Дикий Рыцарь. Пик Роквора

– Что? – растерянно спросил Михель кентавра, переведя взгляд на вывеску, висевшей над входом.

– Доставай своё сердце! – кровожадно рассмеялся кентавр. – Иначе нам не расплатиться за выпивку!

Леванд дрогнул. Согласно законам Ордена, как обязанный жизнью, он был обязан выполнить данную просьбу. Но рыцарь также понимал, что если он это сделает, то не сможет расплатиться с Хаббером и Браубергом. Да и к тому же не очень хотелось вырезать себе сердце… Это ведь было безумием! А сказать, что это плохая шутка – посчитают за оскорбление…

Михель тяжело вздохнул, и посмотрел на кентавра. Наглая усмешка на лице Вейлора будто издевалась над рыцарем.

– Как прикажете, – произнёс Михель, доставая из ножен меч, и перехватывая его обеими руками. Гром, наблюдавший за этим действием, испуганно перевёл взгляд на кентавра.

Да и сам Вейлор, видимо, был слегка удивлён происходящим. Усмешка пропала с его уст. А когда рыцарь попытался направить меч остриём себе на грудь, кентавр побледнел, и тут же постарался перехватить меч.

– Эй! Эй! Я же пошутил! – оторопело пролепетал Вейлор. – Не надо мне твоего сердца, Мозгожор! Оставь себе! А я украду сердце у какой-нибудь симпатичной эльфийки…

– Ага, конечно, – проворчал Гром. – Уж лучше у Михеля бери! Другого ты всё равно не получишь!

Леванд убрал меч в ножны. На душе было облегчение, в конце концов это оказалась самая идиотская шутка из всех, что только существовала. Рыцарь, конечно же, делал всё это для вида, понимая, что иначе не вывести этого кентавра на чистую воду. Даже не пришлось себя царапать, что было очень хорошо.

– Можно больше так не шутить? – попросил рыцарь серьёзным тоном.

– Ладно, – пожал плечами кентавр. – Но если у меня не заладится с девушками, ты отдашь своё сердце?

– Если тебе просто нужно сердце, так и скажи, – предложил Леванд. – Мне не составит труда его выкрасть.

– Ага, конечно, – проворчал Вейлор. – Только тогда уж лучше тащи целую эльфийку. На что мне одно лишь сердце?

Внезапно весёлые голоса посетителей в «Защитнике Герцогини» смолкли. Послышалась отборная брань, а следом звуки опрокидываемых столов. Из трактира вывалились трое отпертых негодяев, будто спешащих сбежать от нагрянувших стражников. Однако, вместо толпы солдат в сияющих доспехах, на порог вышла высокая могучая женщина лет тридцати пяти в лёгкой мешковатой рубахе, узких охотничьих штанах и потёртых кожаных сапогах. Её чёрные волосы были собраны в короткий конский хвост, а тёмно-карие глаза уже были готовы метать молнии. Несмотря на довольно мощное телосложение, женщина имела довольно милые черты лица, и, возможно, могла бы стать здесь первой красавицей, но злость, с которой она выскочила на порог, могла только отпугнуть присутствующих. Что уж говорить о мясницком ноже и бутылкой, с которыми она и выскочила?..

– И чтобы я больше не видела ваших бесстыжих физиономий в своём заведении, мышь вашу налево! – рявкнула она вдогонку удирающим бандитам. Однако, женщине показалось, что одного предупреждения будет мало, и швырнула в их сторону бутылку. И на удивление рыцаря, бутылка настигла одного из разбойников, с треском разбившись об его голову.

Женщина удовлетворённо кивнула, и скрылась в трактире.

– Вот эта пойдёт? – спросил Михель Вейлора, указывая на вход в трактир.

– Если ты готов разочаровать Хаббера, то валяй, – махнул рукой кентавр. – Его же подружка…

– Она? – изумлённо спросил рыцарь. – Моё почтение Хабу…

– И сожаления Элис, – добавил Гром, смеясь. – Не стоило ей связываться с нами…

– Гром, я всё слышала! – раздался мягкий женский голос из «Защитника».

– Тьма, – тихо выругался Гром. – Забыл, что она так умеет хорошо слышать…

– Слышать и слушать, мой милый друг, слышать и слушать.

Из трактира снова вышла та самая женщина. Только теперь она выглядела куда более доброй и миловидной, чем когда выгоняла бандитов. На лице сияла добрая улыбка.

Элис подошла к троице Странников, и уставилась на Михеля. Быстро оценив Леванда, она ухмыльнулась, и едва не промурлыкала:

– А ты мог бы стать моим маленьким милым вышибалой, мальчик.

– Извините… миледи… но я не ищу неприятностей, – выдавил из себя Михель, чувствуя некоторую неловкость. Элис лишь рассмеялась.

– Новенький что ли, Гром? – спросила женщина, приобняв юного рыцаря своей могучей рукой. – Где достали?

– Это долгая история, сестрёнка, – буркнула птица. – Хаб ещё не рассказал?

– Он ещё не заходил, – заметила Элис, нахмурившись. – Но я уверена, что мы с ним хорошо поладим, верно?

– По… поладим… – выдавил сквозь силу Михель.

Из «Защитника Герцогини» раздался какой-то треск, заставивший женщину посмотреть в окно своего заведения. Густые тёмные брови Элис едва не сошлись на переносице. Смех прекратился также резко, как и в случае с негодяями, которые вылетели всего пару минут назад.

– Вы же выпить пришли, ребят? – спросила хозяйка двора, не сводя взгляд с окна. – Идём, угощу вином…

Вейлор и Гром довольно кивнули, соглашаясь на это предложение. Михель же решил цивилизованно промолчать. В конце концов молчание – это вроде как знак согласия, верно?

Внутри «Защитника Герцогини» было много пространства, почти как в сарае, полностью заставленный изящными столами и стульями. Почти каждый столик в этом заведении был занят солдатами Глуши. В основном, конечно, были очень грязные и давно немытые бойцы, но встречались и более порядочные, похожие на наёмников бойцы. Около левой от входа стены стояла лестница, а рядом – барная стойка. Именно рядом с ней собралось четверо «грязных» солдат, старавшиеся что-то усердно оттереть. Взгляды Элис и этих бедолаг встретились.

– Мы… мы нечаянно… – пробубнил один из бойцов, заикаясь.

– Оттирайте всё это безобразие, и оставьте десять бронзовых за бутылку, – бросила устало хозяйка, направляясь за стойку. Солдаты тут же опустили головы, и принялись с двойным старанием убирать нанесённый ущерб.

Весёлый шум вернулся в зал. Странники встали около стойки. Элис спешно скрылась в кладовой, а после вернулась с целой бутылкой вина. Содержимое было быстро распределено по четырём кружкам, изъятым из-под стойки.

– За что пьём? – спросила Элис, беря кружку.

– А давай выпьем просто за нашего товарища Мозгожора, – предложил весело кентавр, кивнув в сторону рыцаря. – А то он слегка погрустнел как-то…

Михель с несвойственным себе безразличием уставился на свою кружку с вином. Можно было подумать, что его просто смутило, что вино подавали в пивных кружках. Но Леванда больше смущал само содержимое кружки. Прежде ему не приходилось чувствовать столь необычный аромат, исходящий от… напитка. Всё это было ему в новинку.