Дикий

Раздевшись до гола, отвязал труп от лошага и перенес его с помощью телекинеза в воду, потом прихватил берданки и нож с веревкой, и направился к своему подопечному.

Привязав берданки к телу и отключив обоняние, сделал глубокий разрез в животе, чтобы повредить кишечник. После этого отправил телекинезом труп в выбранное заранее место.

Когда с этим закончил, выскочил на берег, подхватил заранее приготовленное мыло и понесся к другому краю озера. Хоть у меня и было отключено обоняние, но мне казалось, что от меня несет дерьмом, которое полезло из кишечника трупа.

Вымывшись на два раза, я наконец-то успокоился и пошел уже не торопясь к привязанному лошагу.

Возле озера я решил не задерживаться, и одевшись отправился по направлению к городу.

Добравшись через час до дороги, отпустил лошага с привязи и немного распустил ауру, того как ветром сдуло, авось не пропадет с голоду. Сам же я нашел небольшой муравейник и тщательно потоптался по нему, конечно может это и лишнее, но как я уже говорил, лучше перебдеть, чем потом посыпать голову пеплом.

Мураши на меня сильно обиделись, и я еще с полчаса после этого хлопал себя по бокам, изводя этих мелких мстителей, на мою ауру им было абсолютно начихать. Хорошо что по дороге мне ни кто не попадался, а то это была еще та картина.

Глянул как там мои спасенные.

Те уже оправились от шока и уже во всю наводили порядок.

Бандитов закинули в яму и прикопали, и теперь деловито собирали наследство доставшееся от них.

Своих покойников завернули в холстину и положили на одну из телег, предварительно освободив её, раскидав мешки по другим телегам.

Все эти действия я просмотрел в режиме прокрутки, только один эпизод Ис посчитал достойным моего внимания, после его просмотра или точнее прослушки, я убедился что не зря городил весь сыр-бор.

Мужики обсуждали кто же их спас, и сошлись на мнении, что это был один из шайки, который не захотел гневить Предков и губить столько невинных душ. А то что пустил своих подельников в расход, так это чуть ли не богоугодное дело. Да и прибыток значительный, а не то что с бедных крестьян. То что ничего ценного ни у бандитов, ни в седельных сумках не осталось народ уже разобрался. Ну это для лихого парня, который уехал на одном лошаге, для себя же крестьяне посчитали ценным все.

Порадовавшись, что у мужиков мысли и действия текут в нужном мне направлении я прибавил ходу.

Часа через два, 'мухи' на горизонте заметили город, по прикидкам получалось, что до него еще километров 25. Время уже было вечерние и я решил, что утро вечера мудренее, и на ночь глядя заявляться туда не стоит.

Да и спасенные мною, тоже видать высчитав, что в город засветло не успевают, направили свои телеги в село, где я обзавелся обувкой. После всех произошедших с ними передряг, оставаться на ночевку возле дороги или в лесу они не горели желанием.

Отойдя от дороги на полкилометра, к примеченному моими разведчиками ручейку, я стал готовиться к ночлегу. Запалил костер и соорудил небольшой шалаш.

Опять долго смотрел в огонь, и отправился на боковую только когда окончательно стемнело.

По утру, умылся в ручье, подхватил свой вещмешок и направился по лесу, подыскивать место, где без лишних усилий можно сделать тайник.

Подходящую ямку увидел километра через два. Расширив мачете эту заброшенную нору, стал прощаться и упаковывать в рюкзак все инопланетные достижения цивилизации. Оставил только 'мух' и аккумулятор для их подзарядки.

Забросав рюкзак землей, натаскал еще всякого растительного мусора и навалил сверху. Все теперь можно двигать в город.

Когда подходил к окраинам городка, нарисовалась небольшая проблема, через речку (возле которой он располагался), был мост, возле которого находился пропускной пункт. Дорога была перегорожена полосатым шлагбаумом, и два архаровца, явно в военной форме, проверяли документы у всех проходящих и проезжающих.

Документы то у меня были, только вот какой из них показывать, чтобы не попасть впросак, я не знал.

Пришлось этот КПП обходить и переплавляться через реку в другом месте, ничего сложного в этом не было, только овладение грамотностью теперь выходило на первое место, а то вдруг в городе и на улице документы проверяют, или требуют при заселении в гостиницу.

Так что пока шагал по предместью, отправил своих разведчиков искать какую ни будь школу, чтобы нашли читающих в слух, а там Ис моментом разберется с их алфавитом.

Городишко был не большим и 'мухи' быстро справились с заданием, даже школу искать не пришлось, на центральной площади стояла кучка людей возле щита, на котором была прикреплена газета, и один видать шибко грамотный, водил по ней пальцем, и зачитывал вслух для остальных.

Ис обработал полученную информацию и сразу залил мне.

Пришлось искать укромный уголок и просмотреть добытые бумаги. Среди этого вороха, нашлась и пара подорожных, в которых говорилось, что такой-то - такой-то, проживающий там-то - там-то, направляется туда-то, и внизу число, роспись и штамп - того 'сельсовета' откуда и выдвинулся путешественник.

Отобрал ту, что была посвежее числом, место назначения у обеих был этот городишко, остальные засунул обратно в мешок, теперь можно было дышать поспокойней.

'Мухи' уже обследовали всю центральную часть города, которая преимущественно была застроена двух - трехэтажными домами, в основном первые этажи был каменные, а верхние деревянные. Иногда правда попадались и полностью каменные или кирпичные здания, но их было немного, и практически все они находились в районе центральной площади.

Мне вся эта архитектура была по барабану и я направился на местный базар, нужно было выяснить мою покупательскую способность.

Рынок шибко оживленным не выглядел и продавцы активно зазывали посмотреть их товар. Побродив по этому 'супермаркету', я понял что неплохо погрелся на душегубах, цены были смешными и на мои монеты здесь неплохо можно было разгуляться.

Местная денежная система была проста как 'три копейки', один золотой стоил сто серебрушек, а одна серебрушка равнялась сотне медяков. Ассигнации правда брали в половину от их номинала, доверия к этой бумаге народ не питал.

У меня в данный момент на кармане было пять золотых, двадцать восемь серебрушек и целая охапка меди, которую я даже не стал пересчитывать.

Ассигнаций было на двадцать золотых, и один лавочник меня просветил, что в госучреждениях их можно потратить по номиналу.