Дискорама

— Понимаю, начальник, не дурак.

— Ну и что ты можешь предложить для того, чтобы нас не размазали гранатами?

— Бежать надо, начальник…

— Далеко?

— Еще час — не меньше.

— Через час овраг закончится, и у нас не будет топлива.

— Так и должно быть, начальник! А потом я тебе найду и топливо, и все прочее! Только давай поскорее убираться, если сюда заявятся копы, у нас с тобой совсем никаких перспектив не останется, кроме кичи! Тебе это надо?

24

Метров через двести ручей растворился в одном из заболоченных озер, которые выглядели как заросшие бомбовые воронки.

Дно оврага стало переменчивым, то сухим — с белым песком и лопухами, то покрытым мутной водой, над которой тучами вилась мошкара и вяло прыгали перекормленные лягушки.

Джек вея машину, время от времени поглядывая на экран заднего вида, где с большим трудом можно было распознать волочившийся позади груз.

Особенно хорошо он был виден в затопленных местах. Мягкие контейнеры поднимали брызги, и по ним Джек определял, что груз на месте и не оторвался.

О том, как чувствовал себя в мешке Плунжер, Джек предпочитал не думать. Возможно, дремал, а может, стонал при каждом ударе о дно.

По мере того как овраг спускался в низину, он становился мельче и безобиднее. Его песчаные берега зарастали травой, становились положе. Сверяясь с картой, Джек ожидал выхода в низину на двадцать втором километре от места старта, однако все случилось раньше. Впереди показался заросший осокой луг без возможности для маскировки, и Джек припарковал «грея» к небольшому кусту, а потом опустил кабину, чтобы хоть как-то соответствовать масштабам утлого укрытия.

Вскоре зашевелился первый контейнер, и из него выбрался Плунжер. Воровато оглядевшись, он на полусогнутых приблизился к Джеку и спросил:

— Ну и чего?

— Это я у тебя хотел спросить.

Плунжер снова огляделся и, помявшись, спросил:

— Слушай, начальник, а ты не оскорбишься, если я тебе шузы предложу? Ну, чтобы без этих — подвязок из носков?

— Я не оскорблюсь, но сейчас не это главное, понимаешь? Мы на открытом месте, если появятся лаунчмодули, нам жить десять секунд.

— Так мне нести шузы или нет?

— Неси…

Джек вздохнул и посмотрел на солнце — близился вечер. Как же ему хотелось почувствовать долгожданное состояние покоя, когда никуда не нужно бежать, куда-то высаживаться, в кого-то стрелять. И не нужно засыпать в страхе, что ночью начнут бомбить казарму, чтобы достать Джека Стентона.

В последние полгода не было ни дня, когда бы он заснул без привычного страха. Пусть иногда совсем слабенького, на первый взгляд не имевшего никаких оснований, но все же страха.

— Вот, начальник. Правда, навскидку они на пару размеров больше, но больше не меньше, правильно?

— Правильно, — согласился Джек, разглядывая новые шнурованные ботинки. — Носков нету?

— Нету.

— А куртка найдется?

— Куртка найдется, — ответил Плунжер и вздохнул. Он надеялся обойтись только ботинками.

Не дожидаясь, когда Плунжер принесет куртку, Джек снял свою больничную, оторвал у нее рукава, а потом разорвал надвое.

— Ну и что ты сделал, начальник? — спросил подошедший Плунжер, комкая в руках пехотное обмундирование.

— Носков нормальных нет, а это будут крепкие портянки.

— Не знаю такого слова, — признался Плунжер, подавая новенькие ботинки.

— А я раньше про «шашу» не слыхивал…

Расшнуровав ботинки, Джек намотал портянки так, как учил сержант-хозяйственник, и обулся. Завязал шнурки, притопнул ногами и улыбнулся. Благодаря портянкам лишние два размера почти не чувствовались.

— Куда дальше ехать, знаешь? — спросил он, продолжая рассматривать обновку.

— Тут такое дело, начальник…

Плунжер вздохнул и огляделся. Потом посмотрел на скрюченного «грея» и снова вздохнул.

— Тут в пещерку одну заглянуть требуется.

— Ну так загляни.

Джек взял у Плунжера куртку, надел и начал закатывать рукава, она ему тоже была великовата.

— Я без ствола опасаюсь…

— А чего своего не завел?

— Он мне без надобности был, Бенеш всегда вовремя появлялся, а у него и ствол был. Ему-то он обязателен, а мне — нет, я на поставщика выхожу и могу запросто к копам попасться. А со стволом перспектив мало.

— У тебя куда ни кинь, везде туго с перспективами.

— Это так.

Джек застегнул куртку, достал из-за пояса трофейную «пятерку» и спросил:

— Куда идти?

— Вон там, видишь канавку загогулиной?

— До нее сто пятьдесят метров…

— И чего?

— Ничего, первым пойдешь.

— И в пещерку? — уточнил Плунжер.

— А что не так с пещеркой?

— Там однажды на перевозчика моего засаду устроили. Его положили и меня чуть не продырявили.

— Стремное место? — уточнил Джек, используя терминологию нетрезвого капитана Хольмера.

— Очень. Внутри темно, и снаружи ничего не видно, а ты у них как на экране.

— Действительно стремно. Ну пойдем, заглянем.

25

У входа в большую яму, почти закрытую разросшимся на ее краях кустарником, их никто не атаковал, и они спустились по пологому склону, на котором виднелись давнишние следы небольших гусениц.

— Вон вход… — прошептал Плунжер и смахнул пот с раскрасневшейся физиономии. Он волновался по-настоящему.

— Ладно, двигайся в четырех шагах позади меня, — сказал Джек, выходя вперед.

— Понял.

Они спустились к пещере, и Джек остановился у входа, не высовываясь в проем и прислушиваясь.

Изнутри не доносилось ни звука, но заметно потягивало сыростью и холодком. Джек потянул носом, ему случалось улавливать самые тонкие запахи — можно было уловить даже запах оружейной смазки, но из пещеры пахло только землей.

— У тебя случайно нет фонаря? — спросил он, обернувшись.

— Да он мне без надобности…