Дирижер для музыканта

— Все прошло по плану. — вымучено улыбнулась она. — Были небольшие осложнения во время операции, но они никак не должны повлиять на реабилитацию пациентки.

— Какие осложнения? — уточнила Ами.

— Лопнул сосуд. Не переживайте, в нейро — это обычное дело. Мы все устранили.

— Хорошо. — выдохнул Басс. — Когда её можно будет увидеть?

— Сейчас она в реанимации. Через пару часов должна прийти в себя. Но, Чак… Не ожидай сразу много от нее, хорошо? Дай своей маме время. Её мозгу нужно восстановиться.

— Да-да…Конечно.

— Вы пока можете ехать домой. Как она придёт в себя, я наберу.

— Лола, можно тебя попросить?

— Ами, я все время буду рядом с ней, договорились? Вам не о чем беспокоиться. Самое сложное позади. Мисс Басс будет под моим наблюдением. — с пониманием ответила Кент.

— Правда? Спасибо тебе большое!

Поддавшись всем уверениям Лолы, Басс и Ами отправились в аппартаменты Стоун. Все это время они лежали в обнимку и молчали. Ами понимала, какой сложный путь предстоит им с Чаком. Мисс Басс потребуется один или несколько курсов химиотерапии, повторные обследования каждые пол года, на что понадобятся огромные суммы денег. Стоун была готова отдать все, что у неё имелось, лишь бы только Басс был счастлив.

Через три долгих часа ей позвонила Лола. Она сказала, что мама Басса пришла в себя и осторожно предупредила, что в её палате находится незнакомый мужчина, которого к ней провели, как только главе больницы поступил важный звонок сверху.

— И как они вообще могли кого-то пропустить без моего ведома?! Ведь я! Я её ближайший родственник! Какого черта здесь вообще происходит? — сокрушался Чак, направляясь размашистыми шагами в сторону палаты, куда перевели его маму после реанимации. Мед персонал старался обходить его стороной или же сворачивал в сторону, когда слышал громкие выкрикивания Чака.

Чем ближе они подходили к палате, тем медленнее ступал Басс. Видимо ощущал что-то, что могло вот-вот изменить его жизнь навсегда. Когда же он толкнул дверь, то удивленно замер на месте, из-за чего Ами, двигаясь по инерции, влетела ему в спину.

Возле кровати, на которой сейчас лежала его мама и улыбалась, как не улыбалась никогда прежде, стоял достаточно знакомый для Басса мужчина.

Он обернулся на звук открываемой двери и тепло улыбнулся.

— Джеймс? — пораженно прошептал Чак.

— Ну здравствуй, сынок.

Эпилог.

После удачной операции и курса химиотерапии у мисс Басс, прежняя жизнь закрутилась с утроенной силой.

Судьба преподнесла Чаку немало внезапных сюрпризов.

Сложно было представить, что такое вообще могло произойти в жизни его родителей, а не на страницах бульварной книги. Похоже, у судьбы были свои планы на этот счет.

Так, Басс вернул к жизни не только родную маму, но и обрёл своего биологического отца, которым к превеликому удивлению оказался Джеймс Фердинанд.

Когда-то Юная мисс Баклет (мама Чака) совершенно случайно познакомилась с Джеймсом Фердинандом на одной из живописных выставок в Нью-Йорке. Откуда же она тогда могла знать, что именно Джей является владельцем данной выставки.

Их страстный и бурный роман продлился очень недолго. Всего несколько месяцев. Неизвестно, поселилась ли уже тогда эта ужасная проказа в организме молодой Айрин или же это произошло гораздо позже.

По предположения мистера Гейла, раковые клетки могли пробудиться в период огромного гормонального выброса, в купе с сильнейшим стрессом. То есть, во время беременности.

В последствии, Джеймс собирался ненадолго уехать обратно во Францию, где проживали его родители. Там он планировал организовать выставку своих последних работ в одной из известных галерей.

Джей клятвенно обещал Айрин, что когда он вернётся, они обязательно поженятся и родят двух замечательных детей. Ей только и оставалось, что поверить любимому и ждать его возвращения.

Все это время, пока Джей находился в Париже, они обменивались тоннами любовных и откровенных писем, безумно скучая друг по другу.

Только вот, с каждой неделей писем от Джея становилось все меньше. Когда Айрин узнала, что беременна, тут же написала об этом своему возлюбленному, сообщив о счастливой новости. Однако, ответа она так и не дождалась. Совсем. Впрочем, он также проигнорировал остальные пять писем от Баклет.

А потом, в одной из свежих газет она прочитала о том, что известный художник Джеймс Фердинанд в скором времени женится на знаменитой писательнице, с которой встречается уже более двух лет.

Тогда-то Айрин и пришла в голову мысль — навсегда попрощаться с мыслями о любимом мужчине. Она сменила фамилию своего отца на девичью фамилию матери и переехала к старшей сестре в Сан-Франциско.

Откуда же она могла знать, что родители Джеймса, узнав о неожиданной и бедной невесте из Нью-Йорка, в которую успел так скоро влюбиться их единственный сын, решат предпринять особые меры для того, чтобы этот брак никогда не состоялся.

Мать Джея тайно контролировала каждое письмо, которое он отправлял или должен был получить. А также подкупила одного знакомого журналиста из международной газеты, чтобы тот выпустил на обложку кричащую новость о скорой свадьбе её сына.

Да, отношения между Фердинандом и популярной французской писательницей имели место быть, но строго до того момента, как он отправился в Нью-Йорк. Перед своим отъездом он разорвал их длительные отношения из-за измены со стороны своей девушки.

Если бы Айрин могла только предположить, как он рвал и метал, когда вышел первый тираж этой газеты в Америке. Джеймс прекрасно понимал, какой удар эта ложная информация может нанести их хрупким отношениям с Айрин. В связи с этим, он принял решение срочно лететь обратно в Нью-Йорк следующим же рейсом. Но было уже поздно.

На протяжении последующих 30-ти лет он пытался найти её. Цеплялся за каждую ниточку, что могла привести его к любимой женщине. Он допустил ошибку, когда оставил её одну в Нью-Йорке. Надо было забрать Айрин с собой. Болван.

Благодаря своим связям ему удалось выйти на одного детектива, который в будущем помог ему найти свою утраченную любовь, а также сына, о котором Джеймс прежде не подозревал.

Фердинанд принял решение и записался на персональные занятия к одному известному музыканту, которым являлся его сын. Когда же он впервые увидел Чака, сомнений, что Басс может не оказаться его родным сыном, и быть не могло. Он отчётливо улавливал внешнее сходство между ними двумя, а также чувствовал особое родство душ.