Дик Адвокат и Гус Хиддинк. Невероятные приключения голландцев в России

– Гус рассказывал, что ваш отец получил награду от генерала Эйзенхауэра за подвиги во Второй мировой войне. Что конкретно он сделал?

– Папа участвовал в движении Сопротивления нацистам. Раненых пилотов антигитлеровской коалиции, которых фашисты сбивали над нашим городом, транспортировали по сверхсекретной «дороге жизни» на юг, в сторону Франции и Испании. Мой отец был постоянно вовлечен в этот процесс, за что и был награжден Эйзенхауэром. Мы отцом очень гордимся.

– Говорят, он и евреям во время войны помогал, за что был особо отмечен Израилем?

– Да, да! Поскольку шла война и школы не работали, у отца не было возможности служить по специальности. Его взяли в городскую управу и назначили менеджером по распределению талонов на питание. Однажды отец вместе со своим племянником инсценировал ограбление офиса и сообщил нацистам, что все талоны украли. На самом деле он передал их евреям и другим нелегалам, проживавшим в нашем районе. Без этого людям было бы просто нечего есть. Отец – очень смелый человек!

В общем, Гусу было с кого брать пример.

Отец Адвоката, в отличие от Геррита Хиддинка, прожил мало.

– Его не стало, когда мне было 17 лет, – сказал мне Дик. – Знаете, я не верю в Бога. Но каждый немножко верит в то, что над ним кто-то есть. Помню, когда начал играть за первую команду АДО, смотрел вверх и мысленно просил отца: «Папа, помоги мне сыграть хорошо! Я очень хочу здесь остаться!» И каждый раз, когда думал об этом, начинал плакать.

Ходили даже легенды, что много позже, когда Адвокат впервые возглавил сборную Голландии, во время исполнения национального гимна на его глаза наворачивались слезы. Из жалости о том, что его отец не видит, чего сын достиг в жизни.

Правда, сам Адвокат эту историю мне не подтвердил. Зато признал свою сентиментальность – и не только по известной истории, как он расплакался, увидев тысячи болельщиков «Зенита», провожающих его в аэропорту Пулково после отставки…

– О да, я сентиментален, – говорит Дик. – Смотрю кино – и иногда пробирает. А пару лет назад давал телеинтервью в одной из гостиниц Гааги. Журналист заговорил о моих родителях, и я вдруг расплакался. Прямо перед камерой! Странная вещь – когда люди увидели это по ТВ, им это понравилось. Видимо, обнаружили, что я такой же человек, как они.

Терпеливый, улыбчивый, дипломатичный Хиддинк (а каким он еще мог быть после более чем десятка лет работы с трудными подростками?) – и колючий, прямолинейный, не признающий никаких обходных маневров Адвокат.

Нация и возраст одни и те же, а разница в характерах и темпераментах – громадная. Упорство Адвоката, доходящее до упрямства, как выяснилось из нашей беседы, у него еще со времен игроцкой карьеры. Впрочем, могло ли быть иначе?..

– Верно ли, что вы всегда, в любой мороз, играли в футболке с короткими рукавами? – спросил я Дика.

– Да. Люблю холодную погоду! А еще всегда играл в спущенных гетрах. Когда впервые так вышел, то почему-то просто летал по полю. Может, потому что в ту пору щитки были тяжеленными и без них было намного легче? В общем, решил: так будет и дальше.

Однажды чешский тренер Вацлав Ежек сказал ему: «Ты должен играть в натянутых гетрах, иначе буду тебя штрафовать!» Адвокат ответил: «Можете штрафовать, я ничего не поменяю». Дисциплина у Ежека стояла на первом месте, и сам Дик, как признается, многому у него научился. Но тут не отступил ни на йоту.

– Оштрафовал вас Ежек? – уточняю у Адвоката.

Тот удовлетворенно отвечает:

– Нет. Понял, что я буду платить и мне наплевать. Потому что с натянутыми гетрами испытывал дискомфорт, и никакими деньгами меня не заставить было отступиться. В итоге сдался тренер.

– Вы выиграли эту битву!

– Я выиграл много битв, – смеясь, завершил репризу Дик.

Одну из этих мини-битв Адвокат посмел навязать не кому-нибудь, а главной легенде тренерского цеха Голландии – маэстро тотального футбола Ринусу Михелсу. Учителю Дика.

– Каково ваше самое яркое воспоминание о Михелсе? – интересуюсь у Адвоката.

– Наш первый разговор.

– Извините, что перебиваю. Но слышал, будто во время его первого звонка вы бросили трубку, поскольку решили, что вас разыгрывает друг, умевший подражать голосу Михелса.

– Почти так и было. Мой друг – актер, и Михелса он пародировал просто мастерски. Ну скажите, что может подумать начинающий тренер безо всяких достижений, когда в 9.30 утра в полусонном состоянии слышит в телефонной трубке слова: «Это Михелс. Вы хотите мне помогать?»

Надо, кстати, отметить: бас знаменитого тренера Адвокат изображал весьма забавно. Актерский дар у него тоже есть!

Дик в ответ пробормотал что-то невнятное, будучи уверенным, что это розыгрыш. Услышал: «Ладно, спите дальше». Во второй раз повторилось то же самое, только Михелс дал ему свой номер телефона, и Адвокат его записал. Вскоре, не веря, перезвонил. И попал действительно на Генерала! Еще не зная, что ему, Дику, верному оруженосцу Михелса и его наследнику во главе сборной Голландии, доведется в связи с этим быть переименованным в Маленького Генерала…

– Понравилось прозвище?

– А кто меня спрашивал? Журналисты увидели, что у меня принципы те же, что у Михелса, – и придумали. Мне оставалось это только принять.

Он улыбнулся – а по поводу своего прихода к маэстро Михелсу рассказал нечто такое, что лишний раз сказало о важности «фарта». Того, чтобы оказаться в нужное время в нужном месте. Стольким людям в этом смысле всю жизнь не везет…

– А мне повезло, – говорит Адвокат, – ведь вначале Михелс хотел видеть на этом посту Вима Янсена. Но знаменитый в прошлом игрок успел подписать контракт с «Фейеноордом» как глава юношеского департамента, а вторым номером в списке шел я. Михелсу нужен был человек с темпераментом, а им я обделен не был…

А вот каким получился их первый разговор. Адвокат должен был идти в офис к Михелсу, и его трясло. Они не были лично знакомы, и на дистанции молодой тренер матерым просто восхищался. Разговаривали они три часа, и в конце Михелс сказал: «Так, уже пять, время идти домой. Это была хорошая встреча. В течение двух-трех недель дам тебе знать о своем решении».

И что же, вы думаете, Адвокат? Кивнул, сказал «спасибо» – и на носочках вышел из кабинета мэтра?

Как бы не так.

Дик рассказал мне: