно этого он ей дать не мог. Чарльз постоянно отвергал Диану, унижал ее при любом удобном случае, и это приводило ее в отчаяние.
282
Интервью автору (16.11.2005 г.).
«Из-за мужа я чувствую себя абсолютно неадекватной. Каждый раз, когда я выныриваю, чтобы глотнуть свежего воздуха, он снова топит меня…» [283] «Она не была безумной, она была несчастной», – говорила подруга Дианы [284] . Роза Монктон называла Диану «раненым зверем». Темная сторона уязвленной души вела ее к саморазрушению, паранойе и удивительной жестокости. Хрупкая психика Дианы расщеплялась, делилась – в ней жило сразу два человека – добрый и жестокий.
283
Andrew Morton, Diana: Her True Story – In Her Own Words, p. 60.
284
Интервью автору (21.06.2005 г.).
«Диана переживала глубокий внутренний конфликт, связанный с расщеплением личности, – писала Роза Монктон. – Она одновременно была и очень сложным, и очень простым и наивным человеком. Две личности сосуществовали в ней порой гармонично, порой вступая в конфликт. Жизнь ее становилась гораздо сложнее, чем ей следовало бы быть. Темная сторона Дианы – это раненое, загнанное в ловушку животное. Светлая – радостное и сияющее существо… Раненое животное испытывает страх и ужас… ему хочется причинить боль тем, кто его предал…» [285]
285
Слова Розы Монктон приводятся в книге Brian MacArthur (ed.), Requiem: Diana, Princess of Wales 1961–1997, p. 64–65.
И все же Диана была совсем непохожа на ту хнычущую, погруженную в жалость к себе женщину, какой она предстает в звукозаписях и книгах. Там она сознательно старалась выставить себя жертвой (в этом она очень похожа на своего
мужа, которому, по сути дела, было не на что жаловаться). «На самом деле, – говорит Джефсон, – она была поразительно жизнерадостна и позитивна. И это не переставало меня удивлять. Сколь бы тяжелым ни было ее положение – а в жизни каждого из нас случаются черные дни, – она всегда откликалась на шутки, обладала превосходным чувством юмора. Она всегда была готова видеть светлую сторону в самой мрачной ситуации. Как жаль, что Диана из-за низкой самооценки и непреодолимого желания выставить себя жертвой редко была самой собой. Когда ей предоставлялась возможность предстать жертвой, она всегда ею пользовалась. Друзей и советчиков она выбирала по тому же принципу: ей были нужны только те, кто подпитывал это желание… Трагическая фигура, которая возникла в представлении общества, не совсем соответствовала действительности. Трагедия заключается в том, что той Диане, какой она была на самом деле, так и не удалось выйти на свет» [286] .286
Интервью Патрика Джефсона автору в марте 2004 г.
Осознав, что муж не любит ее и не собирается хранить ей верность, Диана пыталась решить свои проблемы с помощью астрологов, психотерапевтов, массажистов, экстрасенсов и гадалок по картам Таро. С некоторыми из них ее познакомила Ферджи по предложению своей близкой подруги, хозяйки ресторана «Сан-Лоренцо» в Найтсбридже, Мары Берни. Хотя близкое окружение Дианы не одобряло подобной склонности, сама Диана с удовольствием отправилась в духовное странствие. Общение с подобными людьми успокаивало ее и давало ей силы мириться с реалиями повседневной жизни. Она верила в астрологию безгранично. И ей давали те ответы, какие она хотела услышать. Первым ее астрологом была Пенни Торнтон. Ферджи консультировалась у нее в 1986 году. В феврале 1989 года, по-видимому после эпизода на вечеринке у леди Голдсмит, Диана обратилась к другому астрологу, Дебби Фрэнк. Пытаясь решить свои проблемы, Диана становилась невероятно доверчива.
С декабря 1988 года Диана консультировалась и у Стивена Твигга. Этот «специалист» пропагандировал энергичный массаж, строгую диету и духовное развитие в стиле нью эйдж. По его предложению Диана начала принимать витамины, занялась детоксикацией и села на диету доктора Хэя. Она занималась ароматерапией, гипнотерапией и акупунктурой – ей хотелось расслабиться физически и эмоционально и обрести внутренний покой. Диана, по словам ее биографа Салли Беделл Смит, была «очень легковерной… Она полностью полагалась на астрологов – как полагалась на друзей и любовников» [287] . Диана звонила им в любое время дня и ночи. Уна Шэнли-Тоффоло, которая начала посещать Диану в сентябре 1989 года, подтолкнула принцессу к занятиям медитацией. С самой первой встречи Уна поняла, что перед ней очень скромный и уставший человек, печальный и уязвимый.
287
Sally Bedell Smith, Diana: The Life of a Troubled Princess, p. 189.
А тем временем в личной жизни Дианы – в ее отношениях с Джеймсом Хьюиттом – произошли серьезные перемены. Хьюитт, который старался поддержать нуждающуюся в помощи Диану, порой переходил границы допустимого. Об этом вспоминает журналистка Анна Пастернак. Диана осыпала своего любовника подарками – ей всегда нравилось одевать любимых мужчин по своему вкусу. Хьюитта, по ее собственным словам, она «одела с головы до ног». Но и ее верность тоже имела границы, и Хьюитт скоро в этом убедился.
В мае он, а не принц Чарльз отправился с Дианой на бал в Олторп в честь шестидесятилетия Рейн (на самом деле мачеха Дианы родилась в сентябре). Вечером они с Дианой отправились в павильон с бассейном и занялись там любовью. Хьюитт понимал, что главный его грех в глазах Дианы – это готовность оставить ее ради карьеры. Той осенью полк Хьюитта перевели в Германию. Несмотря на слезы, протесты и обвинения Дианы, Джеймс отправился к новому месту службы.
16 сентября 1989 года любимый брат Дианы, Чарльз, женился на Виктории Локвуд. Диана присутствовала на церемонии в Грейт-Брингтоне, а затем на приеме в Олторпе. Отношения между детьми Спенсера и мачехой не улучшились – после выздоровления отец преисполнился глубочайшей благодарности к Рейн и теперь полностью находился в ее руках. Она беззастенчиво распродавала серебро, антикварную мебель, архивы, нотные рукописи, рисунки и картины – причем, чтобы избежать публичности, делала это приватно и по заниженным ценам.