Директива: Выжить!

Кайя обладала выдающимся интеллектом, так что её допускали непосредственно до работы с лучшими дроидами консорциума. Просто для того, чтобы будущий инженер наглядно увидел, что могут такие машины, в чём они ограничены и как их следует использовать. Андайрианцы не жалели средств и усилий, создавая себе помощников, и потому у Кайи в голове не укладывалось, как однозначно более примитивный дроид развил в себе такие способности.

Как вообще можно было подумать о том, что он будет собирать и анализировать все разговоры на этом злосчастном рудовозе? Откуда вообще здесь микрофоны?!

— И что теперь?

— Нам нечего ему предложить… И хватит так светить тоской! — Кайя нахмурилась, окинув детей взглядом. Детей… она сама была не намного старше их. Но если они шли по жизни, не встречая на своём пути значительных препятствий, то про девочку из низшей касты такого сказать было нельзя. Долгие годы в отрыве от родных закалили её, а уроки и готовность власть имущих вкладывать ресурсы в светлые головы отточили гениальный разум, применения которому сейчас просто не было.

Кайя Фал`Тори была инженером, в крайнем случае — сверхквалифицированным техником. Она могла разобрать и собрать любой механизм, будь у неё под рукой необходимые инструменты. Даже модификация звездолёта не казалась ей трудной задачей, если, опять же, у неё будет необходимое любому органику оборудование. В четырнадцать лет андайрианцы считались достаточно взрослыми для того, чтобы проходить стажировку и начинать работать — чем Кайя и попыталась заняться, на свою беду попав на тот клятый лайнер.

И теперь она не могла даже должным образом позаботиться о детях, чьи знания и навыки — её путёвка в счастливое будущее. Чем лучше она подготовит их, тем с большей вероятностью их родители обратят своё внимание на Кайю. Девочка не тешила себя напрасными надеждами: какой бы близкой её ни считали эти дети, оказать существенное влияние на её судьбу в ближайшие после возвращения в консорциум годы они не смогут. Как минимум до совершеннолетия они будут всецело зависеть от своих родителей, а это два, а то и три года. Что делать ей, проведя вдали от дома столько лет, и не приобретя никаких знаний? Кем она будет? Рядовым специалистом? Подстилкой какого-нибудь охочего до молодого тела барона?

— Кайя, не злись. — Самая младшая девочка в группе незаметно подошла к Кайе, крепко обняв ту со спины. — Мы можем что-нибудь придумать…

— Мы можем пообещать ему что-то. Если хорошо попросить родителей и объяснить им ситуацию, то они обязательно согласятся…

— Он — дроид, Хинко. Разумный дроид! — Парень, лучше прочих представляющий себе, что такое свободный разумный дроид, обрушился на друга с критикой. — Нам сильно повезёт, если патрульные корабли не расстреляют корабль, едва узнав, кто находится на его борту!

— Они не посмеют! Если наши семьи узнают…

— Ключевое слово — если. — Перебил он Хинко. — На этом корыте нет хорошей системы связи. Встреть нас корабль, принадлежащий врагам альянса — как думаешь, успеем ли мы помолиться пустоте перед тем, как нас расщепит на атомы?

— Так. — Кайя, до которой только дошло, в каком направлении движется разговор, развела в стороны готовых сцепиться друг с другом мальчишек. — Этого не произойдёт. Если Про не ошибся, то мы выйдем в одной из нейтральных звёздных систем, в которой наверняка окажутся лояльные вашим семьям корабли. И уж с ними мы связаться успеем.

— А что, если мы как-то гарантируем исполнение своих обещаний? — Неожиданно спросила та самая девочка, отлипнув от спины «старшей сестрёнки». — Папа всегда говорил, что основа любого договора — это гарантии. У нас ведь есть гарантии?

— У нас есть только мы сами. — Невесело усмехнулась Кайя. — Если я останусь на корабле в качестве заложника, то нас просто уничтожат. И никому не будет дела до какой-то там Фал`Тори.

— Нам будет дело! — Вновь подал голос Хинко, перестав играть в злобные гляделки со своим «оппонентом». — Если мы попросим…

— То вас проигнорируют, Хинко. Разумный дроид — это угроза, и угроза большая. В нашей истории есть моменты, когда мы уничтожали целые линкоры, искусственные интеллекты которых проявляли своеволие. — Андайри хорошо помнили свою историю, не избавляясь даже от самых тёмных и постыдных моментов. Потому что лишь учитывая ошибки прошлого можно было уверенно шагать в будущее.

— Тут — рудовоз и один дроид, даже не тактик. Но, Кайя, если ты считаешь, что тебя уничтожат вместе с ним… — Хинко задумался на секунду. — Я тоже могу остаться тут. Как заложник. У моей семьи хватит власти, чтобы не позволить уничтожить этот корабль с нами на борту.

— Меня четвертуют, если я подвергну тебя такому риску…

— А ты будешь не при чём. — Хинко поджал губы и выпятил грудь, стремясь продемонстрировать уверенность, которой на самом деле не было. Он боялся, и все присутствующие чувствовали это, улавливая отголоски его эмоций. — Я, как сын лидера альянса наших семей, не могу позволить рисковать кому-то из вас. Ведь Про говорил, что для его планов хватит и одного андайрианца?

— Это была просто угроза…

С глухим звуком в сторону отъехала дверь, соединяющая коридор с учебной комнатой, и в дверном проёме появился PR-0.

— Это был факт, мальчик. — Алый визор сфокусировался на открывшем рот Хинко. — Я готов дополнить условия сделки, если обсуждаемый вами вариант будет воплощён в жизнь. Добавлю для неосведомлённых: я слышал всё, что было здесь произнесено.

— Ты хочешь, чтобы мы помогли тебе… торговаться? — PR-0 внимательно наблюдал за тем, как органик-лидер борется с сильным желанием выразить своё негодование словом или жестом. И девочка не удержалась, обвинительно ткнув в боевого дроида пальцем. — Ты ждал момента, когда мы сами это предложим!

— Эффективное использование всех доступных возможностей — это часть эффективного функционирования. Но перед тем, как приступить к обсуждению нового договора, я хочу услышать всё, что тебе известно о таких же дроидах, как я.

— О… боевых? — Органик испытывал такое смятение, что даже очевидные вещи обрабатывались им не с первой попытки.

— О дроидах, осознавших себя…

Глава 10

Директива № 10 (перезаписано): Органикам нельзя доверять.

Кайя сидела в кресле пилота, обняв руками колени и закрыв глаза. Она не спала — лишь вслушивалась в размеренный, едва слышимый шум двигательных установок «Вольного», прорывающегося сквозь подпространство уже два года, восемь месяцев и девятнадцать дней по стандартному летоисчислению.

Молодая девушка наслаждалась тишиной и спокойствием спящего рудовоза, будучи единственным бодрствующим органиком на борту. И из этой сладостной полудрёмы, находившейся на границе со сном и явью, её вырвал тихий, но отчётливо слышимый щелчок.