Диктатор. Дилогия

На вчерашнем состязании таких ожесточенных дуэлей, как моя, больше не было, поэтому по результатам ее наблюдения в очередной раз немного сменилось отношение ко мне на родном факультете. Уважали меня до дуэли? Да. Стали уважать больше после? Да, и заметно. Что же здесь плохого? А то, что теперь это уважение приобрело слегка нехороший оттенок, из разряда "боится - значит уважает!" Дескать: "парень, он, конечно наш, хороший, но в глубине души - реальный конченный отморозок! Может быть лучше держаться от него подальше?" Пришлось потратить весь оставшийся день на то, чтобы замазать и разбавить негатив шутками и примерным хаффлпаффским поведением. И заодно донести мелким (впрочем, и старшим-крупным тоже) мысль, что: "Если кто будет обижать, то вы сразу мне жалуйтесь. Я разберусь..." Раз уж вышло, как вышло, из ситуации нужно извлечь максимум возможной пользы.

День был воскресный, поэтому уроков сегодня не было. Ученики доделывали домашние задания или предавались сладкому ничегонеделанию в трепетном ожидании фееричного завтрашнего шоу или обсуждению событий дня прошедшего. Кроме общения с факультетом никаких особых планов у меня на этот день запланировано не было. Так что я, после того как пойманный в коридоре колдомедиком, отбыл, по-другому и не скажешь, положенные часы до ужина на койке в Больньичном Крыле, собирался немного поработать с книгами в Выручай-комнате и пораньше лечь спать. Все же даже легкое магическое истощение - вещь не особо приятная. Вот по пути в мой личный читальный зал, прямо около выхода с факультетской гостиной, меня внезапно и перехватил Моуди.

– Ты, - ткнул он в мою сторону пальцем, - пошел со мной.

Я молча кивнул и последовал за фальшивым профессором ЗОТИ. Хотя и прошло уже почти две недели с того момента, как мы с ним... хм. Не буду притворяться и врать самому себе, назову вещи своими именами: после моей росписи кровью. Так вот после того убийства в Тайной Комнате хоть и произошло достаточно много событий, все равно, воспоминания о случившемся тогда, все еще будили во мне весьма и весьма неприятные чувства и мысли. Конечно, это не был классический британский сплин, но и в справедливых муках совести все равно слишком мало приятного.

Ушли мы недалеко. Крауч сделал буквально несколько шагов и оказался у входа на Кухню. Вскоре около одноногого появился хогвартский домовой эльф, который протянул профессору небольшой сверток, из которого одуряюще вкусно пахло выпечкой.

– Пирожки. Вот решил взять с собой, перекусить. Занятие у нас с тобой сегодня будет долгим и насыщенным. Готовься!

Я не обманывался ровно-веселым голосом профессора. Чертов Крауч - ебнутый на всю голову фанатик Волдеморта, и что ему придет в голову в следующий раз, никто предсказать не может. Даже Треллони со своим пресловутым "внутренним оком" и всеми полными кофейной гущи чашками. Может преданнейший смертожорец решит, что для более качественной ломки, я должен детский садик собственноручно передушить? Чтобы совсем уж надежно пасть на темную сторону? И что мне тогда делать, а? Я ни "окончательно сломаться", ни "пасть" не хочу. А уж после вчерашней дуэли я отлично представляю всю свою полную бездарность в качестве мага-боевика. Реши Крауч меня грохнуть, спастись самому, без чьей либо помощи, мне будет практически невозможно.

Я замер от этой мысли. "А может, рвануть сейчас за угол? Бежать к Дамблдору. Рассказать? Покаяться... Нет! Не успею!"

– Ты идешь?
– спросил меня напрягшийся Крауч. Палочка в его руках нетерпеливо, как мне показалось, задрожала.

– Иду, - тяжело вздохнул я и пошел. "А что делать-то?"

Дорога в Тайную Комнату не заняла у нас много времени. Зачарованные на парселтанге двери все так же радушно распахивались перед нами с посильной помощью призванных змей и мышей МакГонагалл. "Хм. Кстати. А не пользуется ли замдиректора школьным инвентарем в личных целях? Все же анимагическая форма кошки как бы подталкивает к неким обоснованным подозрениям..." - а чем еще мне было отвлечься, кроме таких вот тухловатых шуточек?

