Дикари
Шрифт:
Моргнула и отвернулась от него, понимая, что Ромеро больше не стоял позади стула. Он отступил на несколько шагов, чтобы взглянуть на меня.
Похоже, это было его привычкой - наблюдение за всем, что я делаю, словно он что-то анализировал.
Глядя на него сквозь опущенные ресницы, еще раз робко улыбнулась, чувствуя себя немного смущенной.
– Упс, прошу прощения. Немного увлеклась.
– Подойди сюда.
В голосе не было изменений, не могла разобрать его настроение. Вытерев окровавленные ладони об испорченную рубашку, без колебаний подошла к нему.
В ту же секунду, как приблизилась, он
– Скажи, как себя чувствуешь.
– Чувствую себя... лучше.
– Прекрасно.
Он одарил меня улыбкой, которую я быстро начала обожать, и прижался своими губами к моим, скользнув рукой из моих волос к затылку. Мужчина поцеловал меня сильно и крепко, не произнося ни слова. Казалось, что знаю его уже тысячу лет.
Отступая назад, мы перебрались в другой конец комнаты, не отрываясь друг от друга. Без предупреждения он развернул меня, и я обнаружила, что согнута над металлическим столом, у которого Ромеро меня зашивал.
Его нога оказалась между моими и раздвинула их. Недвусмысленный звук опускающейся молнии вызвал у меня ликование от нетерпения. Одобрительно хмыкнула, когда Ромеро скользил гладкой головкой своего члена вверх и вниз по губкам, растирая влагу возбуждения.
– Ты грязная маленькая сучка. Бл*, Кали, твоя киска просто течет на мой член.
– Я лишь для тебя такая, Ром, - простонала и подтолкнула себя к нему, пытаясь заставить его войти внутрь.
Очевидно, это было правильное заявление. С рычанием он схватил меня за волосы и вонзил свой член.
Моя киска сжимала его длину, как тиски. Раздвинув ноги чуть больше, схватилась за край стола, чтобы держаться, пока он вбивался в меня.
– Твоя киска так ох*енно чувствуется, - прорычал он.
– Положи ручки между ног, детка. Потрогай себя.
Охотно откликнулась на его приказ. Зажав руку между бедрами, больше не узнавая себя, лаская свой и без того чувствительный клитор. Грязные разговоры никогда раньше не делали меня влажной, а убийство кого-то, не вызывало такой страсти. По мере того, как струилась кровь - возбуждение резко усиливалось. Мне нужно было трахнуться - жестко, а Ромеро дал именно то, что необходимо.
Одной рукой он сжал в кулаке мои волосы, а другую прижал к талии, надавливая на рану. Мои ноги чуть не подкосились.
– Тебе ведь нравится это?
– О, да! Не останавливайся!
– умоляла его.
– Скажи, что тебе нужно, - требование было риторическим.
Этот мужчина знал, что мне нужно, лучше, чем я сама, однако была настолько безрассудна, что прочла бы алфавит, если бы он попросил об этом.
– Мне нужен ты, Ром. Трахни меня, сделай больно.
С очередным рыком, который прозвучал скорее по-звериному, чем человечески, он дал именно то, о чем просила.
Парень повернул мою голову так, что я едва могла глотать, прижал ладонь к ране и укусил за плечо настолько сильно, что мои эндорфины сошли с ума от боли. Стол накренился и упал от силы толчков наших тел, ударяясь об пол с громким стуком.
– Ром!
– имя выплеснулось из легких и прокатилось эхом по всей комнате.
Издав беззвучный крик, я сжималась вокруг него, когда мои глаза закатывались к затылку.
Он, сыпля проклятьями, вышел до того, как я успела кончить.
–
На колени, - прохрипел мужчина, скручивая мои волосы.Немедленно упав, тихонько зашипела, когда ударилась о бетон.
– Рот.
Как только губы приоткрылись, скользкий член ударил мне в заднюю стенку горла. Задыхаясь, схватила его за бедра и позволила трахнуть меня в рот, впуская как можно глубже, отсасывая ему.
Член дважды дернулся. Он издал невнятный стон, когда я с жадностью проглотила каждую каплю спермы, попавшую мне в рот, обвивая языком кончик, чтобы убедиться, что получила всю соленую жидкость.
Когда Ромеро отстранился, я сомкнула губы. Прижав руки к коленям, смотрела на него, пока он застегивался, все время взирая на меня сверху-вниз. Мы оба боролись за то, чтобы восстановить дыхание.
Вытянув руки перед собой, уставилась на покрывающую их кровь и размышляла, как ужасно ошибался Тито, когда сказал, что я ничего не боюсь. Вспомнила, как отец твердил, что грехи меня поглотят заживо.
Ненавидела тот факт, что один ошибался, а другой - прав.
Нечто - что бы ни было между нами - было просто ужасающим чувством. Оно росло пугающе быстрыми темпами. Возможно ли так быстро упасть? Разве можно все остановить? Хотела ли я этого вообще?
Это было инстинктивно, словно дыхание. Совершенно неожиданно и непостижимо. Он заставил меня почувствовать так много внутри себя, ощутить вещи, которые не поддавались объяснению.
Я ломала голову над происходящим - увлекательно, вызывающе, безумно, чрезмерно эмоционально. Как раз в это время было бы разумно убежать от него как можно быстрее, но, словно мотылек-самоубийца - летела на пламя все ближе и ближе.
Его чистые руки накрыли мои грязные, и он помог мне подняться. Когда коснулся моего лба, то поняла, что оказалась обречена.
Ромеро был мучительным, манящим, адским пороком, а я жаждала, чтобы его клеймо стояло на каждом дюйме моей кожи.
Глава 16
Ромеро
Чтобы произвести на меня впечатление, понадобилось бы очень много времени, но Кали занималась этим с момента нашего знакомства.
Она напомнила мне львицу, потрясающую и чертовски жестокую. Теперь понял, почему ее кожа была белой, как снег - это холст, предназначенный для красного цвета. Девочка была бы похожа на богиню, залитую кровью, ангела-убийцу с дьявольскими рожками.
Женщина превзошла мои ожидания и прошла первое испытание. Я должен был убедиться, что она не из Ордена, и теперь понял. Ее ненависть была великолепным инструментом. А боль - силой.
Симулировать такое безумие было невозможно. Видел, как оно кипит под ее кожей, желая выплеснуться. Мне не нужно было его взращивать, безумие уже наполняло ее вены.
– Значит, сумасшествие поразило и ее, - размышлял Гримм, глядя через всю комнату на Арлен, спящую на диване.
– Если она не была с Орденом, то с другой группой, - предположил Кобра, выпуская кольцо дыма.
– Группой, которая либо не вписывалась в нынешнее столетие, либо скрывавшая от нее всякое дерьмо, в частности, о нас. Мы все понимаем, что девушка не случайно оказалась в том лесу.