Дикарка для волка

— А ты уже всё разнюхала, старая кость, — я сощурился.

Этой раз плюнуть узнать, что творится в стае. Ей даже из дома для этого выходить не надо — сотня духов на побегушках точно есть, а может, и больше.

— У нас в стае немало женщин. Девочка могла привязаться к любой, но выбрала дикарку. Почему?

— Понятия не имею, — я развёл руками. — Ты мне скажи — почему?

— Чует что-то, чего не чуешь ты. Выпусти дикарку из клетки, уговори остаться в стае. Уверена, её компания пойдёт на пользу Лоу.

Я весело оскалился — набор предложений Акуры шикарен. Уговорить девку остаться в стае, да ещё и пустить к дочери — нет. Я уже оставил с одной сукой свою малышку — ничего хорошего из этого не вышло. Речи быть не может.

— Я не доверю Лоу дикарке.

— Не надо. Пусть общаются под присмотром. Я тоже людям не верю, но твоя дочь чувствует в ней мать. Это не случайность, вожак.

— Нет, я сказал!

Вздохнув, Акура переложила Лоу на подушку и поднялась на ноги. Уходить она явно не собиралась. Хромала по комнате, сложив руки за спиной. Старая кость решила меня дожать? Интересно.

— На что ты готов ради выздоровления дочери? — заговорила шаманка.

— Причём тут здоровье Лоу? — у меня брови вверх поползли. — Она родилась слабым щенком, и мы с тобой до сих пор не знаем почему. Сейчас ей не хватает материнской заботы.

— Нет, вожак. Всё не так просто, — она подошла к кровати и жестом позвала меня. — Взгляни на малышку. Ничего не замечаешь?

Подошёл, и, скрестив руки на груди, взялся рассматривать дочь. Это больно… Невыносимо смотреть на маленький исхудавший комочек на подушке. Ребёнку давно пора быть рослым поджарым щенком. Я не знал, почему Лоу такая. Её мать была здоровой волчицей, я тоже не кашляю, а у дочери большие проблемы. Акура говорит, что если связь не проявится до подросткового возраста, моя дочь угаснет. Связь со своим волком важна для оборотня как ничто другое.

— Тебе доставляет удовольствие издеваться над своим вожаком? — отвернулся, потому что уже трясло.

— Тебе не кажется, что Лоу подросла? — голос шаманки показался мне громом.

Резко развернувшись, ещё раз взглянул на свою девочку. Акура права — Лоу стала больше. В массе прибавила? Выросла? Я дочь раньше каждый день на весы ставил — ничего не менялось, чтобы не рвать душу, я перестал это делать.

— Считаешь, это произошло из-за дикарки? — растерянно посмотрел на старую волчицу.

— Я повторю вопрос, — она положила ладони мне на плечи. — На что ты готов ради здоровья дочери, Михей?

Шаманка улыбнулась краешками губ, развернулась и пошла к двери. Оставить меня на краю пропасти — очень не мило с её стороны.

Выдохнул. Сел на кровать и осторожно провёл пальцем по голове моего волчонка. У неё даже шерсть начала лосниться… Лоу причмокнула, вздохнула и снова мерно задышала сном. Натерпелась маленькая моя. Я ведь не старался оградить её от впечатлений ни сегодня, никогда в принципе. Волчица должна закаляться с детства. Знать, что зубы ей даны не просто так, а мир вокруг жесток. Не перегнул? Да и с дикаркой теперь вопрос повис. Моя ненависть к людям — это моя ненависть к людям, но если эта девка сможет исцелить дочь… На что я готов ради здоровья Лоу?

На всё.

* * *

Комната, которую я выделил для Келли, сегодня выглядела мрачно, как и её хозяйка. Неудивительно, волчицу пару часов назад достали из клетки. Думаю, время она провела с пользой.

— Объясни, как это оказалось на шее моей дочери? — я швырнул на стол ошейник, который прихватил с собой из вагона поезда.

Характерный красный отпечаток на горле Лоу — неоспоримое доказательство того, что это было на ней.

— Михей… — Келли обняла себя за плечи и опустила голову. — Я ничего плохого не хотела. Я побоялась, что потеряю девочку, и надела на неё ошейник.

Охренеть оправдание! А то, что ребёнок и волчонок размерами малость не совпадают, в её тупую голову не пришло? Только зубами скрипнул. Чего с дуры спрашивать?..

— Ты врала мне. Из-за тебя я чуть не потерял дочь.

— Михей… — подняла на меня глаза полные слёз, — прости, прошу, — прошептала. — Лоу просилась на вокзал, хотела прокатиться на паровозе. Я не знала, что так получится…

Отступив назад, внимательно посмотрел на неё. Кукла. Красивая и пустая. Мы говорили о свадьбе, обсуждали семейную жизнь. Эта сука мне ещё и условия ставила — один общий щенок и забота о моей дочери с её стороны. Фигуру многочисленными беременностями и родами Келли портить не хотела, я повёлся. В моём возрасте иметь в койке стройную ухоженную самку, не измученную выводком волчат — заманчиво. Ради этого я готов был поступиться интересами стаи. Идиот.

— Выйдешь замуж, за кого скажу, и будешь приносить по волчонку в год. Не сможешь — выпру из стаи.

— Вожак… — Келли часто задышала и шагнула ко мне. — Прошу, не надо! Не надо так со мной…

Опустилась на колени и с надеждой заглянула мне в глаза. Ей осталось только заскулить. Обычно меня заводят женщины у ног — в таких ситуациях я не теряюсь, но сегодня другой случай. Предательство и ложь не прощаю. Никому.

— У тебя больше нет права обращаться по желанию, — я отозвал дар, который могу дать любому в стае, но даю только самым близким. — Теперь время для твоего зверя — полнолуние.

Келли всхлипнула. Я вздохнул. Пустая сцена не доставила мне ничего, кроме горечи. Снова осечка. После матери Лоу у меня ни разу не ёкнуло. Много было волчиц, в основном такие, как Келли. Хотелось красавицу, беззаботную и лёгкую — полную противоположность тому, чего требовал образ жизни вожака, а заодно и отца-одиночки.

— Михей, не оставляй меня, — заскулила. — Прошу, не отменяй помолвку. Я тебе буду волчат рожать, по одному в год. Клянусь! — вцепилась мне в штанину, как в последнюю надежду.

— Осчастливишь другого волка. В ближайшие дни узнаешь имя будущего мужа. А сейчас пошла вон.

Выволок Келли из комнаты и закрыл дверь. Строит из себя невинную овечку, но на самом деле та ещё сучка. Мне ни к чему женщина, которая бездумно относится к Лоу, врёт мне, лишь бы не потерять «бонусы» и вообще… хочется, чтобы ёкнуло.

В дверь аккуратно постучали.

— Заходи, — я учуял запах Сали.

— Вожак, что с дикаркой делать? Ночь скоро.

Тонкий намёк. У парней уже яйца пухнут? Не терпится развлечься с новой игрушкой?

— Сходи за ней, приведи сюда, — я прошёлся, размышляя, как всё устроить. — Пусть займёт эту комнату.

Волчара смотрел на меня круглыми глазами, даже рот от удивления приоткрыл.

— Так это… — парень растерянно пожал плечами. — Она гостья стаи?

— Шаришь, бобик, — я подмигнул. — Но сделай так, чтобы дикарка без присмотра не оставалась. Каждый её шаг контролируй.

— Понял, — не без сожаления согласился Сали.

— Утром приведёшь ко мне.

— Понял, — продублировал с ещё большим сожалением.