Диктатура Свободы

Мартин:

– Адриана залатает тебя как следует, будешь как новенький.

– Ну, с Богом.

За дверью чуть ли не сияющая кафельная плитка, стены почти идеально белые, маленький нагар от ламп накаливания, но это не портит картину. У врача довольно приятные формы, не заплывшая жиром как большинство городских женщин, наоборот, классические «песочные часы». Мне уже нравится это место. Жаль лицо не видно из-за маски и полиэтиленовой шапки, только видны то ли зеленые, то ли голубые глаза. Инфекцию точно не занесет, перчатки чистые.

Врач:

– Раздевайся, осмотрим рану.

Давно уже не оголялся перед противоположным полом. «Бинт» отвязан, плащ на стуле, за ним футболка. Ну и тело, все бледное, худое, далеко не в лучшей форме. Девушка уже вовсю осматривает рану лупой, судя по ее взгляду ничего серьезного.

– Ну что, обойдемся без ампутации?

– Обычное огнестрельное ранение, вытащить пулю, зашить и все.

– Надеюсь обезболивающие остались?

– Только новокаин. У тебя на него нет аллергии?

– Вроде нет.

– Рану обрабатывал?

– Виски считается?

– То-то тут небольшой химический ожог, но в целом правильно сделал. Сейчас укусит комарик, не дергайся.

Стальной шприц, в нем жидкость из какой-то банки. Немного покалывают уколы, но терпимо. Плечо потихоньку «замораживается», словно вообще не мое. Врач щипцами лезет куда-то внутрь. А вот и пуля, вся измята и похожа на лепешку.

Девушка:

– И где же умудрился ее словить?

– Удирал от БДАП, да одна пуля долетела.

– Первый раз же убегал?

– Да.

– Неплохо, семьдесят процентов получают ранения тяжелее, половина из них смертельные. Считай тебе повезло.

– Словами не передать как повезло.

– Отдельное спасибо, что привез Моргана живым. После того рейда погибло много людей, добрались единицы.

– Это ему спасибо, без него я бы даже не знал о вашем существовании.

Пусть нервы и заглушены новокаином, какое-то необычное ощущение остается. Чувство натяжения что ли. И нитки необычные, прозрачные. Случаем не те самые, которые рассасываются? От раны останется только аккуратный шов.

– Люблю благодарить по имени, вас зовут Адриана?

– Не Мартин ли сказал?

– Он самый.

– Ну а как тебя зовут?

– Джейсон.

– Приятно познакомиться. Новобранцы у нас редкость, приятно видеть новое лицо.

– А уж как мне приятно.

Адриана больше не в маске и шапочке, все видно. За ними крылись роскошные светлые кудри, вроде русые, но очень близки к рыжим. И лицо вполне милое, кожа чистая, черты аккуратные. Сейчас такое трудно отыскать, бодипозитив породил свиней, не ухаживающих за собой, от них несет за милю, угри их сочат гноем, тьфу. Надо забыть скорее про нынешний Денвер. Он больше не мой дом. И не будет им. Либо изменим страну к лучшему, либо останемся тут.

Адриана:

– Совсем забыла, надо еще обработать рану и наложить жгут.

– Не помешает.

– Кстати, ты наверное голодный?

– Вообще да, в городе мужчине не разжиреть, мясо по соц-привилегии не выдают.

– Отведу тебя в столовую, поешь нормальной еды.

– Какая же еда может быть в бункере?

– Грибы и курица. Первые отлично растут в темноте и влаге, вторым же не требуется много места. Но курицу едим редко, больше идут в ход яйца, так экономнее.

– А умно у вас продумали. Слышал, что тут всем заведует сам бывший министр обороны США.

– Так и есть. И об этом месте знал только он, потому ФемКом не использовал Поинт Эванс для своих целей. Теперь тут живут все несогласные с режимом, которые смогли вырваться.

– И много вас людей?

– Полтысячи. В основном мужчины, женщин нынешний строй как раз устраивает.

– Так уж сложилось, что раб хочет своих рабов, а не свободу.

– Что верно, то верно. Я всегда считала, что современный феминизм нагло подменяет понятия, и вот во что это вылилось. Я всегда хотела быть равной со всеми, а не командовать.

– Уважаю твои суждения, таких людей сейчас тяжело встретить.