В Тайной Комнате смердело даже сильнее, чем в наше прошлое посещение. Василиск как гнил, так и продолжал гнить, а вот свежие трупы убитых мною магглов за прошедшее время изрядно завоняли. И вездесущие мухи... вились... ползали... Бр-р. Но когда я направил палочку, желая прибраться, Крауч меня одернул:

– Не тронь!

Моуди походил туда-сюда немного, поглядел на часы, поморщился и трансфигурировал какой-то обломом камня в кресло. Там, сидя, он молча дождался окончания действия оборотки и после окончания обратного преобразования с удовольствием потянулся своим натуральным телом.

– Так, - как будто только сейчас он заметил, что я, переминаясь, стою перед ним на ногах, - Не стой. Садись!
– Очередной камень за моей спиной превратился, на этот раз, в обычный стул.
– Разговор будет долгий.

– Итак. Как тебе дуэль? Понравилась?

– Нет, - поморщившись, ответил я.

– Как ты оцениваешь свои навыки дуэлинга?

– Никак.

– Емкая и предельно точная оценка! Молодец, что легкие победы над неучами не вскружили тебе голову. Впрочем, ты получил отличный урок. Ну-ка, скажи мне свои ошибки.

– Я не знал заклинание щита против летящих предметов.

– Врешь.

– Не вру!

– Да ладно! А профессор Флитвик перестал на первом курсе учить заклинанию Вингардиум Левиоса? Оно уже, стало быть, приравнено к Непростительным? "Только для сотрудников Аврората"?

"Черт! Он прав! Как же я так не догадался?!"

– Твоя беда, что ты тугодум. И что ты даже не хочешь начать думать! Не морщись!

– Но он реально знал больше меня! Чем мне было атаковать?

– Да хоть Риктусемпрой!
– разозлился смертожорец.

– Чем мне в бою может помочь заклинание щекотки?
– с издевкой спросил я его.

– Риктусемпра Максима, - внезапно бросил в меня проклятие Крауч.

Ни среагировать, ни отбить нападение я не успел. Под заклинание щекотки я и раньше попадал - оно здесь вроде плевков из ручек жеванной бумагой или стрельбы резиночками в мое школьное время, но... Вот только Крауч мог додуматься использовать его как боевое!

– Попробуй колдовать! Ну!
– скомандовал мне боевик упивающихся.

И действительно, колдовать оказалось очень нелегко. Теперь, когда по телу пробегали непрерывные самопроизвольные судороги, палочка вместо отработанного жеста ступефая, куда уж проще-то, резкий короткий прямой взмах снизу вверх, рисовала кончиком какие-то ломанные синусоиды, а кривящийся в пароксизме смеха рот с трудом и несинхронно с движением палочки выдавливал наружу что-то вроде "сту-ха-пха-хай".

– Запомни, - продолжал лекцию Крауч.
– Абсолютно все что угодно может стать оружием. Главное уметь им владеть. И владеть - только максимально эффективно. Понял?

– Да-ха-да-ха-ха-ха.

– Не расслышал!

– Да-ха, понял ха-ха-бя.

– Фините!
– снял свое проклятье Крауч.
– Осознал?

– Осознал, - кивнул я и помял левую ногу. Ее до боли свело, когда я согнулся от особо сильного приступа щекотки.

– В этом-то и проблема. Идиоты воспитывают идиотов, а кретины - кретинов...

– А тупые бараны - тупых баранов...
– вспомнил я слова Снейпа.

– Силенцио!

– Ы...

– Молчи. Мне надоело с тобой пререкаться. Все равно ты ничего путного не скажешь. Так. Будешь делать строго следующим образом. Так меня в свое время учил тренироваться сам Лорд, так что способ проверенный. Будешь так работать над собой, станешь по навыку нормальным бойцом. С аврором-двумя, во всяком случае, справиться сможешь. Значит так. Выпишешь себе на бумажку ровно десять, не меньше, но и не больше, заклинаний, которыми согласно твоему пониманию магу можно жить. Протего и Ступефай там должны быть в обязательном порядке, ты все же не на герболога учишься, а на воина. Далее, выучи их так, чтобы они отскакивали у тебя от зубов. После чего - идешь на край запретного леса и начинаешь там бродить. Ветка мешает, не рукой отклоняешь - Диффиндо отсекаешь. Нужен камень, не наклоняешься - заклинанием Вингардиум Левиоса клади его себе в другую руку. Летит в тебя птица - Ступефай, и так далее, пока ты не забудешь про свои руки и ноги и не начнешь, наконец, воспринимать магию правильно - как свою еще одну, естественную от рождения, конечность.