Дикий мир. Гиены

— Успеешь? — посмотрел на мутанта Дим. Рома только в ответ плечами пожал и гримасу скорчил под тканью балаклавы. Вроде как показательно небрежную гримасу, показывая, что для него двадцатка верст не крюк.

— Тогда вообще прекрасно, — хлопнул в ладоши Женя, — пойду тогда в патрик, с рацией поговорю. Ром, тут посиди пока, — одернул он подскочившего парня, — сначала я с Савичевым пообщаюсь, предупрежу о тебе.

— Мы сами-то, что делать будем? — глянув снизу вверх спросил Дим-Дим поднявшегося Жеку.

— Да хер знает, — развел тот руками, покачав головой, — здесь пока сидим, парней ждем. Если к утру не появятся, со Змеиным будем связываться. Может они там будут, а… — не договорив, Джексон посмотрел вверх, где раздался громкий хлопок, так что даже в стены отдалось.

…В этот раз Василиса все же не удержалась и с силой рванула за собой дверь, дав выход своему раздражению. Второй раз за вечер ее выставили вон, хотя и вежливо, но все равно внутри у девушки все клокотало от злости. Сжав кулачки и выругавшись сквозь зубы, Василиса двинулась в тот кабинет, где Ольга оставалась. Как ни странно, именно ей сейчас хотелось пожаловаться на то, что в этот вечер отец использовал ее как передастку, да еще не счел нужным хоть как-то объяснить свои действия.

— Взрослеет, — сидевший за столом Васильев глянул на дверь и улыбнулся Григорию, который курил в форточку у окна все то время, пока девушка рассказывала отцу, что все передала в точности.

— Дэн, а нафига ты это сделал? — не в укор, а с интересом спросил Гриша у Васильева, выкинув окурок в форточку и подходя к столу, беря из пачки очередную сигарету.

— Что конкретно? — с отсутствующим выражением глянул на него Васильев своими ледяными глазами.

— Зачем в Змеином знать о том, что к ним скоро гости пожалуют?

— Гринь, у меня тут только Еремеенко, ты же знаешь. А зэки эти Немца младшего, пусть их хоть проредят. У меня людей не так много, а задумай Шнайдер сейчас нас убрать, просто массой задавит. Не сейчас, так после, если власть полностью под себя подгребать будет. Он мне уже несколько условий жестких поставил. Придется гнуться, а ты сам понимаешь, это чревато…

— Каких? — внимательно прищурившись, спросил Григорий.

— Кто у меня на даче сейчас сидит?

— Эти, телка и научники, которые в центре работали.

— Вот Шнайдер их и попросил сюда привезти. Насовсем, причем так попросил, что не откажешь. Тут мы уже утерлись. Но это не самое плохое.

— А что еще хуже?

— Сколько у нас точно человек сейчас? — задал Денис вопрос невпопад, но эта манера отвечать вопросом на вопрос была Григорию хорошо знакома. Он задумался, подсчитывая, а потом ответил.

— Восемнадцать человек охранников. Четверо инструкторов. Еще около десяти техников, два механика. Персонал обслуживающий, человек семь. Семьи у кого есть, привезли. Все на базе сидят, только шестеро здесь.

— Не кажется тебе странным, что в охранном предприятии техников так много? — Григорий отвечать не стал, а Васильев продолжил, — они связаны с этим центром научным. Если ты не знал — материал набирали. Для опытов. Видишь, — покачал головой Васильев, — даже ты не знал. А Шнайдер в курсе, причем неясно откуда и техников этих тоже меня отдать попросил. Так что нам или прогибаться, или…

— Дэн, я не понял немного. Да, отдаем этих научников. Но какая тут связь с тем, что ты в Змеиный информацию слил?

— Ну, дальше… — покивал Васильев.

— Неужели вояки там с зэками бы не справились? Я же не думаю, что после того как они склады бомбанули будут сидеть совсем беззаботно.

— Давай, говори, говори, — быстро произнес Васильев, опять оставив вопрос без ответа.

— Там же опытные бойцы, армия вроде как. Неужели они пусть от большой толпы, но зэков, не военных, отбиться не смогут?

— Гриш, тема такая. Этих вояк в Змеином скорее всего при любом раскладе, — Васильев сжал губы, покачав головой и закончил, — порвут. Просто если они там будут нападения ждать, то хоть повоюют. И глядишь, у Немца народа поменьше станет.

— С чего ты так уверенно военных списываешь? — поинтересовался Григорий.

— Туда не только зэки пойдут, — выпятил здоровяк нижнюю губу, глядя отрешенно в пространство.

Из записок Старцева Александра

Чем больше узнаю людей, тем сильнее не люблю человечество. И в то же время еще больше осознаю ценность друзей, да и просто хороших людей, которых имею счастье знать. Таких мало, особенно сейчас, когда старый порядок кончился, и больше нет условностей, ограничений и казавшихся кому-то глупыми моральных норм.

«Чтобы у нас все было, а за это ничего не было» — на первый взгляд веселый, но очень страшный тост, если вдуматься. Сколько уже таких — короткий взгляд на небо, треск почесываемой репы, и ударившая молнией мысль: «Да ведь мне за это ничего не будет!».

Велик соблазн — один раз не много раз. Особенно если никто ответа не спросит. Вот и поднимают голову первые сориентировавшиеся, взирая на мир новым, кристально чистым от прежних условностей взглядом. Теперь можно. Одно хорошо — теперь всем можно. Кому как не мне знать — застрелил уже нескольких таких, сориентировавшихся по-быстрому. Главное теперь самому берега не потерять.

Страшно это все. И чем больше думаю, тем страшнее становится. Даже бояться уже устал.

28 апреля, ночь. Старцев Александр, Великополье

Блокпост на выезде был. Мы на него как раз и смотрели, лежа в канаве недалеко от заправки. Рядом с ней, около небольшого ларька стояла полицейская буханка, а дорогу преграждали несколько бетонных блоков. На улице никого видно не было — или в ларьке сидят, или в машине. В ларьке, скорее всего, потому что машина выстужается быстро, а бензин дефицитный на прогрев палить дорогое удовольствие.

Сейчас, с каждой дополнительной минутой ожидания, становилось все тревожнее. Я к тому же опрометчиво завалился на снег, не посмотрев предварительно и почти в луже оказался. Локти и колени промокли, и теперь влажная и холодная ткань неприятно прикасалась к разгоряченному бегом телу. Но внимания почти не обращал, все больше волнуясь.

Стас тоже нервничал — привстав, осматривался по сторонам, заметно кусая губы — мы ждали Юлю, которая должна была вместе с увезенной из запойной хаты семьей проехать мимо блока на машине. Стас предложил идею, довольно рискованную, но подумав и я, и Юля с ним согласились. Легенду придумали близкую к правде — женщину Тамару избил муж, она прибежала к Юле за помощью и девушка везет ее сейчас в Чернецово к знакомым, перекантоваться, пока муж джазу дает.