– Не даром со всего Колорадо нас так мало набралось.

Интересные тут люди, имеют свою точку зрения, не ведутся на пропаганду. Достойно уважения. Жидкость щиплет и шипит, как там называлась, не перекись водорода ли? Жмет жгут, немного сковывает движения, но зато снова в строю. Еда мне сейчас и правда не повредит, ломоть хлеба все же скудноватый обед. Надо бы уточнить про ту торговлю, может обменяю какой-нибудь ствол на что-нибудь полезное, патроны, например. Столовая где-то в стороне, еще дальше от гаража, да спуститься на этаж ниже. Вроде их уровнями зовут, не помню точно. Просторное помещение, не набитое людьми, куча столов, вполне чистенько. Надеюсь порции выдают не мужские, а человеческие, половиной тарелки не наешься. Приятный запах глазуньи, примесь грибов только дополняет картину. Полная тарелка еды, грубоватая вилка, скамья немного жесткая, Адриана сидит напротив. Вот это вкус! Божественно, изумительно. Как же давно не ел подобное. Бесподобно. Чистая тарелка, даже маленьких кусочков не осталось. А девушка ест неторопливо, видно, что тут не голодают, все сытые. Вроде такая простая мелочь, а о многом говорит.

Адриана:

– Вкусно?

– Восхитительно!

– Рада что тебе понравилось, привыкай к этой еде, она тут почти каждый день.

– В любом случае это лучше хлеба с водой.

– Кстати о напитках, не желаешь выпить немного?

– Приятно с твоей стороны, но по какому поводу?

– За позавчерашний рейд. Кто-то пьет с радости от успеха, кто-то с горя от потери людей. До сих пор зализываем раны.

– Как раз находил виски, но весь израсходовал.

– Не переживай, есть свой самогон.

– Выпью за компанию, пожалуй.

– Все сейчас на трибуне, присоединимся к ним?

– Я только за, как раз освоюсь в новой компании.

Адриана тарелку за собой убирает, в ту кучу. Пожалуй не очень прилично оставлять свою посреди стола, тоже уберу ее. Те же коридоры, только теперь девушка рядом. Коснуться бы ее руки. Да и не только руки. Но не все сразу, не все сразу. Стоит благодарить ее хотя бы за то, что доверяет мне. Мало ли, я мог быть красным шпионом, который устроил весь цирк ради убедительности. Но нет, разговаривает как с обычным человеком, можно даже сказать другом. Все же приятно общаться с женщиной на равных. Никто не пытается никого унизить или возвысить, каждый просто говорит одинаково независимо от пола. Это и есть настоящее равенство, а не то убожество, которое пытается навязать ФемКом. Когда-то так и было, но потом нашлись лжецы, жаждущие власти, и извратили все в корень. Но чего они добились? Тотального перекоса во всем. Все же угадал, те ящики и правда используют как трибуну. Народа полтора десятка, пять из них девушки, знакомые лица, кто-то пьян, кто-то не очень, рядом куча металлических стаканов, большая банка из нержавейки, сильный запах спирта, в нос так и шибает. Слегка пьяная негритянка на «сцене», Кайла вроде. Да, это она, ее цветастая блузка выделяется из одежды остальных.

Кайла:

– Дамы, забудьте о гендерах и прочей чуши. Между ног бывают только две вещи, и вы их прекрасно знаете. От осознания себя чем-то другим они не меняются, пещера не станет хреном, если я буду считать себя мужиком. Так что забудьте о ФемКомском гендерном просвещении. Это все сплошное вранье. Нам с детства вбивают, что мы должны мстить мужчинам за прошлые годы угнетения. А зачем я должна это делать, если хочу соблазнить какого-нибудь накаченного красавчика? ФемКом поощряет отношения между женщинами. Но знаете, меня к вареникам ну никак не тянет. Зачем я должна идти против природы? Она уже давно за нас все продумала. Нами жестко воспользовались, и это стоит признать. Те, кто поддерживали феминизм третьей волны, и привели к нашему краху, загнали нас в угол. Нам ставят жесткие рамки, за гетеросексуальными отношениями жестко следят, равенство мужчины и женщины перестало существовать. И только в нашем доме сохранились истинные ценности, мы ученики суфражисток, мы чтим всех людей, мы никого не делим на угнетенных и угнетателей. Славься Виолия!