Дикий пляж

…а дальше у тебя опять начался приступ, разве ты не это хочешь себе сказать? Один из тех, которые происходят с тобой все чаще и чаще.

«Да, но как мы нашли дорогу обратно?!
– закричал мой внутренний голос.
– Я же ничего не помню!»

Скрипнув, открылась дверь. Ольга.

Борясь с подступающей тошнотой, я со страхом посмотрел на ее ноги. Обычные ноги. И руки обычные.

На меня внезапно нахлынуло необъяснимое чувство. Я привстал, Ольга шагнула ко мне, и я заключил ее в объятия. Глаза Ольги наполнились слезами.

–  Ну что ты, все же в порядке, - успокаивал я ее, ласково гладя по голове.

–  Ты что, совсем ничего не помнишь?
– всхлипнула она.

–  Оля… В свое время ты все узнаешь. Главное - мы вернулись.

–  Это все из-за аварии, да?
– Девушка смотрела мне прямо в глаза.

–  В общем, да, - неохотно ответил я, дотронувшись рукой до того места, где была вживлена пластина.

Мы сели на топчан.

–  Послушай, - нерешительно начал я.
– Я бы не хотел, чтобы о происшедшем знали наши ребята…

–  Я ничего им не сказала.
– Ольга прильнула ко мне.
– Ты помнишь, как ты нес меня на руках?

–  На руках?
– Я с удивлением уставился на нее.
– С чего это?

Ольга рассказала, как мы добрались домой.

Я мгновенно покрылся потом. Как мне это удалось?

–  …лицо твое было похоже… на маску, а глаза стали будто стеклянные…

«Знала бы ты, на что было похоже во сне твое лицо», - я невесело улыбнулся.

–  Сколько?
– спросил я.

–  Чего сколько?
– Ольга непонимающе посмотрела на меня.

–  Сколько я тебя нес? У меня дико болят все мышцы, будто меня через мясорубку прокрутили.

–  Ну, точно не знаю. Минут тридцать, наверное. Как твоя рука?

Я посмотрел на порез. Рана уже затянулась и покрылась коркой, но все равно еще болела.

–  В норме.

Ольга внимательно смотрела на меня.

–  С тобой все в порядке?

–  В настоящий момент да.

–  Пойдем умоемся, ребята ужин приготовили.

Я поднялся с кровати и увидел, что перепачкал все покрывало.

–  Дима?

–  Я за него.
– Я стал стаскивать с себя майку.

–  А я знаю, о чем ты думал там, в болоте.
– Глаза Ольги заблестели. Они сияли той же голубизной, как умытое ливнем небо.

(Секс, грязный, грубый секс.)

–  Знаешь, и хорошо, - отрубил я, чувствуя, что краснею.

(Ты любишь, любишь?)

Я взял мыло и полотенце, вспомнив свои ощущения. От воспоминаний по моему телу прошла дрожь.

–  Пойдем после ужина на море?

(Ты когда-нибудь занимался этим в воде?…)

Я вздрогнул, чуть не выронив мыло. Колючий холодок пробежал по спине. Внимательно посмотрел на Ольгу. Она призывно и многообещающе улыбнулась.

–  Нет, - поспешно ответил я, пожалуй, слишком поспешно. Брови Ольги удивленно взметнулись вверх.

–  Уже поздно, да и рука разболелась, - сконфуженно сказал я и торопливо вышел наружу.

Умывшись, я подошел к костру и сразу поймал затравленный взгляд Дианы. С запада, где начало темнеть небо, уже доносились первые раскаты грома. Солнце окрашивало края надвигающихся туч в ослепительно-желтые тона и светило в случайные просветы, словно блестел чистейший топаз.

–  Как у вас тут дела?
– беззаботно поинтересовался я, присаживаясь на скамейку.

Мне показалось, что Ди хотела что-то сказать, но передумала.

–  У нас все нормально, а вот где вы пропадали более десяти часов?
– Вит в упор смотрел на меня.

–  Гуляли, - я удивленно взглянул на него.
– Это ведь не запрещено?

–  Нет, не запрещено. Но тебе не могло прийти в голову, что мы волновались?

–  Право, мне очень неловко, что мы заставили вас волноваться.

Из домика любви вышел Дэн. Вид у него был расстроенный.

–  С Зиной что-то неладное, - задумчиво проговорил он.
– Мне пришлось закрыть ее в клетке, - добавил он.

(Ирина настояла на том, чтобы Дэн взял с собой небольшую переносную клетку для Зины. «Отправляясь в такую дальнюю поездку, всегда нужно рассчитывать на непредвиденные обстоятельства», - говорила она.)

Мы сели ужинать.

–  Осталось еще две банки тушенки, - сообщила Ира, - и две банки рыбных консервов. Сухари тоже заканчиваются, - добавила она озабоченно.

–  С ней это впервые, - продолжал Дэн, вороша угли палкой. Ирина присела возле него и мягким движением взяла укушенную руку парня.

–  Нужно обработать рану.
– Ира разглядывала его ранку. Лицо девушки стало серьезным.
– Это, между прочим, вас тоже касается, товарищ, - обратилась она ко мне.

Дэн кинул палку в костер и сел за стол.

–  Я уже свою обработал. Спиртом.

–  Внутрь?
– Вит зачерпнул ложкой рис.

–  Ну да. Что я, дурак, что ли, лить его на рану.
– Дэн жадно накинулся на еду.

Ира вздохнула:

–  Господи, ну что за дурачок.

Стал накрапывать дождик. Первые капли приятно холодили горячую от солнца кожу.

–  Кто не работает, тот ест, - с блаженным видом проговорил Дэн, выскребая остатки риса. Настроение у него заметно поднялось, и он засиял, как медный грош.

–  Иришка, спасибо.
– Вит чмокнул Ирину в щеку и снова полез за сигаретами.

Диана смотрела на него с явным неудовольствием.

–  Вскипятил бы мне лучше воды, у меня голова грязная, - сказала она.

Вит скорчил физиономию. «Вскипятил бы воды, постирал бы мое белье, принес бы мне попить, отвел бы пописать…» - говорил его взгляд.

–  Ты же вчера ее мыла.

–  И что? Это Дэн с Димой могут спать, есть и в туалет ходить в одном месте. Здесь такая грязь…

Дэн грустно покачал головой.

–  Однако как много о себе узнаешь нового. Я не испытываю потребности мыть голову каждый день, так как не сую ее в грязь. Думаю, Дима солидарен со мной, - сказал он, прищурив глаза.

Диокинула Дениса испепеляющим взглядом, после чего поднялась и направилась в дом, демонстративно покачивая красивыми бедрами.

Я улыбнулся про себя.